1К, слов-5я Марк j I Воли к 1 тысячи I 1ванные ] гас был I

, неуда- | жихти- I

он личности, то мы часто бываем не в состоянии распознать присут-гвие Воли к Неудаче в нас самих или в окружающих нас людях. Вот призеры лишь нескольких из несметного числа способов действовать «так, говно теб< отведена тысяча лет жизни».

Есть люди, которые, чтобы поддержать физическую форму, спят щый день намного больше, чем это необходимо. Разумеется, если коШ често часов, отводимых на сон, не превышает норму слишком сильно, :о в любом-индивидуальном случае очень трудно с уверенностью устано->, не имеем ли мы дело просто с соней — человеком, которому свой-венно .спать много. Но когда в этом явлении наблюдаются признаки ^преодолимого, почти маниакального влечения ко сну, то можно не сомневаться, по вы нашли подлинную жертву неудач. Те, кто впадает в Г дурное настроение или вообще объявляет себя полуживыми, если им гршилось лечь в постель немного позже обычного, те, кто каждое утро с ревогой подсчитывает точное количество часов, которое им удалось подать на;протяжении предыдущей ночи, те, кто безутешно оплакивает любое нарушение своего драгоценного сна, каждый час бессонницы, «и«щьш-несвоевременный звонок в дверь или по телефону, — все эти люди ,илят для себя в сне нечто гораздо большее, чем его нормальную фд-'кцию восстановления и укрепления сил. А когда взрослый человек идет „дальше этого и позволяет себе разок-друтой в день прилечь и гемнуть, считая такие паузы чем-то совершенно обыденным и нным, то поставить ему диагноз совсем просто.

Далее, среди внешне неприметных неудачников-«интровертов» сле-" этметить тех, кто вроде бы бодрствует, но фактически спит на ходу, рди, которые позволяют любому сколько-нибудь важному делу за-■ , ,ся прежде, чем они смогут в нем поучаствовать, или же занима-I хакой-либо сомнительной деятельностью,, в которой они играют ргько гамую незначительную и неконструктивную роль. Среди них — ли раскладывать пасьянс, патологические книжные «черви», ре' ^.бесконечных кроссвордов, поклонники всяческих головоломок и ’шарад. Разделительную линию между отдыхом и навязчивой идеей не-I ЙКгДно обнаружить, как только мы начинаем понимать, что она есть. и .Легче всего распознать в качестве любителей неудач тех, кто сильно г.-гг. О них можно было бы написать объемистый том, но только не L овшпсом много в этом толку. Если употребление спиртного носит посго-жняыи характер и заставляет человека почти полностью отключаться и i >ывать в состоянии, промежуточном между сном и бодрствованием,

или, еще хуже — впадать в своего рода прижизненную смерть, присяг ствие в нем Воли к Неудаче очевидно для любого беспристрастного н| блюдателя. Но есть тысячи и тысячи людей, у которых эти симптиг проявляются в такой слабой форме, что проходят почти незамеченные Это те, кто заглядывает в рюмку, зная, что на следующий день будет, г минимум, плохое утро и, пока последствия попойки не пройдут, тума ный и маловразумительный подход к каждой проблеме; те, для кого л» бая выпивка означает физический дискомфорт, будь то значительна' или пустяковый. И любого, кто знает об этих последствиях, но все равн продолжает сознательно подвергать им себя и свой организм, еле осудить и обвинить в стремлении помешать себе в реализации собств ных возможностей. И для этого совсем не обязательно пить спиртное. Hi самом деле разница весьма невелика, каким бы «невинным» ни казал напиток. Если кофе тревожит вас и нарушает жизнедеятельность, ее вы не в состоянии нормально переносить молоко, но все-таки продолж! ете его пить, то вы, пожалуй, сможете избежать того общественного но, одобрения, которое вызывают любители потягивать из высокого бокал* какое-нибудь виски с содовой и льдом, но в действительности г принадлежите к этому классу. Да и неблагоразумная, неразборчивая е попадает, по сути, в ту же цель.

Возвращаясь к активному типу личности, можно сказать, что экстра верты, которые буквально гоняются за жизненной неудачей и видят ней главную цель своей карьеры, находят так много способов делать: что попытка обобщить их поведение и составить некую сводную табли была бы безнадежной. Но назовем в качестве примера не знающих устали киноманов и театралов, завсегдатаев ночных клубов и танцплощадо 9 равно как и всех тех, кто считает потерянным тот день, когда они не посетили какого-нибудь обеда, вечернего чаепития, товарищеского ужин или светского приема, а лучше все это вместе взятое... Нет, я, конечно не имею ничего против стремления расслабиться и сделать передыш _ когда это действительно нужно, то есть после напряженной деятельно ти. Но те, кто бросается в этот омут слишком рано и слишком резво, д еще и кричит, что ему обязательно нужен отдых и что он имеет на негз законное право, выдают себя с головой как людей, ориентированных в конечном итоге на ценности, весьма далекие от истинных.

Затем следует обратить внимание на разного рода «половинчатых неудачников, которых трудно отнести к определенному классу. Это, ска-* жем, всякие любители вышивания и вязания, хотя ради справедливости

надо отметить, что иногда вполне можно заниматься каким-нибудь несложным делом, требующим только ловкости рук, в то время как .голова занята решением некой реальной проблемы. Полная честность с самим собой — вот все, что необходимо, дабы обнаружить, а какой целью ис-Нзпьзуется такого рода машинальная деятельность. Если вы начинаете :адать в унылое оцепенение или, с другой стороны, если выполняемая '^бота довольно сложна и требует от вас достаточно много внимания, так никакое автоматическое поддержание ритма невозможно, то либо • Это действительно редкий случай, когда занятие может быть отнесено к 'категории настоящей творческой деятельности, либо оно слишком сильно занимает мысли и потому не может служить фоном для творческих г ^мышлений.

Что же касается любителей бесцельных разговоров, то намного легче - нетить принадлежность к этой группе каких-то других людей, нежели ообразить, что мы и сами к ней относимся. Иногда мы бываем сражены наповал, когда понимаем, что минуту7 назад повторили тот же самый «некдот тому же самому другу, и потом в течение нескольких дней следим за собой и действуем поосмотрительнее. Но потом мы начинаем счй-Нпъ этот неприятный эпизод всего лишь мелким промахом. Никакие вя-«ые попытки напомнить нам, что этот текст мы уже произносили, ника-лая натянутая улыбка на губах нашего слушателя не остановят нас, когда мы привычно тянем время с помощью пустых слов, когда в нашем распоряжении имеется тот же самый, неизменный круг тем, те же мнения, которые каждый