– Где сейчас твой дядя? – спросил я у Хироши.

– Он ждет неподалеку от города со своими людьми. Не пожелал отходить далеко, чтобы власть не взяли у него за спиной. Так говорил отец.

– Он собирался отступать в город?

Глаза мальчика прищурились, как у взрослого.

– Только в крайнем случае. Тогда придется запереться в замке, потому что сам город не сможет держать оборону. У нас очень мало еды: прошлогодние грозы уничтожили почти весь урожай, а зима выдалась необычно суровой. Долгой осады нам не выдержать.

– Какое место дядя выбрал бы для сражения?

– Неподалеку от городских ворот дорога упирается в реку Асагава, которую переходят вброд. Обычно там мелко, но иногда бывает ливневый паводок. Дорога к броду спускается по крутому рву, а затем поднимается снова. Там есть небольшая равнина с пологим склоном. Отец говорил, на ней удобно стоять против захватнической армии. Если достаточно людей, то можно охватить ее с фланга и запереть во рву.

– Отлично, капитан, – похвалил мальчика Кахеи. – Напомни, чтобы я брал тебя во все военные походы!

– Мне всего лишь известна местность. – Хироши неожиданно смутился. – Но мой отец говорил, что при сражении это главное.

– Он бы гордился тобой, – отметил я.

Для нас лучшей тактикой будет продвигаться вперед с расчетом поймать вражеское войско в ловушку, зажав его во рву. Даже если Сугита отступит в город, мы нападем на атакующую армию сзади.

У меня остался еще один вопрос:

– Говоришь, можно обойти с фланга, значит, есть еще одна дорога отсюда к равнине?

Он кивнул.

– Несколькими милями к северу есть еще одна переправа. Мы ехали по этому пути пару дней назад, так как брод затопило после сильного дождя. Туда дольше добираться, однако если скакать галопом, можно сэкономить время.

– Покажешь дорогу господину Миеси?

– Конечно, – с радостью согласился он.

– Кахеи, бери своих всадников и скачи туда что есть мочи. Хироши покажет тебе, где найти Сутиту. Передай ему, что мы наступаем, и он должен удержать армию во рву. Пешие и крестьяне пойдут со мной.

– Правильно, – закивал Хироши. – Брод полон валунов, боевым лошадям не справиться с таким дном. К тому же клан Тоган решит, будто вы слабее, чем есть на самом деле. Никто предположить не сможет, что земледельцы пойдут в бой.

Неплохо бы поучиться у мальчика стратегии, подумал я.

– Мне тоже ехать с господином Миеси? – спросил Йоро.

– Да, посади Хироши перед собой на коня и приглядывай за ним.

Всадники ускакали.

– Который час? – обратился я к Макото.

– Вторая половина часа Змеи, – ответил он.

– Людей накормили?

– Я отдал им распоряжение поспешить.

– Значит, можем отправляться прямо сейчас. Поднимай воинов, а я уведомлю командиров и жену. Потом присоединюсь к вам.

Макото развернул коня и взглянул на небо, лес, долину.

– Какой прекрасный день, – тихо произнес он. Я знал, что он имеет в виду: прекрасный для смерти. Однако ни ему, ни мне не было суждено умереть в тот день, хотя многие погибли.

Проскакав легким галопом вдоль рядов отдыхавших воинов, я поведал командирам стратегию действий и скомандовал всем трогаться в путь. Они охотно вскакивали на ноги, особенно когда узнавали, кто наш враг – люди радовались шансу наказать клан Тоган за победу на Егахаре, за захват Ямагаты, за долгие годы гнета.

Каэдэ с остальными женщинами ждали меня в небольшой роще. Амано, как обычно, находился рядом.

– Сегодня будет бой. – Я посмотрел на Каэдэ. – Армия Йоды Нариаки пересекла границу раньше нас. Кахеи поскакал в окружную, навстречу брату и Сугите. Амано отведет вас в лес, оставайтесь там, пока я не заберу вас.

Амано послушно кивнул. Каэдэ собиралась что-то сказать, но передумала.

– Да поможет тебе Всемогущий, – прошептала она, не сводя взгляда с моего лица, затем наклонилась вперед и добавила: – Когда-нибудь я выйду на поле сражения бок о бок с тобой!

– Зная, что ты в безопасности, мне легче сражаться, – ответил я. – К тому же ты должна охранять записи.

– Поле брани не место для женщины! – обеспокоено возразила Майами.

– Конечно, – согласилась Каэдэ. – Я только помешаю. Жаль, что я не родилась мужчиной!

Такая свирепость вызвала у меня смех:

– Сегодня мы будем ночевать в Маруяме! – пообещал я.

Образ отважного лица Каэдэ оставался со мной весь день. Еще в храме они с Майами соткали знамена с изображением цапли – символа клана Отори, белой реки – семьи Ширакава и холма – Маруямы. Теперь мы развернули их и поскакали по долине. Несмотря на боевой настрой, я не мог не заметить состояние сельских угодий. Поля казались плодородными, на них давно должны были взойти ростки, однако каналы для орошения были разрушены и забиты сорняками и грязью.

Помимо запущенности, кругом остались следы прошедшей перед нами армии. У дороги плакали дети, горели дома, то там, то здесь лежали мертвые тела.

Когда мы проезжали мимо ферм или отдельных лачуг, уцелевшие мужчины и юноши выходили и спрашивали, кто мы. Едва узнав, что мы преследуем клан Тоган, и я всем разрешаю сражаться, они с радостью к нам присоединялись. Численность моего войска выросла на сотню.

Двумя часами позже, далеко после полудня, вероятно, около часа Козла, я услышал впереди звуки, которых так давно ждал: звон стали, ржание лошадей, боевой клич, крики раненых. Я махнул Макото, и он остановил войско.

Шан стоял спокойно, вытянув уши, и внимательно прислушивался вместе со мной. Он молчал, словно понимал необходимость сохранять тишину.

– Должно быть, Сугита встретил клан Тоган, – пробормотал Макото. – Но добрался ли до них Кахеи?

– Как бы то ни было, идет битва, – ответил я. Дорога исчезала в овраге. На верхушках деревьев колыхались первые весенние листья, озаряемые солнечным светом. Шум сражения не заглушал пения птиц.

– Знаменосцы поскачут первыми вместе со мной, – заявил я.

– Тебе не следует ехать во главе армии. Оставайся в центре, там безопасней. Иначе ты будешь легкой мишенью для лучников.

– Это моя война, – ответил я. – Значит, я первым должен вступить в бой. – Мои слова звучали безмятежно и размеренно, хотя, по правде, я пребывал в напряженном состоянии, мне не терпелось начать атаку и скорей все закончить.

– Да, это твоя война, и мы все здесь благодаря тебе. Нам же выгодней, чтобы ты остался живым!

Я развернул коня и посмотрел на людей. На меня хлынула печаль за тех, кто скоро погибнет. По крайней мере, я дал им возможность умереть достойно, сразиться за свою землю и родных. Знаменосцы поскакали вперед, флаги развевались на ветру. Взглянув на белую цаплю, я помолился духу Шигеру. Казалось, он завладел мной, вошел под кожу, слился с плотью и кровью. Я обнажил Ято, и лезвие сверкнуло на солнце. Послышались громкие возгласы.