litbaza книги онлайнБоевикиЛев и ягуар - Елена Горелик

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 109
Перейти на страницу:

Но от осознания своей неправоты сэру Чарльзу легче не становилось. Перед ним стояла определенная задача, и ее следовало решать. Неважно как. Но сперва… Сперва Англия поживится более легкой добычей — кусками некогда могущественной Испанской империи.

3

Панама! Дарьенский перешеек! Какой удар по Новой Испании! Какую ошибку совершил дон Антонио, предлагая в свое время за голову этой пиратки всего пятьдесят тысяч!

Потеря кратчайшего транзитного пути через перешеек и богатого города была для столь опытного дипломата равносильна военному поражению. Но пиратка весьма настаивала на территориальных уступках со стороны Испании. «Мир в обмен на земли», — сказала она. Что ж, это обычная европейская практика. Проигравший уступает победителю либо деньги, либо часть земель. Но запросы Сен-Доменга, на взгляд дона Антонио, были непомерны. Вначале они вообще хотели заполучить Пуэрто-Рико, аргументируя свое требование весьма просто: право победителя. А после захвата серебряного флота и продолжения блокады морского сообщения Испании с колониями у них были все основания считать Мадрид проигравшей стороной. Пиратка, однако, проявила немалый здравый смысл, согласившись разменять Пуэрто-Рико на что-то другое. На Флориду и Панаму. Допустим, Флорида не тот приз, за который стоило ломать копья. Болота, крокодилы, семинолы… Дон Антонио понимал, что рано или поздно Испания все равно лишилась бы полуострова — рядом английские и французские колонии, а эти хищники не упустили бы ни малейшего шанса прибрать его к рукам. Но Панама! Жемчужина Новой Испании, едва успевшая оправиться после набега Моргана!.. А в ответ на все возражения пиратка заявляла: мол, если вы не согласны отдать Панаму по договору, мы продолжим войну и сходим туда еще раз… Что ж, после отпадения Юкатана они вполне могут удержать перешеек. Скажем, поделившись с майя частью доходов за охрану дороги.

Без ножа режут, проклятые воры!

А ведь это еще не все. От того, что сообщали дону Антонио его люди, становилось ясно, что большую часть выгоды от этого проклятого мира получит не Сен-Доменг. Испания слаба. Казна опустошена войной, страна в долгах. Юкатан отложился окончательно, вернуть его можно только очень большой кровью. А возвращать его никто уже не собирается. Арауканы взяли Сантьяго-де-Чили и тоже объявили о выходе из подчинения испанской короне. Араваки, москито — на юге; апачи, пуэбло, навахо, миштеки и прочие — на севере. Недовольство проявляют даже недобитые уастеки и потомки смешанных браков испанцев и индейцев… Впрочем, в самой Испании сейчас не лучше. Крестьяне разорены, голодают и бунтуют. Горожане в чуть лучшем положении, но тоже на пределе. Купцы под любым предлогом стараются сбежать в Португалию или Голландию. Солдатам недоплачивают жалованье, отчего в войсках зреет недовольство. Последнее письмо из Эскуриала было крайне нервным, в нем кроме всего прочего туманно сообщалось, что кое-где внутри страны возникли некоторые проблемы. «Кое-где, — с горечью подумал дон Антонио, прочитав это послание. — Как обычно кое-кто из генералов решил присвоить солдатское жалованье, солдаты про это прознали, разорвали генерала на куски и взбунтовали всех вокруг. И как обычно это случилось именно там, где у нас всегда было слабое место — в Каталонии. Наверняка короли Франции и Англии уже разглядывают карты, присматривая себе кусочки пожирнее, и Людовик не упустит случая туда влезть. Каталония — не Куба, остров за тремя морями. Это у него под боком… Стервятники. Слетаются в надежде на поживу. Ну ничего. Испания еще способна за себя постоять!»

Да. У Испании еще оставалось много земель за океаном. И самые богатые из них — Мексика и Перу. Но если управлять ими станут так же бездарно, как прочими колониями, то недолго потерять и эти владения. Дон Антонио Себастьян де Толедо небезосновательно рассчитывал, добившись мира с Сен-Доменгом, вернуться на пост вице-короля Новой Испании… или того, что от нее останется.

Сама процедура подписания договора много времени не заняла: все было оговорено заранее, и «высоким договаривающимся сторонам» осталось лишь поставить автографы на листах дорогой бумаги, исписанных красивым почерком. Испания признавала суверенитет Сен-Доменга, уступала республике Флориду с городом Сан-Августин и крепостью Сан-Маркос, Панаму с частью Дарьенского перешейка, крепость Сан-Лоренцо-де-Чагрес, острова Мона и Навасса. А Сен-Доменг в свою очередь обязался снять морскую блокаду. Испания признавала независимость Юкатана и отводила свои войска с территории майя. Испания признавала независимость Кубы в обмен на право свободной стоянки и торговли в кубинских гаванях… Словом, да здравствует мир. Кстати, здесь мадам генерал настояла на разграничении сфер влияния в проливе Мона, применив странный термин — «территориальные воды». Три лиги от берега, либо, в случае дележа пролива, линию на карте проведут посредине. Но с учетом того, что остров Мона перешел под юрисдикцию республики, и при наличии договоренности насчет трех лиг пиратам доставалось куда больше этих самых «территориальных вод». Которые наверняка будет патрулировать их береговая стража. Но дон Антонио верно понял намек из Мадрида: заключать договор как можно скорее и любой ценой. Насчет «любой цены» он имел собственное мнение и торговался до предела, но время, время… Каждый лишний день блокады ослаблял Испанию. Каждый перехваченный пиратами галеон с мексиканским зерном обрекал сотни испанцев на голодную смерть. Каждый перехваченный ценный груз все туже затягивал долговую удавку на шее страны. Что уже говорить о престиже Испании, по которому эта чертова блокада наносила сильнейший удар? Даже союзники-голландцы и те начинают усмехаться: мол, как можно иметь с вами дело, если вы не способны справиться с морскими разбойниками? Кстати, уж кто-кто, а они точно не прогадали. Вовремя подсуетились с перемирием, принесшим им неплохой доход от торговли с пиратами, а теперь еще и юридически закрепили сложившиеся де-факто торговые связи. А дону Антонио оставалось только сожалеть об упущенных возможностях.

Галку добивала не жара. И даже не ставшее малость тесным платье — малыш потихоньку рос и требовал больше места, а модистка физически не успевала все перешивать. Слава богу, хоть больше не настаивала на ношении корсета. А то все чирикала: «Знатные дамы в Версале и при иных дворах носят корсеты едва не до самых родов!» Ну и кого они потом рожают, позвольте спросить? Взять хоть этого сэра Чарльза. Вроде неглупый мужик, а как перемкнет — сразу начинаешь подозревать, что мама ему чего-то корсетом отдавила… Это был пятый — или какой там по счету, сбилась уже — приступ тошноты. Ван Либерген и дон Антонио, сами имевшие детей и помнившие, что это в свое время означало для их супруг, постарались церемонию подписания не затягивать. Де Пуансэ благопристойно символизировал своей персоной постоянное присутствие Франции в европейской политике и согласие короля на заключение подобного мира. Сэра Чарльза Ховарда пригласили в качестве гостя, и он символизировал собой скрытое недовольство Британии. Что касается дона Хуана Кокома и дона Иниго де Фуэнтеса, то они оба прекрасно понимали, что большинство их проблем подписанием этого договора не решатся. Нужно действовать. Но вот как следует действовать — по сугубо личному Галкиному мнению, ответ на этот вопрос знал один дон Хуан…

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 109
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?