Еще одной давно забытой приметой времени стала мойка автомашин. В смысле не камера с рабочими, шлангами, а толпа детей, моющих автомобили на улице. Советская власть много лет боролась против детского неквалифицированного труда. Еще в 30-40-х годах на улицах можно было встретить детишек, занимавшихся чисткой обуви, акробатикой, пением и другими «пионерскими калымами». В основном это были беспризорники, детдомовские и подростки из малообеспеченных семей. В эпоху «развитого социализма» это некрасивое явление вроде бы извели. А газеты постоянно писали о том, как американские школьники вместо учебы вынуждены подрабатывать… И вот детский уличный труд снова вернулся в нашу жизнь. «Пацан остался явно недоволен, – рассказывал один из клиентов детской автомойки на улице Родионова. – Мне даже показалось, что он выругался. А то… Какой-то червонец за машину. „Двадцатка“ еще куда ни шло, но червонец! Впрочем, слишком долго переживать было некогда, потому что на моечный пятачок уже заворачивала очередная машина. Словно мошкара, мальчишки облепили жигуль и бежали рядом, пока тот не остановился.

– Петька, наша! – заорал один и призывно замахал руками своему напарнику. Как говорится, кто успел – тот и съел».

Утром, уже начиная с 7:00, на эту площадку (рядом была колонка с водой и большая магистраль – стратегическое место!) стекалась толпа подростков, в среднем 12–13 лет. Хотя встречались на мойке даже семилетние школьники! Как правило, это младшие братья помогали старшим в нелегком труде. Ведь на помывку автомобиля вручную уходило порой от 30 до 50 минут. На этом стихийно возникшем рынке тотчас возникли свои особенности. Если обычные водители, владельцы «жигулей» и «москвичей» платили максимум 20–25 рублей, то владельцы иномарок и водители-«южане» могли выложить и стольник. Поймать такого клиента считалось у детворы большой удачей. Общество разделилось во мнении об этом новом явлении. Одни считали, что дети молодцы, родителям помогают, себе на мороженое (ну или на пиво с куревом) зарабатывают. Другие, напротив, тяжело вздыхали при виде подростков с ведрами. Докатились, мол. Вот он – звериный оскал капитализма! А еще над Америкой смеялись…

У бывшей советской, а теперь российской молодежи в этот период вообще происходила, так сказать, смена приоритетов. Конечно же это явление возникло не «вчера» и не после распада СССР. О тревожных тенденциях, когда комсомольцы променивали Павку Корчагина на джинсу и порнуху, а комсомольские песни на тяжелый рок и шансон, писали уже при генсеке Черненко, а потом и в годы перестройки. Уже тогда ношение пионерских галстуков и комсомольских значков у многих превратилось в простую формальность и традицию, когда по утрам рассказывали с серьезным лицом на уроках про подвиги вождей «комсы», а по вечерам курили в кустах и пили пиво. Ну а теперь, когда старую идеологию признали утратившей силу, молодежь стала открыто приобщаться к «западным ценностям». В самом простом их понимании.

«Все мои друзья развлекаются, кто как может, – писала в молодежную газету „Ленинская смена“ 18-летняя Наташа. – Секс, выпивка, таблетки, наркотики. И я не хочу от них отставать – в жизни надо попробовать все. У меня есть постоянный парень, но я знаю девчонок, которые ходят по рукам – и без претензий. Из наркотиков сейчас чаще всего курят шмаль (травка, обычно конопля). Дешево (70 рублей спичечный коробок) и легко достать. Если „залечу“, то сделаю аборт. Сейчас даже такого понятия „просто гулять“ нет. Ни один парень не будет „без этого“». «Я стараюсь быть как все: пью, курю, – признавалась 15-летняя Ира. – Но все меня хамят из-за плохой одежды. В школе училась плохо, меня тошнило от уроков. Если я никуда не устроюсь, то пойду в проститутки. Парня у меня нет». Правда, были и те, кто не соглашался с указанными девицами. «Мне трудно понять 15-16-летних девушек, которые объясняют близость со своим парнем тем, что они до смерти любят друг друга, – писала в газету 16-летняя Тамара. – Ведь если молодой человек действительно любит, то он и относится к своей девушке бережно и внимательно. Я знаю, что таких юношей меньше, чем тех, которым от нас нужен только секс. Но ведь они есть!» И действительно, говорить о том, что в то время «моральное разложение» шло повсеместно и касалось всей молодежи, нельзя. Автор сам вырос в среде, где до 16 лет толком не знали, что такое секс, а даже когда узнали, не помышляли о том, чтобы им вот прямо сейчас заняться.

Ну а пока подростки рассуждали о том, надо ли идти учиться в вузы или лучше пойти более «современным» путем – в бандиты и проститутки, взрослых больше волновало, как свести концы с концами. В самом тяжелом положении оказались бюджетники, привыкшие всю жизнь находиться на иждивении государства и всецело доверять ему свою судьбу. Зарплаты своевременно не индексировались, да еще и задерживались. В мае 1992 года волнения охватили учительскую среду. Труд педагогов и в СССР оплачивался весьма скромно, а в новой России их и вовсе бросили на произвол судьбы. И тут всю страну потрясла новость о готовящейся всероссийской забастовке учителей. Не являлась исключением и Немцовская губерния. «Уже и средства массовой информации известили о намеченной на 22 мая забастовке, – писала „Ленинская смена“. – Что же, Нижний поддержит коллег? Решение нижегородского учительства – из уст председателя координационного комитета по защите социально-экономических прав педагогических работников Константина Кожевникова:

– Решение о предстоящей забастовке мы находим неудачным, неэтичным и безрезультатным. У школьников переходные и выпускные экзамены. Воспользоваться этой ситуацией для решения своих проблем? В конце концов выход все равно найдут, и экзамены примут учителя, отказавшиеся от участия в забастовке. Следующий наш аргумент – зачем лишний раз поднимать людей, лишний раз их разочаровывать?»

Забастовка учителей в Нижегородской области действительно не состоялась. Одной угрозы оказалось достаточно, чтобы Немцов и Бедняков решили вопрос об увеличении платы за классное руководство, проверку тетрадей и кабинет сразу в три раза. Некоторые районы области обещали педагогам компенсацию за питание. Также возникла идея создать с помощью «коммерческих структур» города некий Фонд образования. Вроде как биржи и новоявленные коммерсанты будут скидываться, кто сколько сможет, а полученные средства пойдут на финансирование отдельных школ и «творчески работающих учителей». Эдакое капиталистическое стимулирование лучших педагогов. Одним словом, проблему удалось кое-как решить в духе времени, немного увеличив зарплату и раздав обещания.

Одной из первых серьезных проблем, с которой столкнулся губернатор Немцов, был начавшийся упадок общественного транспорта. Город Горький всегда был очень сложным в плане обеспечения пассажирских перевозок.

Растянувшийся по двум берегам Оки и разделенный ею на две отдельные части, он, помимо всего прочего, был «разрезан» еще и железной дорогой, а также многочисленными речушками, оврагами, что к тому же усугублялось большим перепадом высот и большой удаленностью центральной исторической части от густонаселенных окраин. Поэтому ни многочисленные трамваи, ни троллейбусы долгие годы не могли обеспечить перевозки, основную тяжесть традиционно брали на себя автобусы.