litbaza книги онлайнСовременная прозаАлая нить - Лариса Райт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 74
Перейти на страницу:

– Ну конечно, я лучше, глупенький. Я же твоя мама! Давай успокаивайся и спускайся, будем ужинать!

В ванной внизу плещется вода. Анита увлечена купанием куклы. Наверняка это пластмассовое совершенство – отличная копия натуральной Элизы. Катарина заходит в гостиную, разгребает груду диванных подушек и, отыскав телефон, решительно набирает номер.

– Послушай, Антонио, я понимаю, у тебя новая жизнь… – Она очень старается, чтобы голос звучал уверенно, – …но, может быть, не стоило пока знакомить детей со всеми ее аспектами?

– Что ты имеешь в виду?

«Ну, как обычно. Играем в непонимание».

– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.

– Прости, нет.

– Элизу.

– Ах, ты об этом…

– Да, об этом.

– Мне кажется, это нормально – познакомить детей с женщиной, с которой я живу.

– Нормально. Но, думаю, незачем было так спешить.

– А по-моему, лучше сразу расставить все точки над «i» и не тешить детские головы напрасными иллюзиями!

«О! Как искусно ты дал мне понять, что возвращаться не собираешься. А как же «вернусь к тебе, хоть целый свет придется мне пройти»?»

– Послушай, Антонио, у меня противоположное отношение к таким вещам. Мне кажется, нам стоит обсудить это и договориться о какой-то общей линии поведения, чтобы не травмировать детей. Анита еще мала, но Фред… он страдает.

«И я, Антонио! Я тоже страдаю! Я так соскучилась! Я хочу тебя видеть! Мне просто необходимо посмотреть тебе в глаза, чтобы убедиться, что все это правда, что я не сплю».

– Хорошо, Катарина. Я понял. Обсудим.

– Когда?

– Я не знаю. Когда-нибудь в другой раз.

– В другой раз? – взвивается Катарина. – А чем ты так занят? Плясками на дискотеках со своей красоткой?

«Черт! Черт! Черт! Надо было сдержаться».

– Моей, как ты выразилась, красотке сорок семь. И ходит она не по дискотекам, а по библиотекам и зоопаркам, пишет диссертацию по психологии дельфинов.

– И в холодильнике у нее всегда есть рыба, – неожиданно выпаливает Катарина.

– Представь себе.

Трубка летит в сторону. Катарина хватает фотографию мужа, которая все еще украшает каминную полку, и швыряет на пол. Рамка разлетается вдребезги. Осколок стекла вонзается в ногу. Из пальца брызжет кровь, из глаз – слезы. Катарина ковыляет в ванную. Хромая мимо глянцевого изображения Антонио, она оставляет на его смеющемся лице красные капли и сквозь зубы бросает:

– Лучше бы ты умер!

9

– …Жил. Целых семь лет. На Гейтрайдегассе Моцарт родился. А на клавесинах, выставленных здесь, он играл. Заходите! – Соня гостеприимно распахивает тяжелую дверь дома перед парой русских туристов, мнущихся у входа и ищущих в путеводителе указания, куда им все-таки идти: остаться на правом берегу реки или все же вернуться на левый.

Девушка старается незаметно проскользнуть мимо служителя, показав удостоверение работника турбюро.

– Ходит, ходит, каждый день ходит, – удается ей разобрать недовольное бурчание на немецком.

Он ее приметил и запомнил. Плохо, но что делать? Ходить по музеям не запрещено, а интерес к творчеству зальцбургской легенды у экскурсовода легко объясним. Она повышает свою квалификацию. Похвально? Очень даже. А то, что она монументом стоит у пюпитров в одном-единственном зале, так увальню внизу об этом никто не докладывает.

Начало одиннадцатого. Посетителей в музее практически нет. Соня останавливается в привычном месте. Так на чем она вчера закончила? Ага. Вот. Скрипичный ключ, аллегро, до, си, фа диез… Девушка воровато оглядывается. Она одна в зале. Вокруг не слышно ни шорохов, ни приближающихся голосов. Соня достает из кармана маленький блокнотик, ручку и начинает торопливо переписывать текст партитуры, добавляя странные, одной ей понятные комментарии: «хвостик у до», «грязь в правом такте», «желтизна начиная с пятой строки». Она так увлекается, что даже ее чуткий слух не улавливает шагов.

– Простите, – робко окликает мужчина из пары русских туристов. Женщина выглядывает из-за его плеча и с интересом смотрит на Сонин блокнот.

– Да? – Соня с невозмутимым видом убирает книжицу в карман.

– Вы не поможете? Не знаете, как пользоваться этой штуковиной? – Ей с улыбкой протягивают аудиогид.

– Нажмите центральную кнопку. Вот эту, – показывает она на острый треугольник, – а дальше слушайте. Вам все расскажут.

– Так просто?

– Автоматика, – усмехается девушка.

– Автоматика, Сонюшка, в нашем деле – враг. – Дядя Леша осторожно забирает у нее калам[32]. – Посмотри на свои буквы.

– Ой, а где они? – Девочка изумленно переворачивает лист. – А с этой стороны остались. А почему?

– Потомушечки му-му, – щелкает ее по носу дядя Леша. – А потому что ты, егоза, забыла первое правило каллиграфа.

– Ничего я не забыла! Я проверила материал.

– Да-а-а?

– Да-а-а, – передразнивает Соня. Она догадывается, что ошиблась, но врожденное упрямство не позволяет сразу признать это.

– Ну и на чем же ты пишешь?

– На какой-то странной бумаге.

Дядя Леша заливается звонким и совсем не обидным смехом.

– Если бумага кажется каллиграфу странной, то…

– То?

– То…

– Ну Леша! – Девочка хлопает мужчину ладошкой по плечу.

– То это не бумага.

– Нет? – расстраивается Соня. – А что?

– Папирус, пергамент, кора.

– Это не одно, не другое и не третье.

– Конечно, нет. Это кожа.

– Кожа?

– Да, вымоченная специальным образом, обработанная, разрезанная на тонкие прямоугольники, но с секретом – писать можно только с одной стороны. Ладно, покажи, что ты пишешь?

– Алиф[33], – Соня протягивает листок. – Ну как?

– Как я тебе и говорил. Автоматика – враг каллиграфа. Здесь поторопилась, не дожала до конца, тут перевела дыхание.

– Откуда ты видишь?

– Харфы[34]пляшут. А почему справа «насх», а слева «рика»?[35]

– Просто тренирую сразу оба стиля.

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 74
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?