не хотел, – тут же извиняется начальник. – Больно?

Я поднимаю голову и натыкаюсь на внимательный взгляд. Чувствую, как голова начинает кружиться. Я словно тону в этих глазах, а Дима прищуривается. Его ладонь касается моего лба. Осторожно и аккуратно. Он отодвигает пальцами прядь волос.

– Нужно приложить лед, – говорит босс низким, вибрирующим тоном и пристально смотрит на меня. – Чтобы не было синяка.

– Ерунда, я больше испугалась, – отвечаю и потираю ушибленное место. – Простите, что разбросала документы.

Я продолжаю завороженно смотреть в его глаза. Кровь бьет в ушах колокольным звоном. В памяти оживают картинки нашей совместной ночи. А его взгляд будит во мне странное чувство, похожее на томление, только с примесью адреналина.

– У меня стойкое ощущение, что мы с вами встречались раньше, – хмурится он. – До того, как в лифте столкнулись. Уже второй день думаю только об этом.

Я нервно сглатываю. Признаться или нет? Нет, очень страшно…

– А… д-да…

Дверь в кабинет открывается.

На пороге стоит Денис, держа в каждой руке по стаканчику с кофе.

Увидев нас, сидящих на полу, секретарь недвусмысленно улыбается:

– Мне попозже зайти?

– Нет! – я подскакиваю как ошпаренная. – Я просто занесла документы!

А самой от стыда хочется провалиться сквозь землю

– В общем, я пойду, – несусь на выход. – Разводиться.

Только стоя в лифте, понимаю, что последнее слово сказала вслух. И снова краснею.

Что обо мне теперь подумает Жаров? А Денис? Я безнадежна!

* * *

Уже из лифта, набираю такси. Машина подъезжает через десять минут. К этому времени я успеваю затосковать и все время нервно оглядываюсь на окна Диминого кабинета. Мне кажется, что я чувствую его взгляд. Воображение подкидывает картинки: вот он стоит у окна, заложив одну руку за ремень брюк, а второй задумчиво потирает чисто выбритый подбородок и все смотрит, смотрит на меня, пытаясь вспомнить, где мы раньше виделись…

Я с облегченным вздохом запрыгиваю в автомобиль.

– Куда едем? – таксист лениво смотрит на меня в зеркало заднего вида.

– К зданию Суда!

Через пятнадцать минут меня выгружают у этого самого здания. До слушания еще есть полчаса, но мне нужно встретиться с адвокатом и подписать заявление, что я не претендую на раздел имущества.

Полная радужных мыслей, вхожу в кабинет.

Адвокат – женщина средних лет в строгом костюме – с порога остужает мой пыл. Сначала огорошивает немаленькой стоимостью своих услуг, а потом…

– ...вы должны понимать, что по закону все имущество, приобретенное в браке, принадлежит супругам в равных долях.

Она смотрит в документы, лежащие на столе, и зачитывает цитату:

– “Не делится только имущество, принадлежащее каждому из супругов до брака, а также то, что получил каждый из них во время брака в дар, по наследству и "по иным безвозмездным сделкам".

Глава 7

Я потерянно опускаюсь на стул.

– Подождите… то есть это получается, что купленная мной квартира делится, а его квартира и машина – нет?

От такой перспективы у меня волосы на затылке дыбом встают. Квартира, в которой мы жили с Толей, досталась ему от родителей. Они разменяли свою трешку и подарили нам на свадьбу однокомнатную. Но я точно знаю, что дарственная оформлена на Толика! Я там даже не прописана. То же самое и с машиной.

– К сожалению. Если, конечно, вы не предоставите доказательства, что сами оплачиваете ипотеку. Но судя из ваших документов… – адвокат роется в бумажках, – ваша заработная плата не позволяет делать такие траты. Муж работает?

– Да.

– И, я так понимаю, его официальная зарплата больше, чем ваша?

– Да, – признаюсь упавшим голосом. – Но с квартирой мне мама помогает, не он. Он ни копейки не дал.

– Вы можете это доказать? – она смотрит на меня сквозь круглые стекла очков. – Чеки? Банковские выписки?

– Да, застройщик дает мне чеки с печатью…

– Чеки, что вы оплатили взнос? А я говорю о деньгах. У вас есть доказательства, что эти деньги давала вам мать, а не муж?

– Нет. Такого нет.

– Очень плохо. Стоило бы получше подготовиться, прежде чем подавать на развод.

– Я не планировала… разводиться… когда покупала квартиру...

С каждым сказанным словом мой голос звучит все тише.

В ее глазах появляется жалость.

– Единственное, что могу посоветовать, это договориться с супругом полюбовно. Или, если он все же подаст на раздел и суд удовлетворит его иск, подавать апелляцию. Но готовьтесь тратить время, деньги и нервы. Как говорит мой опыт, еще никто не отказался от куска, который сам в руки плывет.

Я уныло киваю, а сама думаю: значит, Толик бегает за мной не потому, что за свою квартиру боится, а потому что хочет оттяпать кусок от моей?

Но зачем ему это?!

Адвокат права, я должна с ним поговорить и все выяснить!

 Смотрю на часы. Слушанье через десять минут. Он уже должен быть здесь!

 Скомкано прощаюсь с адвокатом и выскальзываю в коридор. Цокот моих каблуков отдается от голых стен.

– Марина? – Толик поднимается с кресла возле дверей в зал суда. – Хорошо выглядишь…

Он с улыбкой протягивает цветы.

– Не надо, – останавливаю его, – не надо изображать из себя любящего супруга. Лучше скажи, что ты задумал?

– Ты о чем? – улыбка сползает с его лица.

– Я думала, ты бегаешь за мной, потому что боишься раздела имущества. Но адвокат сказала, что у меня нет права на твою собственность. Так чего ты от меня хочешь?

Он опускает голову:

– Хочу, чтобы ты вернулась.

– Еще добавь, что любишь меня! – вставляю едко и разворачиваюсь, чтобы уйти.

Перейду в другой конец коридора и там подожду. Не хочу сидеть рядом с ним. Даже сейчас мне кажется, что от него пахнет женскими духами. Может, это моя паранойя, не хочу выяснять.

– Марина!

Толик пытается остановить меня.

Но за нашими спинами открывается дверь. Холодный женский голос произносит:

– Входите. Судья будет через пять минут.

* * *

Слушанье прошло не так, как я ожидала. Толик отказался от развода, заявил, что хочет наладить отношения, и судья (пожилая, грузная дама с татуированными бровями и огромной брошью на широкой груди) дала нам отсрочку на месяц.

Уж очень убедительным был мой муж! А еще эти цветы, которые