молча наблюдали, как «Гвоздь в стене» приближается к берегу, чтобы взять их на борт. Дородный журналист ловко запрыгнул на палубу и галантно протянул руку спутнице. Та не особо нуждалась в помощи, но все же приняла ее.

Гораздо менее галантно мужчина, действительно оказавшийся Когзом, заступил дорогу гостье, едва не лопаясь от ярости.

– Что за… Кто… Да ты… – странно было слышать, что он утратил дар куртуазной речи. – Нельзя ж на всю округу выкрикивать такие вещи.

– Верно, – поддакнул бульдог.

– Простите, но у меня… – автоматически начала было Ханна, но тут мозг обработал полученные данные, и она ошарашенно пролепетала: – Ваш пес только что заговорил?

– Нет, – ответил Когз.

– Совершенно точно нет, – подтвердил Зик именно таким грудным голосом с рычащими нотками, какого можно было бы ожидать от бульдога, если бы тот обладал даром речи.

– Оно снова это сделало! – взвизгнул Реджи.

– Кого это ты называешь «оно», медвежонок Руперт[4]?

– Он говорит, – выдохнула Ханна, стараясь не сорваться на истерический крик. – И произнес уже три фразы.

– Увы, мой компаньон весьма велеречив, – уже обретя присутствие духа, согласился Когз. – Куда сложнее сделать так, чтобы сия дворняжка замолчала.

– Эй! – возмутился Зик. – Я вообще-то породистый пес. Мне так кажется. Не знаю. – Он задумчиво поднял глаза к небу и сморщился с таким видом, словно пытался вспомнить, не оставил ли включенным газ. – Нет, все забыл.

– Вы сказали, что ваш питомец не разговаривает, – переводя пораженный взгляд с Когза на бульдога и обратно, обвинила первого Ханна.

– Так точно, леди.

– Но он разговаривает. – Она ткнула пальцем в сторону Зика.

– И это верно, – не стал спорить Когз.

– Ха, это как в логических задачках! – щелкнул пальцами Реджи. – Он не ваш питомец. Угадал?

– О нет, – покачал головой правдослов. – Имею я в виду: мой компаньон – не пес, а человек в собачьем теле.

– Ого, – протянула Ханна.

– Ну, вообще-то я предпочитаю преподносить это иначе: что раньше был кем-то другим, а сейчас оказался вот таким, – важно сообщил пес. – И мне это нравится. Не помню своего пребывания в теле человека, хотя могу предположить, что это тяжкая обуза.

– Так и есть, – кивнул Реджи.

– Неважно это, – нахмурился Когз, затем понизил голос и ткнул пальцем в сторону Ханны. – Довольно вам от темы уклоняться, черт возьми! Нельзя на всю округу голосить, манкируя тем словом с буквы «О». И без того несладко мне живется. – Потом добавил, немного смягчаясь: – Я вижу ром в бутылке той. Он для меня ведь предназначен?

Ханна ничего не ответила, не в состоянии отвести взгляда от Зика.

Тот поднял на девушку большие глаза и проникновенно посмотрел на нее.

– Влюбляться не советую, малышка. Я только разобью тебе сердце.

– Вот, он опять заговорил! – взвизгнула она не своим голосом.

– С ней все в порядке? – осведомился Когз у Реджи. – Психически, имею я в виду. Иль просто тренирует ультразвук для плаванья с дельфинами?

– Ханна, дорогуша, не обращай внимания на собаку, – ободряюще похлопав спутницу по плечу, порекомендовал Реджи.

– Но это же…

– Понимаю. Просто бери пример с меня: пока загони все эмоции внутрь, а выплеснешь их позднее.

– Точно, – вздохнула она. – Отличный совет. – Затем взяла себя в руки и перевела взгляд на Когза. – Здравствуйте, я Ханна Уиллис, помощник редактора в газете «Странные времена». А это Реджи…

– Реджинальд Фэйрфакс Третий, – поправил ее спутник.

– Звучит круто! – восхитился Зик. – А первые два к нам присоединятся?

– От миссис Харнфорт вы, – щелкнул пальцами Когз, на его лице отразилось понимание.

– Да, – подтвердила Ханна.

– Всегда пред нею преклонялся, – мечтательно вздохнул мужчина и тут же испуганно накрыл рот ладонью, будто слова вырвались помимо воли.

Лодка внезапно покачнулась, несмотря на абсолютно неподвижную воду канала. Ханна с Реджи вцепились друг в друга, чтобы удержаться на ногах. Когз же продемонстрировал отточенные, хоть и несколько неджентльменские рефлексы, выхватив бутылку рома из рук гостьи в страхе, что столь вожделенный напиток свалится за борт.

– Но как… – растерянно пробормотал Реджи, с недоумением оглядываясь по сторонам.

– Не стоит это вашего вниманья, – быстро перебил Когз. – И тему сменим. Что привело таких гостей в сию убогую обитель?

– Вообще-то мы потратили немало времени, чтобы вас отыскать. Вам следовало бы повесить указатель.

– Вот еще! – фыркнул Когз, поднося бутылку к глазам и изучая ром на свет. – И без того покоя нет от толп людей.

– В самом деле? – удивился Реджи.

– Миледи, в нашем мире под луной лишь я один источник честного ответа. Правдоискатели с ума сойдут, чтобы заполучить на сто процентов искреннее мненье. И это я буквально – сходят ведь с ума. Что хуже – и меня пытаются свести.

– Он не шутит, – пропыхтел бульдог. – На прошлой неделе один ненормальный хотел протаранить нас машиной.

– Но ваша лодка стоит на якоре посреди канала, – прокомментировала Ханна.

– Я ж не говорю, что ему это удалось, – отозвался Зик, принимаясь чесаться задней лапой.

Не слишком обрадованный визиту хозяин плавучего дома проводил гостей на палубу и предложил устраиваться. Ханна села на раскладной стул, который угрожающе заскрипел, но выдержал ее вес. Реджи предпочел более прочный на вид ящик. Пару минут они молчали, пока Когз возвращал судно на прежнее место с помощью багра.

– Итак, – покончив с делом и сев на табурет, возобновил беседу правдослов. – Коль все мы собрались и с подношением уладили вопрос, – он побулькал ромом в бутылке, – позвольте уточнить: в чем именно имею честь помочь?

– Просто для понимания – вы обещаете говорить только правду? – поинтересовалась Ханна.

– Ну, понеслось, – проворчал Зик, укладываясь поудобнее обратно на мешок. – Пристегните ремни, намечается веселая поездка.

– Дражайшая миледи, обещать – не мой удел. – Когз вскочил на ноги, чтобы сопровождать речь оживленной жестикуляцией. – Я проклят говорить одну лишь правду и не могу солгать, поймите. – Он заметил скептические взгляды гостей и покачал головой.

– Расскажи им всю историю, – предложил Зик.

– Я не хотел бы время тратить, – нахмурился мужчина, не являвшийся хозяином собаки.

– Еще как хотел бы, престарелый ловелас. Приступай уже.

– Ну что ж, уговорил. Давным-давно мне довелось побыть бродячим менестрелем. И не в том смысле, как сейчас. Поныне каждый бард, бренчащий на гитарке, себя сим гордым званьем величает. Отнюдь. Я ж был певцом, поэтом, музыкантом и странствовал, неся веселье публике. Рассказывал истории…

– Ну и не забывал гулять на всю катушку, – добавил Зик, заработав злобный взгляд от Когза. – А что? Не ты один можешь говорить правду.

– Тогда я юным был и чуть наивным, – продолжил тот, проигнорировав компаньона. – А потому с одной красавицей интрижку закрутил. Она же оказалась… чуть иного мненья касательно природы наших отношений.

– Он приударил за речной богиней, а потом попытался улизнуть, – расшифровал Зик. – Не стоило шептать на ушко девушке всякую романтическую чушь, если не собирался выполнять обещания.

– Кто здесь рассказчик – ты иль я? – разозлился Когз.

Его слова пес встретил странным подергиванием, словно пытался пожать плечами, но обнаружил, что строение тела этого не позволяет.

– Увы, последствием моих проступков и стало то проклятье, которое я ранее упоминал, – завершил историю Когз. – Теперь я говорить могу одну лишь правду.

– Ясно, – кивнула Ханна.

– А еще, – добавил Зик, – он должен всегда оставаться на воде.

– Глаголет истину сей пес, – подтвердил Когз. – Отныне я обязан суши избегать, иначе быть беде – и суша станет вовсе не сухой.

– А нельзя просто… – начал Реджи.

– Смыться, улизнуть, удрать? – перебил его правдослов. – Уж будто бы об этом я не думал. Поверь: испробовал я все. Но чуть не утонув в горах, свои попытки я оставил.

– А как-то мы перешли дорогу, чтобы выпить пивка в Сочельник, – вклинился Зик. – Ну, решили – это ж Рождество, почему бы и не отметить. Так эта дамочка устроила наводнение в пабе.

– У леди оказался жуткий темперамент, – согласился Когз.

Лодка начала сильно раскачиваться.

– Но абсолютно справедливый нрав, – быстро добавил он. – Я полностью заслуживаю участи своей и должен отплатить за пренебреженье чувствами других. Произошедшее – лишь моя вина.

Судно прекратило раскачиваться, и Когз с облегчением выдохнул.

Ханна повернулась к Реджи:

– Думаю, я наконец нашла богиню, которой хотела бы поклоняться.

– Будь осторожней ты в своих словах, – шепотом предупредил Когз. – Шутить нельзя подобными вещами. Серьезно говорю.

– Минуточку, – задумчиво сказал Реджи. – Если наказывают вас, то что такого натворил Зик?

– Ничего, – тут же отозвался бульдог, отвлекаясь от вылизывания лапы. – Мне здесь нравится.

– Точнее, он не слишком жаждет знакомиться с другими псами, – усмехнулся Когз.

– Просто они все