состояние, и в самом лучшем случае самоубийство, чтобы душу сохранить и не попасть в месть к тем, кто её уничтожит. Я выше уже писал, что психиатры меня убьют, и это лишь вопрос времени. (О) положила на стол мою медицинскую карту, я смотрю, она толще всех остальных , которые на стеллаже у стены, около тысячи, Полевской психушки. Вчетверо толще. Ещё есть немногие, которых только вдвое. Карта за 20 лет, как соседка психиатр посадила меня на психушные наркотики. Век психушных подопытных мышей недолгий.

(О), в обмен на рецепт, велела мне подписать '' СОГЛАСИЕ…'' на то, что психиатрия имеет право со мной делать. Свершилось. Уже прямым текстом узаконили. Типографская портянка мелким шрифтом на сотню действий. Срок оговорен пожизненно. Может быть всё, что бесу угодно, например, являться каждый месяц на укол , от которого на стену лезут целый месяц, а если вздумаю схитрить и не явиться, то отправят в стационар, где проводят фашистские опыты по уничтожению души, в условиях концлагеря, и в отместку навкалывают такое, что Вам ни в каком кошмарном сне не приснится. На окнах решётки, везде замки. Если дома запрусь, то выломают железную дверь, если буду жаловаться о правах человека, скажут, вот, ещё Наполеон. По этому, мною подписанному, документу я мясо для инъекций и желудок для таблеток, собственность психиатрии, вещь. Бредовый сумасшедший. Вне правового поля, не человек. Я подписал бесу эту хартию в обмен на наркотики, а что я буду делать, когда эти же черти мне дадут ладан, положить на алтарь антихристу ? Господи, утопаю!

В России государственной медицинской психиатрии не существует. Я не против медицинской психиатрии, я против российской карательной медицины, которая на месте психиатрии, я против российской психиатрии – зоны смерти.

. Владимир Базунов. Свердловская область, Полевской. 22. 09. 2021 [email protected]