— Мы учились вместе, — сказал Сергеев без особого желания. — И не виделись очень много лет.

— У нас даже кровати рядом стояли, — Блинчик с широкой улыбкой приобнял Плотникову за плечи. — Слушай, акула пера, как же это ты еще не разнюхала ничего о наших общих делах? Просто непохоже на тебя!

— Интригуете, мальчики! Чувствую, чувствую запах жареных фактов! О стоящих рядом кроватях прошу поподробнее!

— Слушайте, ребята, — сказал Блинов, — ну, не задалось у нас сегодня с искусством! Поехали куда-нибудь! Выпьем, посидим, по вспоминаем. Сергеев, я тебя из клыков не выпущу, сразу говорю — готовься! Мне Ступка все равно по секрету сказал, что фильм — редкое говно!

— Я не против, — согласилась Вика без жеманства, — не каждый день третий номер в списке национал-демократов приглашает выпить и поговорить. Соглашайся, Миша, соглашайся!

— Ты третий номер в НДПУ? — ошеломленно спросил Сергеев Блинчика.

— Точно, — ответила Вика за него.

Сам Блинов с виноватым лицом развел руками.

— Есть такая партия!

— Не просто третий номер в списках — партийный лидер. Теневой, правда, да, Володенька?

— Клевета, — сказал Блинов, не краснея. — Журналистские домыслы, грязные слухи. Я — простой партийный функционер, бедный депутат, член фракции.

Любители киноискусства, заполнявшие холл Дома кино, потянулись к входу в зал. У стойки буфета быстро доходили до кондиции несколько хорошо одетых мужчин с печальными лицами. Жены, топтавшиеся рядом с ними, тянули мужей приобщаться к прекрасному.

— Врет, — сказала Вика, обращаясь к Сергееву, — врет наглым образом. Как ты называл его в детстве, а, Миша?

— Я сам могу сказать, — вмешался Владимир Анатольевич. — Сугубо по фамилии — Блинчик! Я был маленький и толстенький.

Вика посмотрела на Блинова так, что Сергеев, неплохо изучивший ее мимику, мог с точностью сказать, о чем она подумала:

— С тех пор ты не вырос и не похудел!

И, если не кривить душой, это было чистой правдой.

Но в слух Плотникова сказала:

— А теперь, Миша, его называют Советник. А кто поначитанней — Кардинал. А был просто Блинчик. Как растут люди! Превосходно! Я могу об этом написать?

— А вот это мы обсудим в процессе, — заявил Блинчик со смехом. — И решим за рюмкой чая. Миша, ты не против, если место для посиделок выберет Вика? Только одна просьба, без официоза, по-домашнему!

— Поехали к «Тарасу» — сказала Вика, — там столы точно не прослушивают. И обстановочка — как в «потемкинской» деревне. Не в казино же, в самом деле, ехать? Там не поговоришь.

Сергееву было все рано, куда ехать. Он был рад встрече с Блиновым, и несколько удивлен фамильярной легкости, с которой Плотникова и партайгеноссе НДПУ общались между собой.

За тот год, что Сергеев прожил и проработал в Киеве, он старался быть подальше от политики, зная, что она не только квинтэссенция экономики, но и довольно паршивая и опасная штука. К тому же, очень часто приводящая к летальным исходам тех, кто полагает, что в нее можно играть на среднем уровне.

Как всякий живущий в стране, он знал о НДПУ, много раз видел по телевидению лидера партии — господина Титаренко и даже слышал фамилию Блинова. Но мало ли на Украине Блиновых? Их тут, как в Бразилии Педро — не сосчитать! То, что его соученик и товарищ по детским играм оказался одним из лидеров партии имевшей в Раде большинство — было не просто удивительно — невероятно, но Сергеев мог, не напрягаясь, вспомнить столько совершенно невероятных вещей, которые становились реальностью в мгновение ока, что еще один свершившийся факт в изумление его не ввергал.

— Годится, — сказал Блинчик. — Миша, ты на машине?

— Да.

— Давай ключи. Охранник поведет, а после ресторации отвезет вас домой. Сядем ко мне. Так удобнее.

Действительно, в блинчиковом лимузине было удобнее.

Охранник рысью побежал к сергеевской «тойоте» и, пока лимузин разворачивался на Саксаганского, успел сесть им на хвост.

Блинчик, предоставив гостям заднее сидение, демократично уселся рядом с водителем, вызвав предынфарктное состояние у своего начальника охраны. Джип сопровождения возглавил кортеж. На Подол все три машины приехали одновременно. Время в пути было заполнено легким, ничего незначащим трепом, в котором Сергеев принимал чисто номинальное участие: какими-то киевскими анекдотами, упоминаниями общих знакомых, намеками, шутками о политическом бомонде. И Блинов, и Вика чувствовали себя, как рыба в воде — одна терминология, одни приемы, одна среда. Сергеева ни на секунду не оставляла мысль, что Вика «работает» Блинчика. Впрочем, Блинчик в равной степени «работал» Вику. Тут у Михаила глаз был наметан — взаимность у дамы его сердца и друга его детства была полная.

«У Тараса» дама-распорядительница, на лице которой было написано высшее образование и глубокая радость оттого, что столь важная персона посетила их заведение, одетая в псевдо-национальный костюм, провела их в один из боковых кабинетов — охрана немедленно заняла середину зала. Грамотно, как заметил Сергеев, заняла. Толково. Зонировано, с перекрытием секторов. И снаружи кто-то остался. Хлеб свой перепуганный начальник безопасности ел не зря.

Слуга часто говорит о хозяине больше, чем сам хозяин скажет о себе. Охрана у Блинчика была не для «понта» — серьезные ребята для решения серьезных проблем. А, значит, и это тоже было очевидно, хозяин предполагал, что проблемы могут и появиться, если уже не появлялись в прошлом. Просто так, без потерь и опасностей, на политический Олимп никто не взбирается — это тебе не по бульвару пройтись. И Блинчик, хоть и выглядел милым плюшевым мишкой, уж никак таким мишкой не был. И сколько народа поминало его без особой любви — Сергеев мог только догадываться.

— Значит так, — сказал Блинов, потирая руки, — нам, хозяюшка, водочки! Да, Миша? И сальца нарежьте, с прожилочкой! И огурчиков ваших, бочковых! Вика, мы-то по-мужски, по-простому, а ты что будешь? Может вина?

— Ага, — сказала Плотникова, закуривая свою гвоздичную сигарету, — к салу — и вина! Я уж сегодня с вами, тоже, по-простому — по водочке.

— Ну, — обрадовался Блинчик, — вот и ладушки! Отлично! Тогда нам всем — одинаково! Весь набор, хозяюшка! Холодец, смалец с чесночком, колбаску домашнюю горячую. Картошечку в мундирах — обязательно!

— Может водочки — две? — осторожно спросила распорядитель.

Вика хохотнула.

— Ну, все! Встреча старых друзей! В живых никто не останется!

— Да, нет, девушка, — смутилась распорядитель, — просто под закуску, которую Владимир Анатольевич заказал…

Стол накрыли обильно и быстро. Так же быстро выпили по первой — из запотевших граненых рюмочек. Водка была холодной, огурчики хрустящими, сало мягким и вкусным.

— Ну, — сказал Блинов, закусывая — рассказывай, где ты столько лет пропадал?