– Это сын Бернса, Гай. Я его знаю. Дрянной парень! Вечно вынюхивает и выслеживает. И страшный врун! B школе ему дали премию – большую щетку – за то, что он самый чумазый из учеников. Мы все голосовали за это.

На следующий день мальчики повторили набег, но едва они стали сдирать кору, как где-то в кустах раздался громкий крик. Подражая голосу взрослого, Гай вопил:

– Убирайтесь отсюда! Вот я вас!

– Давай возьмем его в плен, Ян, а?

– И сожжем заживо!

Они бросились в ту сторону, откуда слышались крики, но появление самого Бернса заставило их пуститься наутек.

Мальчики еще не раз подходили к изгороди в следующие дни, но, как назло, где-то поблизости работал Бернс, и его сын вертелся тут же. Он был всегда настороже. Однажды издали Гай показал жестами, что знает про все их дела: наверное, он успел побывать около типи. Сэм и Ян не раз видели, с каким интересом наблюдал Гай за их упражнениями в стрельбе из лука, но как только он замечал, что его присутствие обнаружено, убегал в безопасное место и оттуда осыпал их насмешками.

Однажды мальчики пришли к своему лагерю в необычное время. И вдруг в кустарнике около типи Ян заметил босую ногу.

– Что это? – удивился Ян, нагнулся и схватил за пятку Гая Бернса.

Гай вырвался и бросился бежать со всех ног. Индейцы с грозными криками гнались вслед. Ян несся как стрела, и короткие толстые ноги Гая, хоть и подгоняемые страхом, не могли спасти его. Гая схватили и приволокли к типи.

– Пусти меня, Сэм Рафтен, пусти! – орал он.

– Первым делом надо его привязать, – сказал Сэм и взялся за веревку.

– Совсем не так, – поморщился Ян. – Надо вязать ремнями.

Кожаное дерево нашлось поблизости, и, несмотря на вопли пленника, индейцы хладнокровно привязали Гая к молодому зеленому стволу, который, как сказал Ян, дольше противится огню. Затем оба воина, скрестив ноги, уселись у костра, старший вождь закурил трубку мира, и они стали обсуждать дальнейшую судьбу пленника.

– Брат мой, – важно обратился Ян к Сэму, – как приятно слышать рев этого жалкого бледнолицего! (На самом деле его завывания уже трудно было переносить.)

– О да! – ответил Дятел.

– Пустите меня! – визжал пленник. – Отец с вас шкуру сдерет за это!

– Сперва снимем скальп, потом сожжем, – И Маленький Бобр сделал выразительные жесты руками.

Сэм согласно кивнул головой и, достав большой складной нож, принялся точить его на камне. Лезвие звенело – дзи-ит, дзи-ит, дзи-ит! И Гай начал дрожать от страха.

– Брат Дятел! Дух нашего племени жаждет крови этой жертвы.

– Ты хочешь сказать: «Великий Вождь Дятел», – негромко поправил его Сэм. – Если ты не будешь меня называть вождем, я тоже тебя не буду так называть.

Великий Дятел и Маленький Бобр вошли в типи, заново раскрасили друг другу лица, поправили свои головные уборы и вернулись назад, чтобы начать казнь.

Дятел снова принялся точить нож, в чем уже не было никакой необходимости; просто ему очень нравился этот резкий и устрашающий звук: дзи-ит, дзи-ит!

Маленький Бобр тем временем притащил охапку сухих веток и положил их перед пленником, но у Гая не были связаны ноги, и одним пинком он раскидал весь хворост. Оба вождя отскочили в сторону.

– Вот ты как! – вскричал свирепый Дятел. – Вяжи ему ноги, Брат мой-Великий Вождь-Маленький Бобр!

Полоской коры ноги Гая были привязаны к стволу. Тогда Вождь Дятел приблизился с ножом в руке к пленнику и сказал:

– Великий Брат-Вождь-Маленький Бобр, если мы снимем с него скальп, то получим всего один скальп, и тогда тебе нечем будет похвалиться!

Но Ян быстро нашел выход из трудного положения:

– Великий Брат-Вождь-Красноголовый-Дятел-сидящий-на-пне-и-помахивающий-хвостом, не скальпируй его! Сдери кожу с его глупой башки, и мы разделим ее пополам.

– Верно! – согласился Сэм. – Ты хорошо придумал, Брат-Старый Индейский Вождь-Великий Маленький Бобр-подгрызающий деревья!

Вытащив кусок угля, Дятел с мрачным видом повернулся к пленнику, чтобы на его голове начертить полосу справедливого раздела. Маленький Бобр заметил, что он имеет право на одно ухо и половину макушки, наиболее ценной части скальпа. Тогда Дятел ткнул в хохолок на темени пленника и сказал, что тут, по существу, вторая макушка и младшему вождю достанется хорошая доля. Индейцы довольно долго обсуждали, как лучше разделить трофей, и наконец пришли к обоюдному соглашению.

До этой минуты пленник держался еще довольно храбро. Он не переставал грозить, что пожалуется отцу, учителям и вообще всему свету. Наконец он пообещал рассказать все мистеру Рафтену. Последняя угроза заставила Сэма несколько призадуматься, и он с некоторым беспокойством спросил Яна:

– Великий Вождь, ты понимаешь язык этого вздорного болтуна? Что он говорит?

– Не понимаю. Наверное, он поет предсмертную песню.

Гай не был трусом. Он стойко держался, пока был уверен, что с ним играют. Но когда уголек прочертил на его голове роковую линию, делившую скальп поровну между двумя раскрашенными чудовищами, и один из них, неумолимый Дятел, подойдя к нему с ножом, схватил его за волосы на макушке, Гай не выдержал и громко заплакал.

– Пожалуйста, не надо! Папа! Мама! – кричал он. – Пустите меня, я никогда больше не буду!

Он не сказал, чего не будет делать, но индейцам было ясно, что враг сдался.

– Погоди, Великий Брат Вождь! – сказал Маленький Бобр. – У индейцев есть обычай не казнить и даже принимать в свое племя пленников, сильных духом.

– Если считать плач и вой силой духа, то в таком случае у него хватит этого на шестерых, – сказал Дятел.

– Давай разрежем путы, которые связывают его, пусть он бежит к своему племени.

– Но лучше оставить его здесь на всю ночь, а утром обнаружить, что он убежал, – сказал Дятел.

Пленник, заметив, что его положение перестало быть таким угрожающим, наобещал индейцам всю березовую кору из своего леса и вообще все, на что он был только способен, если останется в живых. Он пообещал стащить самые лучшие яблоки из отцовского сада.

Маленький Бобр вынул нож и стал разрезать путы.

Наконец последняя полоска упала на землю. Подгонять Гая не потребовалось. Он молча понесся к изгороди, перебрался через нее и исчез.

После таких приключений ни один мальчишка больше не пришел бы к месту, где стояла типи, но Гай, хорошо знавший Сэма, скоро сообразил, что он напрасно испугался. Его разбирало любопытство, и однажды Ян и Сэм снова увидели убегавшего из их лагеря Гая.

Индейцы догнали его и приволокли назад. На этот раз Гай не бранился. Сначала вожди обсуждали, какой смерти его лучше предать: сжечь ли на костре или утопить в пруду. Затем они приступили к допросу. Но пойманный молчал. Что он делал в лагере? Зачем пришел сюда? Ответа не было. Гай смотрел на них исподлобья.