Это был хороший вопрос. Морган, тонко улыбаясь, погасил сигару, ткнув ее в пепельницу. Ему стоило немалых денег убедить Вудвера, что тот может обойтись без Хезвита и мисс Твиттингдон. Морган был уверен, что, поскольку родственники никогда их не навещали, владелец заведения собирался и дальше получать деньги на их содержание.

— Как только я готов буду дать вам ответ на этот вопросо, не замедлю это сделать.

Она встала со стула и с вызовом вскинула подбородок:

— Надеюсь, вы так и поступите, ваша светлость. Мы с вами заключили сделку, и я прослежу, чтобы вы неукоснительно выполняли свои обязательства.

— Всегда к вашим услугам, леди Каролина, — насмешливо проговорил он, затем добавил: — Но в моих планах произошло маленькое изменение. Я не рассчитывал на самом деле найти вас — а вы теперь должны думать о себе как о настоящей леди Каролине, — поэтому я действовал скорее спонтанно, чем обдуманно. Я не могу сейчас привезти вас и других членов нашей бродячей труппы в Клейхилл. Это опасно, поскольку я не собираюсь выставлять вас на обозрение, пока не вышколю до такой степени, чтобы вы могли занять подобающее вам место в лондонском обществе.

Каролина скорчила гримасу, и подвижные черты ее лица выразили упрямство.

— Тетя Летиция больше года готовила меня к выходу в свет. Я знаю, как себя вести. Я даже знаю, как надо есть палтуса.

— Примите мои поздравления, леди Каролина, — любезно проговорил Морган. — Высоко ценя рекомендации мисс Твиттингдон, я, тем не менее, боюсь, что вынужден буду настаивать на дальнейшем усовершенствовании ваших манер. По этой причине, а также оттого, что мой отец больше не появляется в свете, я решил приехать прямо в Акры, в его имение. Здесь мы сможем подготовить вас к воссоединению с вашими родственниками, которые, представь я вас им сразу, могли бы немедленно заточить вас куда-нибудь, чтобы вы, не дай Бог, не опозорили честь семьи. Остались у вас еще какие-нибудь вопросы, или я могу пожелать вам спокойной ночи, миледи?

Каролина посмотрела на него сузившимися глазами, затем быстро схватила второе яблоко.

— Кажется, теперь я все поняла, — сказала она, невесело усмехнувшись. — Спокойной ночи, ваша светлость. Я с удовольствием осмотрю дом вашего отца. Мистер Клейтон так же высокомерен, как и его сын?

— Нет никакого мистера Клейтона, леди, — сказал Морган, решив заняться ее образованием. — Меня зовут Морган Блейкли, и я являюсь маркизом Клейтонским, не считая других, менее высоких титулов. Моего отца зовут Вильям Блейкли, и он — его милость герцог Глайндский. Ну как, сможете вы это запомнить?

— Полагаю, что за хорошую плату я могу запомнить что угодно — и так же легко все забыть. Этому мисс Твиттингдон меня не учила, зато учила Персик, — проговорила Каролина и выскользнула из комнаты, закрыв за собой дверь.

А Морган погрузился в размышления о том, стоит ли его месть всех этих хлопот.

Он размышлял также и о том, почему ему так понравились умные зеленые глаза Каролины Манди, и нравились они ему гораздо больше, чем мысли о мести.

Невозможно удовлетворить весь мир и собственного отца.

Лафонтен

Каролина удобно расположилась на мягком кожаном сиденье закрытой кареты Моргана, наслаждаясь незнакомым ощущением сытости. Выехав от Вудвера, она ела почти непрерывно и была уверена в том, что наполнение желудка — это высшее из наслаждений, которому она готова предаваться, пока не станет толстой как бочка.

Конечно, она не верила, что ей будет предоставлена такая возможность: ее используют и вскоре отправят восвояси. В это утро она видела маркиза только мельком, когда все они выходили из гостиницы; он вскочил на свою великолепную гнедую лошадь, заявив, что не намерен ехать в карете с вонючими попутчиками — пусть лучше у него заболят кости от верховой езды. Персик припомнила, что вчера он сказал то же самое, когда они вдвоем добирались до Вудвера, и это лишний раз доказывало, что маркиз был надутым индюком.

Каролина поняла, что до вступления в высший свет ей так же далеко, как в те времена, когда она сидела в комнате мисс Твиттингдон и эта леди учила ее, как правильно представляться принцу-регенту. Она пришла к такому выводу не потому, что маркиз, оставив карету далеко позади, поскакал в Акры в гордом одиночестве. Нет, у нее были на то более глубокие причины.

Каролина решила, что Морган Блейкли провел всю ночь, мысленно взвешивая все за и против идеи выдать Каролину Манди за леди Каролину Уилбертон. Персик, тетя Летиция и Ферди, несомненно, относились к против; возможно, маркиз относился точно так же и к ней самой. Да он и не прилагал больших усилий, чтобы скрыть презрение, которое питал ко всей этой компании.

Единственное, что могло поколебать чашу весов в ее пользу, — это какой-то непонятный ей личный мотив, которым он руководствовался, пожелав выдать за леди Каролину именно ее. Он не слишком настаивал на том, что является просто добрым англичанином, поступающим так, как считает должным. У него были собственные причины, побудившие его найти пропавшую наследницу, и в его планы входило использовать ее для какой-то свой выгоды. Каролина в этом не сомневалась. Возможно, маркиз думал не только о свой выгоде, но и о неприятностях, которые это может доставить кому-то другому.

Поразмышляв над этим, Каролина решила на время выкинуть из головы тяжелые мысли и в полной мере насладиться второй в ее жизни поездкой в карете. Ей никогда прежде не приходилось путешествовать в таких условиях. Она вообще редко покидала приют, если не считать случайных походов в деревню, а к Вудверу ее перевезли на телеге. Поездка в роскошной карете маркиза, украшенной фамильным гербом, была почти таким же немыслимым приключением, как возможность выспаться в постели, где рядом с ней спали всего два человека: Персик и мисс Твиттингдон.

Не желая предаваться бесплодным размышлениям относительно мотивов маркиза Клейтонского, Каролина подняла кожаную штору и выглянула в окно. Как сказал маркиз, они ехали той же дорогой, где в роковую ночь смерть настигла графа и его жену.

Интересно, разбойники занимаются своим ремеслом только в полнолуние или в безлунные ночи тоже? Каролина была уверена, что Персик должна это знать, но не стала ее спрашивать. Вместо этого она доверилась своему воображению.

Каролина откинулась назад и закрыла глаза, представив себе двух богато одетых людей и ребенка, ехавшего с ними. В комнате мисс Твиттингдон были развешаны гравюры с изображениями знати, поэтому ей нетрудно было представить, как выглядели эти трое, разодетые в пух и прах и украшенные драгоценностями.

Был поздний вечер, ребенок, скорее всего, спал или плакал. Каролина, прожив годы в приюте, знала, что дети всегда либо спят, либо плачут.

Но сейчас ей представилось, что девочка сидела спокойно, радуясь тому, что ее не уложили спать в обычное время, и иногда впадала в полудрему, склоняя голову на грудь матери. И тут, когда они были уже недалеко от дома, послышались выстрелы и зловещий голос выкрикнул хорошо известные слова: кошелек или жизнь!