Этот словарик был первым из семи, составленных Геварой в течение десяти лет. Перерабатывая прежние варианты, он добавлял новые статьи и заменял старые по мере углубления своих знаний и формирования более определенных воззрений и интересов. Так, последующие редакции словаря отражают знакомство с работами Джавахарлала Неру, а также более глубокое изучение марксизма: Эрнесто цитирует теперь не Гитлера, а самих Маркса, Энгельса и Ленина.

Выбирая для чтения художественную литературу, он переключается на произведения более выраженной социальной направленности. Как вспоминает его друг Освальдо Бидиност Пайер, у Эрнесто Гевары «все начиналось с литературы». В то время они читали примерно одно и то же: книги Фолкнера, Кафки, Камю, Сартра. Из поэзии Эрнесто предпочитал творчество испанских поэтов-республиканцев: Гарсиа Лорки, Мачадо и Альберти, с удовольствием читал также Уолта Уитмена и Роберта Фроста в испанском переводе, но выше всех для него по-прежнему стоял Пабло Неруда.

Впрочем, Бидиност вскоре обнаружил, что Эрнесто увлекся такими латиноамериканскими авторами, как Сиро Алегрия, Хорхе Икаса, Рубен Дарио и Мигель Анхель Астуриас. В их романах и стихах впервые затрагивались острые для Латинской Америки темы (например, унизительное положение индейцев и метисов), обычно игнорировавшиеся литературой и далекие от жизни тех слоев общества, к которым принадлежал Эрнесто. Бидиност полагает, что именно из этих произведений его друг получил первое, еще довольно смутное, представление о том, какова на самом деле страна, в которой он живет и о которой пока что мало знает. «Это было первое приближение к пониманию того, что его окружало, а окружала его Латинская Америка — а никакая не Европа или там Вайоминг».

Также огромное влияние на Эрнесто в период формирования его гражданской позиции оказала его мать Селия. Подобно друзьям Эрнесто по Альта-Грасии, Бидиност был восхищен неформальной обстановкой в доме семьи Гевара и особенно «мадре» Селией. По его словам, это было место, где царил дух творчества и где происходило, как он выразился, «открытие мира через служебный вход», поскольку Селия привлекала в дом самых разных и неординарных людей, независимо от их статуса и социального положения. Туда приходили странствующие художники, подрабатывавшие чисткой сапог, заезжие эквадорские поэты, университетские профессора — и все эти люди могли остановиться в доме хоть на неделю, хоть на месяц, если им нужны были еда и кров. «Это был удивительный человеческий зоопарк».

Селия круглосуточно заправляла этим своим «салоном», а отец Эрнесто тем временем пристрастился кататься на стареньком мотоцикле, который он называл «Педорра» («Пердун») за фырканье и треск, который тот издавал при езде. Они с Селией жили в одном доме, но спали порознь, и их жизненные пути расходились все дальше и дальше.

Другим кордовским юношей, подпавшим под очарование дома семьи Гевара, был Роберто «Бето» Аумада, школьный товарищ Роберто, младшего брата Эрнесто. Аумада вспоминает множество случаев, когда Роберто приглашал его на обед и с ним не задумываясь делились едой. «Никто и не думал волноваться, что съест немного меньше из-за того, что один из детей привел с собой друзей. Все приводили, кого хотели, и никто за этим не следил».

Неудивительно, что в этом шумном доме, где было полно детворы, гостей и обсуждали все на свете, Эрнесто было тяжело сосредоточить внимание на занятиях и у него появилась привычка запираться в ванной комнате и читать там часами напролет — она сохранится у него до конца жизни.

Как-то раз один из старинных приятелей Эрнесто по барра, Энрике Мартин, неожиданно наткнулся на него в Альта-Грасии. Энрике удивился, увидев его, поскольку был будний день, а учебный год еще не закончился. Взяв с приятеля честное слово хранить тайну, Эрнесто поведал, что снял маленькую комнату в гостинице «Сесиль», рядом с автовокзалом — там, где его никто не знает. «Я хочу здесь спрятаться от всех», — сказал он.

Энрике Мартин не поинтересовался, зачем Эрнесто нужно уединение, но он остался верен слову и хранил тайну друга в течение многих лет. Зачем Геваре понадобилось это укромное место: для чтения и занятий или же для встреч с какой-нибудь похотливой мукамой из Альта-Грасии, — остается под покровом тайны. Но очевидно, что перед нами уже не тот разбитной парень, склонный к рискованным чудачествам и известный всем в классе и в команде по регби как Локо, Чанчо или Пелао, а скрытный молодой человек, ищущий уединения.

VI

В начале 1946 г. Перон пришел к власти. Он выдержал краткий период отстранения от всех постов (это произошло в результате интриг его соперников из военных кругов), пережил непродолжительную ссылку на остров Мартин-Гарсиа в устье Ла-Платы, а затем, после массовых народных демонстраций в его защиту, совершил триумфальное возвращение в столицу и на всеобщих февральских выборах был избран на пост президента.

И теперь Перон был не один. Несколькими месяцами ранее он женился на своей любовнице — молодой блондинке по имени Эва (Эвита) Дуарте, которая работала актрисой на радио. Никому тогда и в голову не могло прийти, что Эвита оставит не меньший след в народном сознании, чем ее муж.

В том же 1946 г. Эрнесто закончил гимназию. В июне, через десять дней после инаугурации Перона, он отметил свое восемнадцатилетие. Еще продолжая учебу, он впервые поступил на оплачиваемую работу — в лабораторию при Департаменте дорожного строительства провинции Кордовы.

Вместе с ним туда же устроился его друг Томас Гранадо. Два молодых человека, оба увлекавшиеся математикой и естественными науками, уже обсуждали планы поступления в университет в следующем году — они хотели стать инженерами. Устроиться на эту работу — а она давала возможность приобрести бесценный опыт для будущих специалистов в инженерном деле — им удалось благодаря отцу Эрнесто, который попросил своего друга позволить юношам пройти спецкурс, организованный департаментом. Оба успешно его окончили и были приняты на должность «специалистов по почвам», в чьи обязанности входило проводить анализ качества материалов, используемых частными компаниями, получившими подряд на строительство дорог. В лаборатории, где они работали на полставки, Эрнесто забавлялся тем, что в блендере, используемом для перемешивания почв, делал для всех фруктовые коктейли.

Окончив гимназию имени Деана Фунеса, они перешли на полный рабочий день и были откомандированы в разные уголки провинции. Эрнесто отправили проверить материалы, применяемые при строительстве дорог в Вилья-Марии, что в ста пятидесяти километрах к северу от Кордовы. Помимо небольшой зарплаты ему предоставлялись возможность пользоваться грузовым автомобилем компании и бесплатное жилье.

В марте 1947 г., когда Эрнесто находился в Вилья-Марии, его семья вернулась в Буэнос-Айрес. Но возвращение после пятнадцати лет отсутствия было отнюдь не праздничным: родители решили расстаться, а их финансовое положение вновь было весьма плачевным. Строительный бизнес Гевары Линча застопорился, и он был вынужден продать летний дом в Вилья-Альенде. Вскоре ему пришлось также продать плантацию в Мисьонес. Она приносила очень небольшой доход, да и тот в последние два года съедали налоговые выплаты.