Произнося эти слова, в глубине души она сознавала: если мужчина все-таки существовал на самом деле, она бы очень хотела увидеть его снова.

Как всегда, ночью ей снилась Венеция. В этот раз она находилась на крыше высокого здания. Кажется, это была башня. От площади, на которой стояла башня, Пенни отделяло несколько сот футов. Она рассматривала площадь, когда дверь одного из окрестных домов распахнулась и оттуда вышел мужчина с непослушными волосами и черной бородой. Он шел по диагонали, удаляясь от башни. Пенни кричала, звала его, но он ни разу не обернулся.

Первое публичное появление Пенни в роли Оливии состоялось на следующей неделе и едва не закончилось катастрофой. Ей сказали, что это будет дневной прием для богатых спонсоров нескольких благотворительных организаций, который состоится в Саутбэнк-центре. Ей также велели явиться в дом Бруксов-Уэбстеров в Ноттинг-Хилле в полдень и одеться самым изысканным образом. В электронном письме Кэролайн объяснила, что следует надеть одно из самых дорогих дизайнерских платьев и туфли на высоком каблуке. Пенни выбрала очень красивое платье кремового цвета от Шанель с глубоким, слишком откровенным вырезом. Следуя инструкции Кэролайн, Пенни поехала к дому Оливии на такси, но не забыла попросить у водителя чек. Хотя Кэролайн и обещала возместить все расходы, Пенни не хотелось, чтобы о ней думали, будто она запрашивает слишком много.

Но рассчитывать на поддержку Кэролайн ей не пришлось. Как Пенни и опасалась, ее встретила лишь миссис Брукс-Уэбстер. Наверное, мать Оливии обожала эти показные сборища, где можно потешить собственное тщеславие. Сегодня она была вся увешана драгоценностями и специально сделала новую прическу. Цвет ногтей сменился на темно-красный, в тон очень элегантному платью. Пенни не без внутреннего ехидства заметила, что платье было узковато в бедрах. Значит, миссис Б-У пришлось в него втискиваться. Эта мысль грела Пенни, пока хозяйка дома придирчиво осматривала ее с головы до ног. Надежды Пенни на моральную поддержку не оправдались. В гостиной не появились ни Кэролайн, ни Оливия. Даже Гилберт не забежал. Пенни не оставалось иного, как со стиснутыми зубами выдерживать осмотр, по окончании которого миссис Б-У подошла к каминной полке, открыла стоявшую там шкатулку и достала серьги.

– Вот, наденьте, – сказала она, подавая серьги Пенни. – Сегодня вы должны выглядеть безупречно.

Пенни взяла серьги, оказавшиеся на удивление тяжелыми. Она смотрела на них с пугающим чувством, что эти сверкающие камни должны стоить целое состояние. Она не ошиблась.

– Если вы до сих пор не поняли, поясняю: это натуральные бриллианты, причем очень редкие. Фамильная драгоценность, которой наша семья владеет давно. Так что постарайтесь их не повредить. После приема вернете серьги мне.

Пенни с чрезвычайной осторожностью надела серьги, убедившись, что они держатся крепко. Ее не оставлял вопрос о стоимости бриллиантов величиной с горошину. Очевидно, миссис Б-У предчувствовала подобные мысли. На ее лице мелькнула тень улыбки. Она сообщила Пенни, что фамильная драгоценность стоит почти столько же, сколько «бентли», на котором они поедут. Пенни сжала кулаки, чтобы унять дрожь в пальцах. Что будет, если она случайно потеряет серьгу?

Поездка в Саутбэнк-центр в большой роскошной машине с двойными стеклами происходила в почти полной тишине. Только на Вестминстерском мосту миссис Б-У соизволила заговорить:

– А теперь слушайте внимательно. Сегодня вы встретитесь с известнейшими людьми страны. Чьи-то лица будут вам знакомы по выпускам новостей и снимкам в газетах. Я не хочу, чтобы вы держались скованно в их присутствии. Мы – Бруксы-Уэбстеры. Помните об этом. Мы могли бы купить весь Саутбэнк-центр, если бы его выставили на продажу, поэтому вам незачем заискивать перед кем бы то ни было. Это понятно? – Пенни кивнула, не зная, испытывать волнение или страх от такой перспективы, но мать Оливии еще не закончила инструктаж. – И в то же время я не хочу, чтобы вы вели себя слишком фамильярно и кокетничали с теми, кого встретите. Обычно Оливия держится скромно, и потому не вздумайте вести себя как кинозвезда. Это вам тоже понятно?

– Вполне, – ответила Пенни. – Если Колин Ферт или Джуд Лоу преклонят колено и попросят моей руки, я их прогоню взашей.

– И вот еще что. Постарайтесь не упражняться в остроумии.

Пенни подумалось, что самой миссис Брукс-Уэбстер остроумие вряд ли присуще.

Прием проходил в частном зале на четвертом этаже здания, окна которого выходили на серые воды Темзы. Мускулистый мужчина с бритой головой и в смокинге, вероятно близкий родственник швейцара из кафе «Джей-си», проверил их имена в списке и распахнул дверь. Гостей было более сотни. Они пили шампанское и разговаривали. Пенни сразу же узнала знакомые лица: от мэра Лондона до звезд кино и телевидения.

– Оливия, идем поздороваемся с Фрэнсис.

Взяв Пенни под руку, миссис Брукс-Уэбстер повела ее к группе, стоящей у окна. Пока шли, мать Оливии прошептала:

– Вы уже встречались с Фрэнсис, но недостаточно знакомы с ней. Понятно?

Пенни кивнула и внутренне собралась. Предостережение было своевременным. Оказалось, что Фрэнсис не кто иная, как кавалерственная дама Фрэнсис Уотерхаус, старейшина британского кинематографа. Эту женщину везде называли национальным достоянием. Рядом с ней Пенни заметила еще трех весьма известных личностей и чуть не вскрикнула от удивления.

– Фрэнсис, дорогая, как прекрасно снова вас видеть!

Услышав голос миссис Б-У, «национальное достояние» подняла глаза и наградила обеих обворожительной улыбкой:

– Анджела, дорогая, просто здорово, что вы приехали! А рядом с вами, конечно же, ваша прекрасная дочь…

– Оливия. – Миссис Б-У повернулась к Пенни и ласково улыбнулась. – Оливия, ты ведь помнишь кавалерственную даму Фрэнсис?

Глубоко вдохнув, Пенни учтиво поклонилась:

– Конечно. Я так рада снова вас видеть.

Помня о необходимости не выходить за рамки роли, она торопливо опустила глаза, но успела заметить взгляд мужчины, стоящего рядом с дамой Фрэнсис. Мужчина смотрел прямо в вырез платья Пенни. Она покраснела: отчасти от его взгляда, но больше от личности этого мужчины. Перед ней был актер, которого называли английским ответом Брэду Питту. Когда-то Пенни, наряду с миллионами английских девиц-подростков, была в него влюблена. Эта влюбленность длилась несколько лет.

– Да-да, Оливия. Подойдите ко мне, дорогая.

Дама Фрэнсис пожала Пенни руку и притянула к себе. Пенни поразило, что у нее кожа как у двадцатилетней девушки, хотя ей было за восемьдесят. Конечно же, знаменитость не жалела денег на поддержание своей внешности. Возраст выдавали лишь морщины у основания шеи. Живая легенда взяла Пенни за руки и шумно, с причмокиванием, поцеловала воздух возле обеих щек. Затем дама Фрэнсис проделала то же с миссис Б-У.

Пенни отошла и подняла глаза. Английская версия Брэда Питта по имени Рэйф Кингсхолм все еще смотрел на нее, и Пенни почувствовала, как ее щеки вновь вспыхнули. К счастью, глаза актера теперь были устремлены на ее лицо, но он успел ей подмигнуть, отчего краска на щеках не стала бледнее. Пенни сделала глубокий вдох, изо всех сил стараясь хотя бы частично сохранять самообладание. Так длилось, пока двойник Брэда не протянул ей руку: