Всё. Я обиделась. Обиделась окончательно и бесповоротно! А сладкая парочка бодренько попятилась к выходу, и через пару минут оскорблённый дракон остался в одиночестве.

Лоток, говорите? Ну ладно…

Я поднялась на все четыре, спрыгнула с кровати. (Кровать, кстати, воображение не поражала, но была довольно большой — ума не приложу, как на герцогской подушке оказалась, до неё же ползти и ползти!) Прогулялась до мисок, заглянула в каждую. После глянула в лоток и отправилась искать нормальную человеческую уборную.

Выбор оказался невелик. Из трёх дверей, наличествовавших в спальне, одна точно вела на выход, от второй веяло парфюмом и гуталином — то бишь там гардеробная располагалась, а за третьей явно скрывалась ванная. Но дверь, как и другие, была закрыта.

Я встала на задние лапы, передними надавила на ручку — не помогло, створка открывалась на себя. Пришлось извернуться — ухватиться за ручку зубами и попятиться. Вот теперь дверь приоткрылась, я же просунула морду в образовавшуюся щель и протиснулась в ванную.

Протиснулась и офигела… Много чего в жизни повидала, и интерьеры видела всякие, но такой в первый раз.

Высокие окна и, как следствие, море света. Белый мрамор на полу, голубоватый по стенам. Справа перегородка из дымчатого стекла, за которой спрятаны умывальник, унитаз и шкаф для банных принадлежностей. У левой несколько лавок — видимо, для массажа. А большую часть занимает… самый настоящий бассейн. Огромный такой! Глубокий! И с той самой массажной зоной, и зоной для расслабленного отдыха в придачу.

Я, увидав эту красоту, даже о делах, по которым пришла, забыла. Как заворожённая пошла вдоль бортика. Тут же наверняка все-все прибамбасы. От фильтрации до встроенного магического подогрева — это когда вместо того, чтобы кристаллики в воду кидать, рычажок нажимаешь и всё.

Да, светлость себя явно любит. Это вам не корытце на первом этаже. И… тоже в такой мыться хочу! Дайте! Дайте-дайте-дайте!

Рычажок, с помощью которого включается подогрев воды, я нашла. А рядом с ним несколько краников непонятного назначения. И я бы непременно опробовала сие чудо инженерной мысли прямо сейчас, но сдвинуть рычаг не получилось — ни лапой, ни зубами, ни носом.

Ладно, успеется. В любом случае, пока в этом бассейне не поплаваю, в труппу не вернусь. Вот пусть светлость куда хочет гонцов засылает, кому угодно в обнаружении дракона признаётся, а не вернусь!

В животе забурчало от голода, это стало поводом оторваться от созерцания бассейна и вспомнить о делах насущных. Как тут, говорите, обстоят дела с центральной канализацией?

…Это оказалось сложно. Ну в самом деле сложно! Это я не как дракон, а как участница цирковой труппы с семилетним стажем говорю! Какое всё, ё-моё, тонкое! Какое изящное! Я дважды чуть не поскользнулась, пока на этот дурацкий унитаз забиралась! Зато… оно того стоило, ага.

Дёрнув за цепочку и проконтролировав процесс смыва, маленький дракон захлопнул крышку, потом вышел из-за перегородки, глянул на бассейн грустным взглядом и потопал обратно в спальню. Дверь за собой, разумеется, закрыл, чтобы лишних вопросов не вызывать.

Прежде чем начать уничтожение приготовленных сердобольной Роззи вкусняшек, вывела на гладком песочке неприличное слово анатомического характера из четырёх букв. Да, когтем! Пусть знают, что я об этом обо всём думаю… Ну а покончив с остатками зажаренной до золотистой корочки говядины и грибами в сметанном соусе, не без труда запрыгнула на герцогскую кровать в намерении вздремнуть ещё с пару часиков. А чем ещё после столь плотного завтрака заняться?

Сплю. Сплю и понимаю: что-то не так.

Что именно? Ну… дело в том, что застать спящего дракона врасплох невозможно. Ведь у нас как? Дракон спит, а драконья сущность всё-всё контролирует, и чуть что, сон сметает в два счёта. А тут… я же не из-за чуйки, присущей драконьей сущности, проснулась, а самым обыкновенным образом — просто услышала, что рядом кто-то шарится.

Кто? Ну уж не Жакар с Люсси, конечно. Дантос, собственной белобрысой персоной — только он имеет наглость не бояться маленького дракона, и только он обладает таким приятным запахом.

Открывать глаза, чтобы выяснить, о чём именно пыхтит герцог, я не спешила. Задумалась… А ведь и в прошлый раз, когда спала в кабинете, тоже приближение светлости не почуяла. И как эти выверты собственной чуйки понимать? Неужто сломалась?

Я прислушалась к себе — ничего, тишина. Потом вообразила полуголого блондинчика и с ужасом поняла, что драконья сущность относится к этому человеку с симпатией. То есть… то есть моя драконья сущность Дантоса за своего приняла? Это ж по какому такому поводу?!

Я возмущённо распахнула глаза и увидела потрясающую картину: герцог стоял у лотка с песком и… ну, в общем, взирал. Секунду взирал, две, три… а потом круто развернулся на каблуках и ка-ак рявкнет:

— Жакар!

Мажордом примчался почти сразу. Застыл в дверях, так как войти никто не предлагал. А герцог сверкнул глазищами и спросил:

— Жакар, по-твоему, это смешно? — В голосе Дантоса прозвучали ну о-очень строгие нотки.

— Простите? — нахмурился дедок. — Что «смешно»?

— Это! — рявкнул блондинчик и указал на лоток.

Минутная пауза закончилась шумным вздохом, после которого мажордом сказал:

— Но вы же сами велели…

— Я не про туалет для Астры, я про то, что тут написано! — вконец вызверился Дантос. А Жакар таки решился переступить порог спальни и приблизиться к лотку…

Каюсь, выражение лица мажордома доставило мне удовольствие — этакая смесь изумления, растерянности и предчувствия неприятностей.

— Ваша светлость, это не я.

— А кто-то кроме тебя в мою спальню заходил? — спросил блондин вкрадчиво.

— Только Люсси, но она тоже… я бы заметил, если бы она…

— Не ты? Не Люсси? А кто? — Герцог был по-прежнему зол. — Кто это у нас такой остряк? Кто это написал? Только не говори, что Астра!

Я молчаливо покатилась со смеху, а вот Жакар… Взгляд, которым одарил мажордом, мне не понравился — уж слишком пристальный, слишком осознанный.

— А что, если в самом деле Астра? — спросил он.

Реплика прозвучала до того серьёзно, что светлость не выдержала и тоже на меня посмотрела. Я же широко зевнула, похлопала глазками и дружелюбно вильнула хвостом. Жест предназначался, разумеется, герцогу.

Выражение лица его светлости чуточку смягчилось, в глубине серых глаз вспыхнули искорки смеха. Если в сердце Дантоса и закрались сомнения, то теперь от них и следа не осталось.

— Жакар, ты совсем спятил? Астра, конечно, умная, но не до такой степени.

Ой, меня назвали умной? Ну надо же… Знаешь, пупсик, а ты тоже ничего. Симпатичный.

— Ваша светлость, простите. Я выясню, кто это сделал, и приму меры.