библиотеке или, в том же самом, интернете. Но зато, дал мне один из них визитку. Написано: Куликов Николай Иванович. Ну, это тот, который на крысу похож. Может тебе пригодиться.

- Большое вам спасибо, Пётр Семёнович, - сердечно поблагодарил я старика. – Вы мне очень помогли.

«Вот и конкурирующая фирма подтянулась. Теперь все в сборе. А, значит, события будут развиваться активно. Надо и мне поторапливаться» – я прибавил «газу» и пошёл на обгон «фуры».

Зайдя в кабинет брата, по его серьёзному, озабоченному лицу, понял, что знаю ещё не всё.

- Располагайся, - кивнул он мне на ближайший стул. – Как доехал?

- Нормально. Что-то случилось? – вопросом на вопрос ответил я.

-Пока нет. Но в ближайшее время может. Я по своим каналам стал наводить справки о Стоянове и, представляешь, оказывается, он сегодня приземлился в Шереметьево, в Москве. Как думаешь, зачем он прилетел?

Я в свою очередь рассказал ему о звонке Скворцова. – Даю голову на отсечение, если завтра они не будут все вместе на турбазе.

- Ты, давай, поосторожней там. Мне и так эта история не нравилась, а сейчас и совсем выходит из- под контроля. Если вместе собираются, значит, точно, что-то задумали. Может взять их под наблюдение? – Юрий не спеша расстегнул ворот форменной рубашки и вытер лоб большим платком. – И вообще, ты человек в этом деле посторонний. Мне родной. Рисковать тобой я не имею права. Если что-то пойдёт не так, собирай «манатки» и вали оттуда.

- Брать их под контроль «твоими» органами рано. Могут заметить и «лягут на дно». А нам сейчас, наоборот, надо, чтобы они свои намерения выдали, проявили активность, будучи в полной уверенности, что за ними никто не наблюдает. Поэтому, давай мой заказ. Вале привет. Я поехал.

Юрий положил на стол тяжёлые и большие очки с обручем для крепления на голове, отдалённо напоминающие горнолыжные, и аппарат, визуально похожий на видеокамеру. Вслед за этим последовали пластмассовая коробка с небольшим экраном, размером с хороший универсальный телепульт и «командирские» часы.

- Значит, так. Выдаю под личную ответственность два прибора ночного видения, принципиально разных по способу действия. Первый, «Genll», прибор, который работает по принципу усиления остаточного или незначительного освещения предмета. То есть, работает в спектре ближнего инфракрасного излучения. Для его работы необходима хотя бы четверть луны. В полной темноте работать не будет. Второй прибор – это тепловизор, принципиально новый прибор. Он у нас один. Для ОМОНа выделили. Поэтому будь особенно внимателен. Работает в среднем инфракрасном диапазоне. Улавливает тепло, которое излучают все окружающие предметы. Видит, практически, всё. И в полной темноте. Дозиметр ты знаешь. Часы водонепроницаемые до двухсот метров. Циферблат светящийся. Будь осторожен. Тебе, наверняка, придётся вступить в прямой контакт с бесчестным и беспринципным противником. Вот их фотографии и досье. И от меня подарок для усиления твоей самообороны. – С этими совами Юрий выложил на стол пистолет «Макарова» и несколько документов. – Это «травмат». Вот разрешение на ношение. Вот наплечная кобура. Вот удостоверение внештатного сотрудника полиции. Вот моя особая визитка, действует в нашем районе лучше любого удостоверения. Если, что-то не так, сразу звони. – Мы пожали друг другу руки, и я вышел из кабинета, прихватив всё причитающее мне снаряжен

Глава 3

По пути на базу, я купил небольшой букет цветов и коробку конфет. Приехав «домой», я сразу пошёл к директриссе заведения. Узнал у администратора имя и отчество начальства. С широкой голливудской улыбкой, предварительно постучавшись, распахнул дверь её кабинета.

- Анна Ивановна, здравствуйте. Вчера к вам «заехал». Извините, не было возможности представиться ранее. – С этими словами я протянул ей цветы с конфетами, а заодно журналистское удостоверение и удостоверение помощника депутата Госдумы. На чиновников среднего и мелкого уровня это всегда производит нужное впечатление. Тем более в провинции, тем более на женщину бальзаковского возраста, с претензией на интеллигенцию, которая, наверняка, ещё помнила советскую номенклатуру. Анна Ивановна томно глядела на меня своими большими, ярко нарисованными глазами и будоражила воображение низким декольте на пышной груди.

Мы поговорили о погоде, о видах на урожай, о развитии туризма и последних новостях из телевизора. Затем я незаметно перевел тему беседы с местного туризма на последнее чрезвычайное происшествие в пансионате. Из дальнейшего разговора я узнал, что вещи Максакова и его спутников, после описи, находились в общей комнате для временного хранения багажа приезжающих. Поблагодарив за кофе, я пошёл к администратору.

Здесь всё «встало на свои места». Оказывается, спустя два дня после происшествия, в холле гостиницы произошло новое ЧП, правда, более мелкого масштаба. Одному из гостей стало плохо с сердцем, вызывали «скорую». Судя по описанию, это был Куликов. Видимо, в той суматохе, скорее всего, Михалёв проник в комнату хранения и успел что-то прочитать. Поскольку все вещи были описаны, не стал привлекать к себе внимание воровством. Моя догадка полностью подтвердилась, но это был худший вариант развития событий. Следовало торопиться, и я стал готовиться к встрече с Максаковым.

Первым делом, я разобрал и собрал пистолет, почистив его. Вставил обойму, дослал патрон в патронник, запасную обойму положил в карман. Застегнул ремень кобуры, зафиксировав оружие под мышкой. Сверху надел ветровку. Дозиметр, очки ночного видения и тепловизор уложил в рюкзак. В карман куртки, на всякий случай, сунул ручной фонарик.

Вышел из корпуса. На этот раз погода «не подкачала», разительно отличаясь от предыдущей ночи своей ясностью и теплом. Стояла такая тишина, словно должно вот-вот, что-то в такой тишине случиться. Деревья шептались меж собой, как бы обсуждая меня, проходящего под их кронами. Вдруг засвистел свою заунывную, непрерывную песню сверчок, вдали резко заквакали лягушки. Полумесяц освещал всё вокруг каким-то нереальным, неземным светом, поэтому от предметов лежали чёрные резкие тени. Сбоку, в траве, яркой звёздочкой мелькнуло стёклышко от разбитой бутылки и покатилась шаром чья-то чёрная тень, наверное, бродячей собаки. Я, даже, вздрогнул от неожиданности, а рука автоматически дернулась к кобуре.

-Тьфу, ты. Нервы совсем «ни к чёрту». Надо успокоиться.- Но лихорадочное волнение уже охватило меня.

Тень, невнятно покачиваясь в ночных испарениях, уже ждала меня.

-Доброй ночи, Павел, –