амазонка крайне возбуждена, поэтому мокрая и горячая. Смазки столько, что палец почти скользит, пока вожу от клитора до ануса и обратно.

— Боже, — стонет Эстер и откидывает голову мне на плечо.

Целую. Снова впиваюсь в губы как голодный. Мой палец замирает на клиторе, и я начинаю его массировать, сначала не торопясь, а потом все активнее. Эстер вздрагивает, отстраняется, закрывает глаза и приоткрывает рот.

У меня возникает совершенно животное желание лизнуть ее, что я и делаю в следующую секунду — вытаскиваю язык и веду им по щеке. Следом ловлю первую мелкую дрожь в ее бедрах и очередной чувственный стон. Брови сведены вместе, лицо напряжено, губы сухие.

Эстер громко дышит. Ускоряю темп и через некоторое время она замирает, а потом начинает дрожать и словно пульсировать у меня в руках. Крепко держу ее, не прекращая стимулировать клитор, пока ее накрывают одна за другой волны оргазма.

А потом она разворачивается, вижу довольный взгляд, но вместе с тем и решительный. Что-то не так, мелькает мысль и тут же гаснет, потому что в следующую секунду она опускает руки к моей ширинке и начинает ее расстегивать. Оттягивает трусы, достает уже деревянный член и начинает водить ладошкой вверх и вниз.

О да, блять. Закидываю голову назад и выдыхаю, сжав губы.

Красивая девушка, ласкающая твой член — что может быть приятнее?

Опускаю голову и смотрю на ее лицо. Эстер не торопится, прикусила нижнюю губу и вместе со мной наслаждается процессом. Кладу свою руку сверху и чуть направляю ее. Она быстро улавливает нужный темп, ускоряется и сжимает меня сильнее, размазывая по члену выступившую смазку.

Сейчас мне много не надо, мариновался достаточно. Дыхание сбивается, и я чувствую напряжение на грани внизу живота, пара движений, взрыв и я кончаю. Вижу, как сперма стекает по нашим рукам, но Эстер не останавливается до тех пор, продолжая меня ласкать. Кладу свою руку на ее.

— Спасибо, детка, — прижимаю к себе.

И да, я стою голой задницей к окну в гостиной родительского дома, в комнате пахнет сексом, мы оба только что кончили. Мне плевать, потому что в эту минуту я счастлив. Эстер доверчиво жмется, и я ловлю новую волну кайфа. Ее скулы все еще румяные после оргазма и от этого она еще красивее.

— Мне, наверное, пора, — шепчет она, возвращая нас в реальность.

И мне бы очень хотелось отвести ее наверх в свою спальню и продолжить начатое, но чувствую, что не согласится, а форсировать я не хочу. Хочу смаковать и наслаждаться каждым сантиметром и каждой фантазией.

Но и прощаться тут же после близости не хочу. Еще раз обнимаю ее, потом подаю салфетки и помогаю одеться. После чего все же уговариваю не сбегать. Перемещаемся в столовую и еще часа два болтаем о всяком, целуемся, я показываю свои награды. В конце концов она же под этим благим предлогом пришла.

Позже я провожаю Эстер до дома. Дорога занимает у нас около часа, потому что я снова не могу от нее оторваться, хотя и идти тут максимум двадцать минут. Убеждаюсь, что амазонка благополучно оказалась дома, разворачиваюсь и абсолютно довольный жизнью иду домой.

Глава 13

Эстер

После вечеринки у Алекса я проснулась в отличном настроении, даже и не помню когда такое было в последний раз. В голове сразу же всплыли воспоминания о вчерашнем вечере. И кажется, я впервые пожалела, что просыпаюсь одна, а не в объятиях мужчины, а точнее не в объятьях Йена.

Интересно, какой он с утра? Сразу просыпается или любит поваляться? Поцеловал бы меня или в первую очередь пошел в душ? Или может быть мы в полудреме занялись сексом, а потом вместе пошли в душ? Еще минут двадцать я лежу и фантазирую о пробуждении с викингом и встав, понимаю, что все это время улыбалась своим мыслям.

Я знаю, что Себ вернулся домой позже меня, и сейчас скорее всего еще спит. Настроение было хорошим, хотелось пританцовывать и чтобы куда-то деть свою энергию, я решаю приготовить панкейки. Порадую себя и брата заодно, он их любит, особенно с джемом.

Интересно, а Йен с чем любит? Хочу его тоже угостить. Не скажу, что я мастерица кулинарить, но панкейки — это мое фирменное блюдо и я хочу, чтобы Йен убедился и восхитился моими творениями.

Включаю музыку и, двигаясь в такт, начинаю замешивать тесто и именно поэтому, видимо, не слышу, как хлопает входная дверь. И только когда большие, горячие ладони опускаются на мою талию, я понимаю, что не одна.

Непроизвольно вскрикнув и подскочив, я резко оборачиваюсь, параллельно ловя посуду с тестом.

— Привет, — убавляя музыку, говорит Йен и утыкается лицом в изгиб шеи. — Извини, что напугал. Я стучал, но судя по громкой музыке гостей тут не ждали.

Йен легонько целует мою шею, а я невольно покрываюсь мурашками, забывая и про тесто, и про джем и вообще про все. Поворачиваюсь и смотрю на него.

Он выглядит довольным. Чуть-чуть прищуривается, когда улыбается. Сегодня на нем тонкий темно-синий свитер, отчего его глаза выглядят не просто серыми, а какого-то стального цвета, джинсы и неизменный бун. Сурово, но привлекательно.

Он мне нравится. И я ему нравлюсь. Внутри все сладко скручивается и закручивается в очередной раз от осознания этого факта.

Пару секунд мы смотрим друг на друга, а потом Йен наклоняется и целует меня. Нежно, тягуче, неспеша. Наслаждаясь и смакуя каждое движение. Закидываю ему руки на шею и жмусь еще ближе, а Йен спускает руки с талии мне бедра и сжимает.

— Доброе утро! — Слышу бодрое приветствие брата откуда-то сверху.

Резко возвращаюсь в реальность. Какого черта ты встал так рано, хочется мне спросить, но я, разумеется, молчу.

Мне всегда было немного неловко перед Себом, когда появлялся парень. Все-таки я старшая сестра, всегда чувствовала ответственность, что должна приглядывать за ним. И вроде как одно другому не мешает, но вот такое вот у меня представление. Пытаюсь вырваться из рук Йена, но он, наоборот, прижимает меня крепче и так же бодро приветствует Себа:

— Доброе! Панкейки будешь? Эстер как раз собиралась делать. Я бы тоже присоединился.

— Присоединяйся, если Эс не против, — тянет брат. Оба мужчины ждут моего ответа.

— Да, собиралась, — прокашливаюсь и отвечаю я, — садитесь, сейчас напеку.

Краем глаза вижу, как Себ уходит в ванную, а Йен целует меня в висок и, наконец, отпускает. Разворачиваюсь к плите и начинаю готовить первую партию.

— Джем достану, — говорит он и собирается пойти