— Не надо, — слабо запротестовал капитан Комардин.

— Леш, я совсем не шпионка… И в самом деле преподаю танцы детишкам.

— Бедные детишки.

— И бедным тоже преподаю.

— Я не знаю почему тут оказалась, как могла так заплутать, но знаешь я ни о чем не жалею, и мне ужесно не хочется чтобы эта невозможная ночь заканчивалась.

Капитан вроде как облечено выдохнул, глянул ласково и поцеловал меня в висок…

—  Снегурка, это было… в общем ни с одной девушкой я не чувствовал подобного.

Он убрал волосы с моего лица, зеленые глаза смотрели тепло, будто мягким пледом окутывали с головы до пят, а твердые горячие губы теперь целовали мою шею… Стала ласково оглаживать великолепного капитана по спине. Не знаю, что будет после этой новогодней ночи, но сейчас между нами царствовала нежность…

— Алиса я не стану тебя сдавать вышестоящим структурам, но пообещай мне, что ты перестанешь по клубам скакать и шпионаж бросишь.

Конечно в новогоднюю ночь самый высокий заработок, в клубе «Аристократ» так вообще шестьсот долларов за три танца дают. Но капитан Комардин прав, не серьезно все это, неправильно. Постоянно боюсь, что родители моих детишек где-нибудь меня заприметят и в Instagram выставят. Вон одну учительницу за купание в купальнике так распекали, что хай на всю страну поднялся, а я такие нескромные танцы вывожу на новогодних праздниках. Не порнография конечно, но местами очень-очень близко. Где бы найти себе такую работу как у Деда Мороза, сутки через триста шестьдесят четыре дня. И все тебя любят, уважают, в гости ждут.

Прочертила дорожку влажных поцелуев по плечу капитана. Его кожа  была  восхитительно соленой.

— Обещаю, Алеша!

— Девочка моя снежная, — снова ласково целовал меня красавчик военный. — Вдруг на Колыму не отправят, может у нас все сложится.

Сердце запело от подобных слов. Слава богу, капитан Комардин настроен на серьезные отношения. Значит, не зря коньячок во мне на счастье рассчитывал.

— Все сложится Алеша, — лучезарно улыбнулась я, — ведь не просто так в эту новогоднюю ночь Дед Мороз меня сюда подкинул.

— Да уж порадовал великий сказочник, — счастливо улыбался великолепный капитан,  и между нами снова была нежность, теплая, сладкая и тягучая будто мед.

—  Давай тогда еще выпьем, Снегурка, и встретим новый год как полагается.

— Еще?! С тобой я всегда еще готова.

Какая я счастливица такого парня отхватила. Главное теперь Дашку Федулову к нему не подпускать.

Капитан Комарди нехотя поднялся с моего тела, а я нехотя его отпустила. Шампанское снова запузырилось веселыми шариками алкоголя в граненных стаканах. Красавчик военный нежненько завел мои волосы за ушко и подал  стакан мне в руки.

— С новым годом Снегурка!

— С новым годом капитан Комардин!

— Можно Алеша.

Ура… Не прошло и двух заходов, когда мне разрешили фамильярность.

А потом мы начали хором:

— С новым две тысячи двадцатым годом!

А капитан Комардин произнес несколько по-другому, как-то слишком длинно: «Тысяча девятьсот восьмидесятым годом!».

Затем мы опять сказали хором.

— Ты что сказал (ла)?!— и вытаращили друг на друга глаза.

По телу прошел озноб, даже пятки закололо морозом. Портрет Ленина над столом, граненые стаканы, форма словно из хорошего фильма про войну, суровые уборные без туалетной бумаги…А чего, декорации очень похожи!

— Шпионка, ты совсем рехнулась… Какой 2020?! — натурально удивлялся Комардин, суровые мужские брови вновь озабоченно сошлись у переносицы.

Раньше бы меня напрягла его суровость, а сейчас пузырьки ставшего горьким шампанского выталкивали возмущение из тела. Да, наверное, я рехнулась. Или возможно кто-то меня искусно дурачит. Ах, он гад! Разве можно так с девушками поступать! Даже олень Пашка, мне такой обиды не наносил.

Со всей силы толкнула капитана Комардина в грудь…

— Вы-вы меня разыгрываете! Кто приказал меня разыграть?! Да сколько актеров нашли, какие декорации соорудили… Не лень же было!—  и снова стукнула гада Алешу в грудь. —Я поняла!.. Снова возобновили сьемки передачи, как бишь ее, «Розыгрыш», была такая в моей ранней юности. Только теперь видать стали не звезд, а обычных людей дураками выставлять. Тут где-то установлены скрытые камеры. Везде, наверное, установлены! Признавайся, завтра меня ославят на всю страну? Так?! —  наступала я на Комардина, грозно тыкая пальчиком в его мощную сексуальную грудину. Красив подлец, даже не смотря на вновь появившееся дебильно удивлённое выражение лица.

От моего буйства у капитана — недоделанного актеришки, задергался глаз… А я тут размечталась о счастье. Дура! Идиотка наивная!

—  Неужели и наши эротические этюды станут показывать?! —  ужасалась я.

— Ты ненормальная?! – словно взаправду возмущался Алексей Иванович.

—Гад!! Какой же гад, так обмануть девушку! Бессердечный негодяй, вот кто ты! А я ради тебя хотела отставить шестьсот долларов за три танца.

Из глаз брызнули предательские слезы, не каждый день тебя сначала возносят на небеса, а потом низвергают в зловонную лужу человеческой подлости. Эти журналюги, ради славы и рейтингов, кого угодно в грязи изгваздают. Тряся сиськами заскакала по кабинету выискивая злополучные камеры… Странно камер нигде не было видно, хотя сейчас есть такие малюсенькие что сразу и не заметишь.  А вот на тумбочке возле массивного обшарпанного стола обнаружился отрывной календарь за 1980 год… Ох, и где они такой раритет достали?! Но самое странное, совершенно непонятное он еще пах типографской краской. Голову прострелило болью, словно извилины мои пошли войной одна на другую. И как это понимать?! Все равно должны быть камеры. Наверняка потрете Ленина… Вскочила молодой горной козочкой на стол

20. Алексей

Алиса выглядела безумной…

—Ты ненормальная!

Прекрасная обнаженная Снегурка заскакала по кабинету что-то выискивая…

— Где камеры?! – кричала она, а глаза полыхали гневом, и даже слезы выступили, будто я ее смертельно обидел.

Нет, я конечно трахнул шпионку, но ведь ей кажется самой этого очень хотелось, вон как ноги закидывала приглашающе. И потом мы так мило, довольные друг другом лежали, и словно влюбленные голубки щебетали на столе. Я уж было подумал, мне удалось ее завербовать. А теперь вместо ласкового тепла  по телу бежал холодный озноб запоздалой догадки.

— Какие камеры?!

— Скрытые… Захотел ославить меня на весь свет…Изверг! А я тут распелась люблю военных, красивых здоровенных… Дура-дурой.

Подскочила к тумбочке возле стола, зачем-то стала нюхать отрывной календарь…, потом обнаружила сложенные на подоконнике газеты, начала их судорожно перебирать. На прекрасном лице появилось идиотское выражение