Врач и санитар уже накрыли покрывалом тело Выгодина и, положив его на носилки, начали заносить труп через задние двери. Подошедший к ним следователь остановил медиков, откинул край покрывала, взглянул на залитое кровью лицо убитого и слегка скривился.

– Леха, – крикнул он стоявшему рядом полицейскому, – ты пока с остальными свидетелями поговори, а я с этим вот разберусь, – кивнул следак в сторону Князева.

Богдан настороженно посмотрел на подошедшего к нему мужчину в мятом черном костюме и с зачесанными назад, по виду несколько дней не мытыми волосами. Неприятные ощущения вызывало и то, что глаза следователя постоянно бегали по сторонам, как будто его взляд был не в состоянии ни на секунду задержаться на чем-нибудь одном. В левой руке он нервно вертел коробок спичек. Не зная, что этот человек работает в полиции, вполне можно было подумать, что он – то ли маньяк, то ли не совсем дружит с головой. Князеву показалось, что он сразу уловил суть этого человека – скользкого, скрытного, суетливого. В армии частенько приходилось сталкиваться с подобными людьми – они любым способом норовят выведать все твои личные тайны. При этом относятся к остальным снисходительно, свысока, хотя на самом деле абсолютно ничего собой не представляют. Мягко говоря, подобные персонажи не вызывали у Князева ни грамма доверия. В экстренных ситуациях Богдан не единожды наблюдал, как в человеке мгновенно обнажается его истинная суть, спадает все наносное и искусственное. Весельчак и хвастун превращается в пугливого нытика, скромный молчун – в надежного и смелого товарища по оружию.

– Здравствуйте, меня зовут Николай Коцарев, я занимаюсь этим делом. Это вы сообщили об убийстве?

– Да. – Князев еще раз сверху вниз изучающее окинул взглядом полицейского. – Это мой друг погиб, Петр Выгодин. Я ждал его в кафе. Друг едва успел выйти из машины, как к нему подъехал мотоциклист и несколько раз выстрелил в упор. Я погнался…

– Погодите, погодите, не спешите, – притормозил Князева следователь. – Давайте поедем со мной в участок, там и расскажете подробно – кто, что, где, как, куда и зачем.

– Хорошо. Да, вон там стоит мотоцикл убийцы, парнишки местные за ним присматривают, – показал Князев рукой в сторону.

– Смирнов! – крикнул следак одному из полицейских, с широкой улыбкой на лице разговаривавшему с кем-то по телефону, – бросай мобильник, иди глянь – там мотоцикл подозреваемого.

Мент, не отрывая мобильник от уха, молча кивнул и направился в указанном направлении.

– Я заметил, как вы на меня смотрели – извините за внешний вид, – произнес следователь, пригладив и без того слипшиеся волосы и открывая перед Князевым дверцу машины. – Сейчас столько работы, что некогда даже забежать домой и элементарно принять душ и прилечь на диван на несколько часиков.

– Понимаю, – покачал головой Богдан. – И вечный бой – покой нам только снится.

– Ага, что-то типа этого, – следователь несколько раз с силой хлопнул дверцей, пока та закрылась, после чего сел за руль и раздраженно повернул ключ в замке зажигания. – Блин, не машина, а кусок металлолома. С таким автопарком только бандитов и ловить. А начальство-то все на новеньких иномарках рассекает.

– Бывает, – сухо проговорил Князев.

Машина тронулась с места. Через двадцать минут Богдан уже сидел в кабинете следака. Пока тот освобождал место на столе, сгребая в стопки кучи каких-то папок и бумаг, Князев, осмотрелся по сторонам. За его спиной вдоль всей стены громоздился крашеный-перекрашеный шкаф с документами, с которого хлопьями опадала краска. За спиной у следователя находился стандартный металлический сейф, с портрета на стене снисходительно и доброжелательно взирал президент. На столе пылился старый громоздкий монитор с пожелтевшим от времени корпусом, рядом прижался обязательный кактус-заморыш. Общее впечатление было такое, что время в кабинете остановилось лет десять-двадцать назад.

– Ладно, приступим, – наконец произнес Коцарев, положив перед собой чистый бланк протокола. – Давайте все по порядку.

– Ну меня зовут Богдан Князев, работаю охранником в частной охранной фирме «Викинг». Я уже говорил, что мы с другом договорились встретиться в кафе…

Пока Богдан подробно описывал все увиденные и произошедшие с ним события, за окном незаметно стемнело. Заполняя протокол допроса, следователь постоянно уточнял то одно, то другое. Несколько раз делал перерыв, чтобы выйти покурить на крыльцо и купить в автомате у входа стаканчик кофе. Рассказав все, что знал, Князев утаил единственное: не упомянул о найденном в машине приятеля планшетнике. Шестое чувство подсказывало ему, что лучше полиции об этом пока не знать. Он даже самому себе четко не мог ответить, почему так поступил. Ну не понравился ему этот Коцарев – и все! Несмотря на то что Князев никогда в жизни не признавал никаких предрассудков и бабушкиных примет, собственной интуиции он доверял на сто процентов, и она еще ни разу его не подводила.

– Ну что, готово, – произнес следователь и протянул Князеву заполненный протокол. – Прочтите, подпишите каждую страницу.

– Вот, пожалуйста, – пробежав глазами по исписанному мелким почерком листку, Богдан поставил где требовалось размашистый автограф и вернул документ обратно. – И что дальше?

– А дальше – вы свободны. Мы займемся поисками преступника и опросом остальных свидетелей. Если понадобитесь, мы вам позвоним.

Был уже поздний вечер, когда Князев наконец-то попал домой. Под конец допроса в полицейском участке ему начало казаться, что это не закончится никогда. Как добрался – вспомнить не мог. Устало плюхнулся на диван, закрыл глаза и откинул голову на спинку. Сказать, что день выдался напряженный, – значит не сказать ничего. На глазах у Богдана убили старого армейского приятеля, и он болезненно и остро чувствовал свою долю вины в произошедшем. Ведь, не устрой он его на работу, Выгодин был бы жив. Сидел бы в своем дачном кооперативе среди родных яблонь, перебивался случайными заработками, помогал пенсионерам, потихоньку спивался. Но, по крайней мере, был бы жив. Князев не посыпал голову пеплом и не рвал на голове волосы – он давно привык гасить эмоции и старался рассуждать о чем бы то ни было с холодной головой. Вот только, несмотря ни на что, душа все равно была не на месте. Богдан в очередной раз мысленно прокручивал в голове случившееся, пытаясь отыскать момент, где он допустил ошибку, приведшую к смерти приятеля. Однако все было тщетно – ни при каких раскладах он не мог спасти Выгодина. Убийца сработал четко и профессионально. Слава богу, что самому удалось избежать пули в лоб и не оказаться на том свете вместе с другом.

Князев проснулся от жуткой боли в шее. Он попытался пошевелить головой, но боль стала еще сильнее. Вчера он не заметил, как вырубился, сидя с запрокинутой головой на диване. Шея затекла, при попытках покрутить головой раздавался неприятный хруст и щелчки. Богдан помассировал основание черепа, немного полегчало. Он поднялся, включил на кухне электрочайник и посмотрел на часы на стене – стрелки показывали половину одиннадцатого. Князев вернулся в гостиную, включил телевизор и сел на диван. Как будто впервые заметил рядом собранный в поездку чемодан, на журнальном столике сиротливо лежали документы и билеты. На мгновение Богдан представил, что в это время он уже мог бы бродить по залитым солнцем улочкам Барселоны – по Готическому кварталу, по средневековой рыночной площади, любоваться величественным замком Монжуик, магическим фонтаном в центре города, купаться, загорать на пляже. Или сидеть в небольшом ресторанчике с видом на Кафедральный собор. Обо всем этом он успел немного прочитать в Интернете и помечтать. Потом его взгляд переместился на связку ключей и задержался на том, который Богдан уже никогда не сможет вернуть владельцу. Отвлеченно подумал, что пакет с курткой так и остался в кафе. У Князева защипало в глазах. Понятное дело, отдых отменялся. Какие, к черту, солнце и пляж, когда друг лежит в морге? И самое главное, обстоятельства, при которых тот погиб, туманны. Что же такого разузнал Выгодин, о чем не захотел разговаривать по телефону? Богдан вспомнил их разговор о разрушении клиники, о том, что это кому-то может быть выгодно, о ценах на недвижимость в городе. Но это никак не сдвинуло его в размышлениях с места. Одно с другим никак не складывалось в цельную картину. И тут Богдан вспомнил про планшетник Выгодина, возможно, там есть какая-нибудь информация, которую погибший приятель хотел ему передать. Ведь если тот что-то выискивал, то точно хранил все найденные сведения на каком-нибудь носителе информации. Князев нащупал спрятанный под рубашкой планшетник и вытянул его из-за пояса. Экран был сплошь покрыт трещинами, что неудивительно, учитывая то, как он на него плюхнулся. Богдан повертел устройство в руках и, нажав на кнопку, попытался включить. Через несколько секунд экран засветился, но это было единственное, на что он был способен. На планшетнике абсолютно ничего не отображалось. Польза от него могла быть разве что в качестве фонарика, не больше. Князев, в надежде «оживить» приспособление, выключил и снова включил его. Но результат был аналогичным.