Она улыбнулась – и, как ему хотелось надеяться, не совсем безрадостно.

– Ты действительно исправляешься. – Когда она отпустила его руку, чтобы идти, ее коготь тихонько проскреб по его ладони, заставив тело содрогнуться от невольного чувственного удовольствия. Он уста­вился на закрывающуюся дверь, борясь с совершенно идиотским желанием попросить ее вернуться. Или войти за ней следом… Ему пришлось напомнить себе, что он по-прежнему на дежурстве. Ему уже давно пора снова прове­рить все мониторы. И он заставил себя повернуться и уйти.

Небо на улице начало менять цвет с янтарного, харак­терного для городской ночи, на холодный голубой рассве­та, когда привратник вызвал Ройка, чтобы тот отключил купол защиты – м’лорд возвращался домой. Оруженосец поехал ставить машину в гараж, а Роик открыл дверь, впу­стив в дом сгорбившуюся мрачную фигуру. М’лорд поднял голову, узнал Ройка – и его изборожденное морщинами лицо озарилось довольно страшненькой улыбкой.

Ройку и прежде приходилось видеть м’лорда в плохом состоянии, но оно никогда не было таким пугающим, как на этот раз, даже после особо сильных его припадков или во время впечатляющего похмелья после катастрофичес­кого банкета с жучьим маслицем. Запавшие глаза, обве­денные серыми кругами, смотрели на мир, словно хищные зверьки из своих нор. Кожа у него была бледной, а морщи­ны легли на лицо картой тревог. Его движения говорили одновременно об усталости и крайнем напряжении, были резкими и нервными. Возбужденное переутомление не да­вало ему возможности расслабиться и отдохнуть.

– Роик. Спасибо тебе. Да благословит тебя Бог.

Голос м’лорда звучал так, словно доносился со дна ко­лодца.

– С будущей м’леди все в порядке? – не без тревоги спросил Роик. М’лорд кивнул.

– Да, теперь все хорошо. Она наконец смогла зас­нуть у меня на руках – когда ушел врач СБ. Боже, Роик! Не могу поверить, что я просмотрел такое! Отравление! И я собственными руками застегнул у нее на шее эту смерть. Это – дьявольская метафора всему происходящему, вот что это такое. А она считала, что дело только в ней. И я думал, что дело только в ней. Насколько же она не доверяла себе, а я не доверял ей, чтобы принять смерть от яда за смертельную неуверенность в себе?

– Но она ведь не умирает, да? – снова спросил Роик, чтобы окончательно в этом увериться. Этот приступ теат­рального ужаса заставил его снова усомниться, так ли это. – Яд действовал не настолько долго, чтобы вызвать необрати­мые изменения?

М’лорд принялся беспокойно кружить по вестибюлю, а Роик следовал за ним, безрезультатно пытаясь забрать у него пальто.

– Врач уверяет, что нет. Как только головные боли пройдут, все действие токсина закончится. А они, похо­же, уже прошли. Когда она узнала, в чем дело, то почув­ствовала такое облегчение, что разрыдалась. Пойди пой­ми такое, да?

– Ага, если не считать… – начал было Роик, но прику­сил язык.

Если не считать того приступа слез, свидетелем кото­рого он неожиданно стал – и который был задолго до от­равления.

– Чего?

– Ничего, м’лорд.

Лорд Форкосиган приостановился у входа в читальню.

– СБ. Надо вызвать СБ, чтобы они забрали все подар­ки и заново проверили их на…

– Они уже приезжали и забрали их, м’лорд, – успоко­ил его Роик. Или по крайней мере попытался. – Час назад. Они сказали, что постараются проверить как можно боль­ше и вернуть их обратно раньше, чем начнут собираться свадебные гости, – до полудня.

– Ох. Боже.

М’лорд на секунду застыл на месте, глядя в никуда, – и Ройку наконец удалось взять у него пальто.

– М’лорд… Но вы ведь не думаете, что это ожерелье прислала адмирал Куин, правда?

– О Боже правый, нет, конечно! – М’лорд отмел это подозрение удивительно небрежным взмахом руки. – Это совершенно не в ее стиле. Если бы она на меня разозли­лась, то лично спустила бы меня с лестницы. Великолеп­ная женщина, Куин.

– Сержанта Тауру это тревожило. Кажется, она поду­мала, что эта Куин могла… э-э… ревновать.

М’лорд недоумённо моргнул.

– С чего это? То есть – конечно, прошел почти ровно год с того времени, как мы с Элли расстались, но Катриона не имела к этому никакого отношения. Я и встретил-то ее где-то месяца через два. Ты можешь заверить ее в том, что совпадение времени получилось совершенно случайно. Угу, конечно, Элли отказалась от приглашения на свадьбу – у нее обязанности. Она ведь командует флотом в конце кон­цов. – Он тихо вздохнул и задумался. – Хотел бы я знать, кто был достаточно осведомлен, чтобы воспользоваться име­нем Куин, чтобы протащить сюда эту дьявольскую посыл­ку. Вот это действительно загадка. Куин связана с адми­ралом Нейсмитом, а не с лордом Форкосиганом. В чем с самого начала и была проблема, но сейчас это уже не имеет значения. Я хочу, чтобы СБ направила все свои ресурсы на решение этой задачки.

– Кажется, они уже это сделали, м’лорд.

– А! Хорошо. – Он поднял голову, и выражение его лица стало, если это вообще было возможно, еще серьез­нее. – Знаешь, этой ночью ты ведь спас мой Дом. Один­надцать поколений Форкосиганов сошлись в одну точку на мне, на этом поколении, на этой свадьбе. И я стал бы последним, если бы не случай… Нет, не случай. Та секунда внимания и сообразительности.

Роик смущенно махнул рукой.

– Это не я заметил, м’лорд. Это сержант Таура. Она сама доложила бы вам раньше, если бы почти не поверила той уловке злодея, который прикрылся именем вашей… гм… подруги, адмирала Куин.

М’лорд сделал еще один круг по вестибюлю.

– Значит, да благословит Бог Тауру. Бесценная жен­щина. Что я и без того знал, но все равно. Клянусь, я готов целовать ей ноги. Да я всю ее готов расцеловать!

Ройку стало казаться, что те слова насчет строгого ошей­ника и цепи не были просто шуткой. Все это нервное воз­буждение было если и не совсем заразным, то по крайней мере дергало его и без того расходившиеся нервы. Он сухо проговорил, подражая оборотам Пима:

– Мне дали понять, что вы уже это сделали, м’лорд.

М’лорд снова резко остановился.

– Кто тебе это сказал?

При данных обстоятельствах Роик не счел возможным упоминать о госпоже Форсуассон.

– Таура.

– Эге! Может, это тайный шифр женщин. Но у меня ключа нет. Тебе придется действовать самостоятельно, па­рень. – Он несколько истерично фыркнул. – Но если ты когда-нибудь добьешься ее приглашения, берегись это по­хоже на то, будто тебя в темном переулке оглушила богиня. После ты уже никогда не станешь прежним. Не говоря уже о важнейших частях женского тела в таком масштабе, что их действительно можно найти. А что до клыков, то ничто не сравнится с трепетом…

– Майлз! – прервал его недоуменный оклик сверху.

Роик посмотрел на верхнюю площадку и увидел, что графиня, завернувшись в халат, перегнулась через пери­ла и наблюдает за сыном. Сколько она так простояла? Но она – бетанка. Возможно, последние слова ее сына не ошарашили ее так сильно, как Ройка. Если подумать, то он в этом не сомневается.