Жанна ждала, не двигаясь с места.

«Если я не соглашусь, она, чего доброго, сядет в такси и поминай, как звали, – подумал Егор. – Такие неразговорчивые круты на расправу. Если же я проявлю добрую волю, она оценит мое доверие и ей уже некуда будет отступать».

– Хорошо, – сказал он, открывая дверцу со стороны пассажира. – Поехали.

Жанна молча села за руль, примерилась к рулю и педалям. В ее действиях сквозила опытность бывалого водителя, и Егор понемногу успокоился.

– Права у тебя есть? – поинтересовался он.

– Есть, – отозвалась Жанна.

– Отлично. Тогда на Кутузовский.

Горин искоса глянул на нее. Он назвал свой адрес, и это была тоже проверка: как отреагирует? Но Жанна, ничего не ответив, завела машину, уверенно дала задний ход, вырулила на дорогу и, плавно набирая скорость, взяла курс на Кутузовский проспект.

Доехали без приключений, благо ехать было недалеко. Егор по дороге уточнил адрес, и вскоре Жанна остановилась возле новенькой, нарядной высотки.

– Приехали, – сказал Горин.

Он все никак не мог поверить, что так легко заманил ее к себе, и лишний раз хотел удостовериться в неизменности ее решения.

– Да, – уронила Жанна.

Она вышла из машины, оставив ключ в замке зажигания, сунула руки в карманы белого тренча и снизу вверх осмотрела дом, как если бы хотела вскарабкаться на него и мысленно примерялась к выступам окон и балконов.

Егор достал ключи, пожал плечами и выбрался наружу.

– Мой этаж – последний, – сообщил он.

– Хорошо, – откликнулась Жанна.

Это прозвучало так, как будто она сказала «я знаю». У Егора впервые забрезжила догадка, что их встреча не была случайностью. Но тут Жанна так ясно и, как ему показалось, призывно глянула ему в глаза, что он тут же отмахнулся от своих лишенных всяческого основания подозрений и твердо направился к дому.

– Пойдем.

Каблуки Жанны застучали следом.

В лифте они ехали молча, стоя на расстоянии шага друг от друга. Егор крепился, помня, что она едет к нему под видом осмотра картин. Чего доброго, начни он ее сейчас обнимать, она, не выходя из лифта, нажмет кнопку нижнего этажа, когда до его квартиры останется пройти несколько шагов, и больше не вернется. Она странная. Молчаливая, непреклонная, ни на кого не похожая – и желанная. Егор не понимал, что с ним происходит и почему его с такой силой влечет к этой девушке. Хороша? Бесспорно. Но были у него и получше кадры. И ничего, обходилось без особых волнений. Откуда же это нетерпение? Похоже, иначе чем колдовством его не объяснишь. Опоила она его, что ли? Вряд ли. Скорее всего, тут сыграл свою роль этот ее странный, ускользающий и одновременно пристальный взгляд. Даже представляя себе его, Егор начинал ощущать любовное томление. А стоило Жанне посмотреть на него и улыбнуться, как все его здравые размышления будто ветром выдувались и он думал только о том, как бы поскорее довезти ее до дома. Он дал себе слово, что не сделает ни одной ошибки. Иначе потом, Егор знал, он изгложет себя упреками, а это будет пострашнее, чем неодобрение всего мира.

Кабина чуть заметно просела. Створки бесшумно раздвинулись, и Егор увидел двери своей квартиры.

– Прошу, – посторонился он.

Девушка вышла из лифта, и он, внезапно вспомнив о своих подозрениях, на секунду замер. Вдруг она сейчас, без его указания, повернет к нужной двери?

Нет, она вышла и сейчас же оглянулась на него.

Егор улыбнулся и вышел следом.

– Сюда.

Он открыл дверь, вошел первым и зажег свет.

– Проходи. Чувствуй себя, как дома.

Жанна переступила порог и закрыла за собой дверь.

Обнадеживающее начало.

Егор помог девушке снять тренч.

– Что будешь пить? – вступил он в роль хозяина.

– А что есть?

– Все, что требуется.

– Тогда немного красного.

Егор отметил ее последовательность и направился к барной стойке в глубине холла.

– Проходи, – крикнул он. – Устраивайся, где тебе удобно. Я сейчас.

– Хорошо, – откликнулась девушка, медленно поворачиваясь и осматриваясь.

Жилище, надо сказать, было оклеено, обито и обставлено не скупясь. Во всяком случае, Егор точно знал, что ни в чем не отступил от современных канонов, и если на сегодняшний день он и был в чем-то уверен, так это в безукоризненности дизайна своей «берлоги».

– Французское, испанское? – спросил он, подглядывая за Жанной из-за стойки.

– Все равно, – отозвалась она.

Егор отметил, что девушка, кажется, не в восторге от его хай-тека. Она подхватила на руки кошку Асю и тут же уселась с ней в первое попавшееся кресло.

«Во всяком случае, она не требует, чтобы я показывал ей картины, – подумал Егор. – И то хорошо».

Картины у него имелись – купленные по случаю, тенденциозные и крикливые творения современных живописцев из плеяды «подающих надежды». Егор, купивший эти картины по совету своих великосветских друзей, не очень-то их любил и, недолго думая, украсил ими коридор между холлом и спальней, где был полумрак и где при желании можно было попросту не обращать на них внимания. Пожелай гостья увидеть их, он с готовностью предоставил бы ей эту возможность. Но она не пожелала, а он дал себе слово не торопиться.

– Вот и вино, – сказал Егор, вручая девушке бокал.

Она поблагодарила хозяина квартиры, едва пригубила бокал и поставила его на столик, не переставая гладить кошку.

Егор глазам своим не верил: Ася, белоснежная, злющая ангорка, которая терпеть не могла гостей, особенно тех, от которых пахло духами и пудрой, лежала у нее на коленях, мурлыча и жмуря глаза, как котенок.

Егор сел напротив них.

– Ты ее совершенно покорила, – сказал он. – Первый раз вижу, чтобы она так долго не сходила с чужих рук.

– Я люблю кошек, – отозвалась Жанна.

Она всей ладонью, до кончиков пальцев, проводила по голове и спине кошки, и та в ответ издавала долгий нутряной звук: «Ррр… ррр…»

– А кошки, похоже, любят тебя, – засмеялся Егор.

– Да, – согласилась Жанна. – Любят.

Она сидела очень грациозно, сведя колени скрещенных ног в одну сторону и отклонившись в другую, и было видно, что эта поза вполне для нее естественна, что она не рисуется, как многие, а просто ей так удобно. Кошку она взяла не для того, чтобы заслужить симпатию хозяина, а потому что и в самом деле любила кошек и знала, как с ними обращаться.

– У вас одинаковые глаза, – сказал Егор.

– Да, – равнодушно отозвалась Жанна.

Горин почувствовал, что надо что-то делать. Иначе она так и просидит с кошкой в руках.