Семиэтажная конструкция из стекла возвышалась над каналом подобно доисторическому леднику, который вынесло на берег океанским приливом. Атриум в центре здания производил неизгладимое впечатление. Из него можно было обозреть пять верхних этажей. Будто из центра пустого олимпийского стадиона. Охранник повел нас наверх, мимо офисов с открытой планировкой, переговорных и комнат отдыха.

До студии мы добрались с большим опозданием.

За огромной стеклянной стеной Кевин Блейк уже отвечал на вопросы о смерти Мартина Вика. Его голос разносился и по этажу, и по всей стране.

Ведущая глянула на нас через стекло.

— Для тех, кто только что к нам присоединился, поясню, что мы беседуем с Кевином Блейком — детективом-инспектором в отставке, который добился осуждения Мартина Вика. Также он является автором бестселлера «Лунатик», посвященного расследованию. Итак, Кевин, — обратилась она к собеседнику, — вы полагаете, что события субботней ночи были спланированным покушением…

Блейк кивнул:

— Убийца нейтрализовал двух полицейских, уничтожил заключенного и умудрился сбежать. Случайностью это не назовешь.

Блейку было чуть за шестьдесят, и выглядел он лучше, чем любой другой детектив-инспектор в отставке. Ни торчащих из ноздрей волос, ни сеточки полопавшихся капилляров. Всегда в элегантном черном костюме, который делал его еще бледнее. Очки в тонкой латунной оправе выглядели неестественно и делали его похожим на интеллектуала предвоенной поры. Вряд ли он был так уж тщеславен, просто человек, который не пройдет незамеченным. Сильный йоркширский акцент звучал естественнее, чем правильно поставленное произношение ведущей.

— И последний вопрос, — сказала она. — Нам известно, что по делу о покушении разыскивают женщину примерно тридцати лет, с татуировками на лице. Известно ли о ней еще что-нибудь?

— Насколько я знаю, нет. Однако должен еще раз подчеркнуть, что я не участвую в расследовании. Если вы обладаете какой-либо информацией по этому делу, обращайтесь к официальным лицам. Мои источники дали понять, что женщина в розыске — важный фигурант дела, но, полагаю, из того, что старший суперинтендант Чейз сказала на утренней пресс-конференции, можно сделать дополнительные выводы…

— Для тех, кто пропустил утренний выпуск новостей, повторю, что старший суперинтендант Чейз не советовала приближаться к этой женщине, поскольку она считается крайне опасной преступницей.

— Более того, — подхватил Блейк, выдерживая взгляд ведущей. — На вопрос о мерах обеспечения общественной безопасности, предпринимаемых в связи с тем, что главное подозреваемое лицо все еще на свободе, старший суперинтендант, в сущности, ответила, что без колебаний разрешила бы стрелять на поражение. — Блейк подождал, пока до всех дойдет смысл его слов. — А как вы знаете, Миранда, столь исключительные заявления обычно делаются только в ходе контртеррористических операций.

— Действительно исключительные. Вы упомянули терроризм. По-вашему, в связи с этим делом существует угроза безопасности населения?

Блейк задумался.

— Другого такого персонажа, как Мартин Вик, не существует, уж поверьте. Его убийца, скорее всего, считал, что руководствуется верными мотивами. Я бы очень удивился, если бы нечто подобное повторилось. Тем не менее подозреваемая представляет повышенную опасность, и я вслед за старшим суперинтендантом повторю, что от нее следует держаться как можно дальше.

— Кевин Блейк. Благодарим вас. — Ведущая завершила эфир.

Оба отцепили микрофоны. Стеклянная стена глушила сказанное не для записи. После краткого обмена репликами Блейк многозначительно, двумя руками, пожал руку ведущей. Потом встал, открыл дверь и вышел. С книгой своего авторства в руке, видимо, чтобы никто не сомневался, с кем имеет дело.

Наоми шагнула вперед:

— Кевин Блейк. Я детектив-констебль Блэк, а это мой коллега, детектив-сержант Уэйтс. Мы пытались связаться с вами.

— Как и весь остальной мир, — ответил Блейк.

Блики на стеклах очков скрыли глаза, так что было непонятно, высокомерно он говорит о всеобщем внимании или устало.

Блейк привел нас в кофейню через дорогу, каждому указал на стул, сел напротив и сдвинул в сторону меню. Я заказал кофе и воду, почти не сомневаясь, что это он собирается нас о чем-то расспрашивать. Блейк положил книгу так, чтобы видна была фотография автора на тыльной стороне обложки — с более волевой линией подбородка, но с тем же честным и открытым выражением лица. Книга стала настолько популярной, что Блейк построил карьеру, выступая перед прессой с лекциями об известных убийцах и играя на мероприятиях роль свадебного генерала. Он вышел в отставку вскоре после того судьбоносного дела, однако по-прежнему пользовался авторитетом в полицейских кругах, а для широкой публики уже десять лет оставался инсайдером без погон. Официантка принесла три чашки кофе, воду и сдачу.

Когда она ушла, Блейк подвинул к себе чашку и понюхал ее содержимое:

— Кофе мне нельзя, но я кайфую от аромата.

— Спать потом не можете?

Он рассмеялся:

— Наоборот. Могу уснуть навсегда. Увы, проблемы с сердцем. Старость — не радость. Будьте добры, напомните, как вас зовут?

— Уэйтс.

— Я слышал, вы были на месте преступления.

— Вы хорошо информированы, — ответил я.

Если у него сохранились источники в полиции, он еще не то обо мне слышал.

— Двадцать лет службы в полиции не проходят даром, — продолжал он. — Стараюсь держать руку на пульсе, особенно если новости связаны с делом Мартина. Кстати, ужасно жаль слышать о детективе-инспекторе Сатклиффе.

— Вы, наверное, работали вместе…

— А вы были его напарником? — спросил Блейк.

Я кивнул.

— Тогда, возможно, согласитесь, что Сатти бывает несколько…

Я снова кивнул.

— Может, вы не знаете, но это я потребовал тогда, чтобы Сатти отстранили от дела.

— Я знаю только, что он первым прибыл на место происшествия.

— У него были свои таланты. Просто я подумал, что их лучше проявить где-нибудь в другом месте.

— Как он это воспринял?

— А вы не знаете? Подал в отставку.

Я удивился. Сатти? И так остро среагировал?

— Очевидно, потом его кто-то вразумил, потому что до меня дошла новость, что он перевелся в ночную смену.

— Первый раз слышу, — сказал я, осознавая, что человек, который уволился из полиции десять лет назад, лучше знает моего напарника. Кто в этом виноват? Сатти или я?

— И чье задание вы теперь выполняете? — поинтересовался Блейк.

— Суперинтенданта Паррса.

— Главной ищейки? Хороший человек, передавайте ему привет от меня. Уверен, что он на вас рассчитывает. Я не работал с Алистером лично, но, по моему впечатлению, он всегда готов протянуть руку помощи…