Донован взял со стола стакан и одним глотком допил оставшееся виски. Когда он снова повернулся к ней, на его лице уже не отражалось никаких чувств.

– Завтра с утра начинай учить роль. Я скажу Монти, чтобы он заехал за тобой и отвез на вторую студию. Там по твоей фигуре подгонят костюмы, и там же с тобой поговорит режиссер, Джейк Доминик.

Бренна должна была бы только обрадоваться такой внезапной смене настроения Донована и его возврату к деловому разговору; однако в ее душу вдруг закралось чувство обиды из-за того, что он так легко может отбросить все эмоции, когда она еще трепещет от испытанного возбуждения. Ей с трудом удалось справиться с этой совершенно новой для нее волной ощущений.

– Я буду готова, – холодно ответила она, когда до нее дошел смысл сказанного. – Постановкой руководит Джейк Доминик?

Донован кивнул.

– А ты разве не знала? Я думал, что все актеры знают, с кем и чем занимается Джейк. В постели и на работе.

Весь кинематографический мир действительно проявлял живой интерес к проделкам нестареющего ловеласа. Джек Доминик был одним из самых талантливых кинорежиссеров и пользовался огромным успехом в Голливуде. Его успех во многом напоминал стремительное восхождение Майкла Донована. Всем было известно, что они, помимо всего прочего, еще и закадычные друзья. Личная жизнь Доминика вызывала не меньше интереса, чем его профессиональные успехи. Богатство Джейка, успех выпущенных им фильмов и порочно-красивая внешность обеспечили ему бешеную популярность среди женщин. Даже среди киношного бомонда, где нравы славились безграничной свободой, он пользовался скандальной репутацией. За Донованом тоже числилось великое множество любовных связей, но он охранял свою частную жизнь от посторонних глаз. Доминик же, наоборот, беспечно относился к тому, что пишут и говорят о его похождениях, и потому часто становился героем колонок сплетен в бульварных газетах.

– Джейк Доминик, – задумчиво повторила Бренна. Не попала ли она из огня да в полымя? С нее хватило бы и одного Донована…

– Что это ты им так заинтересовалась? – с подозрением спросил Майкл. – Если строишь какие-то планы на его счет, то можешь забыть о них. Я сказал Джейку, что у тебя уже есть хозяин.

Она вспыхнула от негодования, представив, как Донован обсуждает свои грязные намерения на ее счет с таким же развратником, как и он сам. Как он мог так о ней говорить, словно она какой-то неодушевленный предмет, чьи чувства можно совершенно не принимать в расчет или – купить по сходной цене! Хорошо же, она отыграется за это…

– Насколько я знаю, мистер Доминик никому не позволяет ограничивать себя в чем-либо. Поживем – увидим, как сложатся наши отношения. Чем черт не шутит…

Донован лишь заскрипел зубами от злости.

– Не советую тебе делать большую ошибку. Не вздумай отомстить мне при помощи Джейка, – процедил он. – Хоть он и мой лучший друг, я не собираюсь с ним делиться.

Бренна пожала плечами и только собиралась ответить, что она думает по поводу его самовлюбленных заявлений, как вдруг раздался резкий стук в дверь. Донован быстро взглянул на нее.

– Ты ждешь кого-нибудь? – резко спросил он.

– Кого я могу ожидать? – язвительно парировала она. – Я ведь только приехала на студию и начала знакомиться с окружающей обстановкой, или вы забыли?

Выругавшись про себя, Майкл сам подошел к двери, открыл ее и с выражением крайнего неудовольствия на лице посмотрел на стоящего перед ним человека.

– Джейк, какого черта тебе здесь надо? – зло бросил он. – Я же ясно сказал.

– Ты всегда говоришь ясно, Майкл, – раздался насмешливый голос нежданного гостя. – Не бойся, я не стану браконьерствовать в твоем заповеднике, я пришел сюда строго по делу.

Донован неохотно отошел в сторону.

– Ну, если только по делу, – недовольно пробурчал он, впуская гостя в комнату. – Последняя платоническая мысль по поводу женщины посетила тебя, когда ты был в детском саду. – Он повернулся к Бренне и коротко сказал:

– Знакомься, это Джейк Доминик.

Доминик легко скользнул к ней с грациозностью увидевшей добычу пантеры. Бренне сразу бросилась в глаза его демоническая красота – черные глаза, темные волосы и лицо падшего ангела. Глаза отражали цинизм пресыщенного жизнью человека, прошедшего через все, многое повидавшего и уверившегося в том, что мир – чрезвычайно скучная штука. Но это выражение только усиливало греховную привлекательность Джейка.

– Спасибо тебе, Майкл, ты всегда такой добрый, – бросил он через плечо с довольным видом и обратил все свое внимание на Бренну. – Прелесть, просто прелесть, – заворковал он. – Как только мог мой друг – нет, теперь он мне не друг, он просто варвар! – пытаться скрыть от меня такое сокровище! Очень рад познакомиться с вами, мисс Слоун.

– Хватит болтать! – резко перебил его Донован. – Скажи мне лучше, что ты здесь делаешь. Я же тебя предупредил утром, что завтра Монти привезет Бренну к тебе на студию.

– Завтра утром мне придется лететь в Неваду. Надо переснять кое-что на натуре. Ты же не хочешь выбиваться из графика с картиной, вот я и решил заскочить к мисс Слоун сегодня вечером, чтобы поговорить с ней о работе.

– В такое время? – усмехнулся Майкл. Доминик с небрежным видом взглянул на часы.

– Еще нет и одиннадцати, – с вызовом ответил он. – С каких это пор ты стал так наплевательски относиться к драгоценному времени, если речь идет о сдаче фильма в срок?

Донован шепотом выругался и наконец сдался. Он обернулся к Бренне и будто только сейчас заметил, в какой непорядок сам же привел ее халатик несколькими минутами раньше.

– Пойди оденься, – приказал он.

Бренна густо покраснела, и Доминик не смог сдержать смех. Девушке удалось ненадолго взять себя в руки. Она с гордо поднятой головой проследовала в спальню, но не удержалась и громко хлопнула дверью.

Там Бренна сбросила халат, надела трусики, лифчик и облачилась в потертые джинсы и красную рубашку, проклиная про себя надменность и свинство всех мужчин на свете, а Донована и Доминика – в частности. Натянув на ноги потертые кожаные туфли, она с вызывающим видом вернулась в гостиную. Ее настроение не улучшилось, когда она увидела, что оба ее гостя о чем-то весело болтают, явно пребывая в наилучшем расположении духа.

Они повернулись при ее появлении, и на лице Доминика появилось насмешливое выражение, когда он увидел ее одеяние, которое вряд ли можно было назвать элегантным.

– А вот и наша начинающая актриса, – поддразнил он. – Майкл, неужели ты думаешь, что эта, прямо скажем, рабочая униформа охладит мою низменную страсть?

– Заткнись! – недовольно огрызнулся тот. Доминик поднял бровь, и в его черных глазах заплясали чертики.

– Ты же знаешь, какой я ненасытный сатир. Если боишься, пошли кого-нибудь в костюмерную за кольчугой для нашей леди.