– Но чем это поможет нашей матушке Земле? – горько вздохнул Краснобаев.

– К тому же, – опять добавил Бочкин, – во время бегства мы совершили роковую и непростительную ошибку!

– Какую? – хором спросили Краснобаев, Окуркин и Базилевс.

– Все пираты были у нас под обстрелом, когда мы поднимались по трапу. Но в суматохе мы об этом позабыли. А ведь нам достаточно было произвести парочку выстрелов из плазменной пушки, как мы бы спалили их всех к чертовой матери, и не ломали бы сейчас головы, что делать дальше.

– Как же мы не додумались? – расстроился прапорщик. – Эх, не дал Бог ума, так взять неоткуда!

Только Иван Иванович с сомнением покачал головой:

– Вряд ли мы бы смогли уничтожить такую толпу пиратов одним выстрелом.

– Это почему же? – удивились Бочкин и Окуркин.

– Рука бы у нас не поднялась на это. Мы ведь с ними, можно сказать, вместе пили. И вдруг из плазменной пушки. Негуманно это как-то.

– Негуманно! – махнул рукой Бочкин. – Тоже мне гуманист! Они с нами церемониться не будут. Высадятся на Землю и такое устроят. Э-эх! Хотя, если признаться честно, то наверно ты прав, Краснобаев. Не по-русски это, стрелять в беспомощных пиратов.

– Да, тем более они все руки подняли.

– Ладно, – сказал Иван Иванович. – Хватит о прошлом горевать. Давайте о будущем поговорим. Что будем делать?

– Извините, можно мне вставить в разговор пару слов, – вмешался Базилевс.

– Говори.

– Тут такое дело деликатное. В общем, за нами, кажется, погоня.

Включились дисплеи и мониторы, и друзья увидели сотни кораблей, которые плотной массой летели прямо за ними.

– Неужели они за нами? – удивился Краснобаев.

– А то за кем же? – усмехнулся Окуркин и переложил платиновый зуб капитана Плинта из нагрудного кармана во внутренний. – Пираты никогда не прощают обид. Это я и без книжек знаю.

– Вот тебе бабушка и Юрьев день! – покачал головой Бочкин. – Вот мы сейчас за свою гуманность и ответим по всей строгости военного времени.

– Боевая тревога! – скомандовал Иван Иванович. – Всем занять боевые места.

Окуркин тут же оказался на своем месте у бортовых орудий.

– Что, принимаем бой, товарищ капитан? – с азартом поплевывая на ладони, закричал он.

– Попробуем сначала оторваться, – сказал Краснобаев.

И началось великое бегство по космосу. Однако, как не был быстр Базилевс, пиратские звездолеты оказались не менее проворными, и постепенно расстояние между землянами и пиратами сокращалось. Мало того, передовые корабли пиратов начали обходить звездолет землян с флангов, как с боковых, так и с верхних, а этого уже допустить было нельзя. Краснобаев дал полный вперед.

– Эй вы, недоноски! – доносились из динамиков пиратские призывы. – Остановитесь, и отдайте нам зуб капитана Плинта.

– Черта с два вы получите! – заорал в ответ Окуркин и открыл по пиратам огонь из всех орудий.

В ответ на это пираты тоже начали пальбу. Космос засветился от лазерных зарядов и плазменных вспышек.

– Какой такой зуб? – удивились Краснобаев и Бочкин.

Базилевс, управляемый рукой Ивана Ивановича ловко уходил из под обстрела. Но пираты приближались. Окуркин палил во всю ивановскую. Стрелок он оказался, что надо, и несколько пиратских кораблей были им подбиты очень скоро. Встретив такой отпор, пираты несколько приотстали, но продолжали окружение. В космосе, чтобы заставить противника сдаться, надо взять его не в кольцо, а в шар, то есть окружить со всех сторон, чтобы деваться было абсолютно некуда. У пиратов были очень мощные корабли и невероятно быстроходные катера, и постепенно их план начал осуществляться. А через некоторое время пиратский флот полностью окружил звездолет Краснобаева со всех сторон. Базилевс действительно оказался как бы внутри огромного шара.

– Эй, Джон Сильвер! – кричали пираты со всех сторон. – Сдавайся.

– Русские не сдаются! – закричал в ответ Окуркин, подбивая отдельных смельчаков, которые пытались атаковать Базилевс. У землян было преимущество, пираты по ним не стреляли. Боялись сжечь корабль, на котором находился бесценный груз.

– Отдавайте зуб Плинта, недоноски! – кричали пираты. – Или вам крышка.

– Посмотрим, кто кого! – закричали в ответ земляне.

– Что ж, вы сами напросились! – закричали пираты. – Через час те из вас, кто останется жив, будут завидовать мертвым. На абордаж!

И сотни кораблей накинулись на один маленький, почти беззащитный катер. Хотя не такой уж он и беззащитный. Он закрутился, как волчок и встретил агрессоров бесконечной чередой выстрелов. Краснобаев совершал чудеса ловкости и умения. Он выполнял такие сложные фигуры высшего пилотажа, такие выделывал пируэты, да еще и с космической скоростью, что ни один из пиратских кораблей так и не сумел зацепиться за него. В свою очередь Окуркин совершал чудеса меткости. За добытый драгоценный зуб капитана Плинта он готов был драться до конца. И поэтому ни один его выстрел не пропал даром. К тому же промахнуться было трудно, такая плотность кораблей противника была вокруг.

Все вокруг грохотало и гремело от взрывов и выстрелов. Встретив такой серьезный отпор, пираты отступили на прежние позиции. Земляне получили передышку. Пираты отступили очень вовремя.

– У меня закончились боеприпасы! – объявил грустным и виноватым голосом Базилевс. – Осталось только десять выстрелов.

Земляне были обречены. Теперь их ничего не могло спасти от пиратов, которые уже снова потихоньку стали приближаться и сжимать свой смертельный шар.

– Это есть наш последний и решительный бой! – запел мощным басом Бочкин.

– Врешь! Не возьмешь! – закричал Окуркин, сжимая гашетку для стрельбы. – Уж если Окуркин что взял, то никто у него это не отнимет.

– Предлагаю, когда будет произведен последний выстрел, пойти на таран самого большого броненосцы пиратов! – громко сказал Краснобаев. – Мы проникнем в реактор корабля пиратов, взорвем его, и таким образом уничтожим главную силу противника. От взрыва броненосца воспламенятся ближайшие к нему звездолеты, от их пламени их соседи, и так пойдет по цепочке, пока не сгорят все пиратские корабли. Посмотрите, как все они непростительно близко находятся друг от друга. После нашего тарана уже некому будет лететь к Земле. Мы всех уничтожим в смертельном и честном бою. Правда и сами тоже погибнем. Но смерть наша не будет напрасна.

Это был дерзкий, героический и очень трагический план. Но лучшего в данный момент ничего нельзя было придумать. Бочкин даже задохнулся от восторга. Он со слезами и объятиями кинулся к Иван Ивановичу:

– Молодец, Краснобаев! Здорово придумал. Дай я тебя расцелую!

Окуркин тоже посмотрел на зуб капитана Плинта и сказал сам себе: