По его приказу стали перехватывать гонцов Скила и предавать их смерти, а сам Октамасад с войском направился в Никонию. Члены городского Совета испугались и вступили в переговоры с новым царем. Скил понял, что дольше здесь ему находиться опасно, и ночью тайно покинул город. Он нашел убежище у одрисского царя Ситалка. Несмотря на то что Ситалк был родственником Октамасада по материнской линии, они враждовали. Брат Ситалка попытался захватить власть, а когда ему это не удалось, то спрятался у своего племянника — Октамасада. Невзирая на грозные требования царя Ситалка, Октамасад дядю-бунтовщика не выдал.

Октамасад для войны с одрисским царем очень быстро собрал огромное войско и вскорости подошел к величественной реке Истр. Там он стал готовить переправу. Ситалк не смог так скоро подготовиться к войне, он собрал значительно меньше войска. Несмотря на это, Скил придумал такой план военных действий, что был уверен в победе даже с таким количеством войска, но тяжкие думы и сомнения тревожили Ситалка.

— Нам надо выиграть первую битву, и затяжной войны не будет. Сколоты вспомнят, что я не проиграл ни одного сражения, и покинут лжецаря, — убеждал Ситалка Скил. — А первую битву мы обязательно выиграем, потому что не будем ожидать, пока переправится все войско, а ударим раньше. Я заслал гонцов в племя андрофагов[32]— те пообещали прийти к нам на помощь.

Ситалк, большой, грузный, в лисьей шапке, с расплывшимся круглым лицом и редкой продолговатой бородкой, кутаясь в длинный теплый плащ, недовольно поморщился. «Не хватало еще, чтобы кочевники-людоеды оказались на территории одрисского царства. Столько раз пришлось с ними сражаться, пока они поняли, что сюда лучше не соваться!»

Война со скифами не входила в планы Ситалка, которому удалось значительно укрепить и расширить территорию царства одрисов, полученного в наследство от отца, Тереса I. Больше всего царя беспокоило то, что успех в этой войне не давал его государству никакой выгоды. Что уж говорить о поражении. Еще неизвестно, какого царя воинственного народа скифов лучше иметь в соседях: умного и решительного Скила или близкого родственника Октамасада.

Утро накануне предстоящей битвы выдалось на удивление спокойным, затих бушевавший еще ночью ветер, гнувший и ломавший деревья, пугавший лошадей так, что всадники, несмотря на свою умелость, едва могли удержаться в седле. А ведь фракийцы-одрисы, как и скифы, славились именно своей конницей.

Как и рассчитывал Скил, вместе с передовым отрядом скифов Истр перешел Октамасад — было видно царское навершие, да и сам он был заметен, выделяясь богатым убранством, блестевшим в лучах уже выглянувшего солнца. Скила охватило радостное возбуждение — Октамасад был слишком самонадеянным и храбрым по-глупому. Он переправился на виду у вражеского войска, тогда как ему следовало остаться на том берегу, а часть сил послать на переправу, находящуюся в двухстах стадиях ниже по реке, чтобы нанести противнику неожиданный удар с тыла. А он так не поступил — Скил это проверил, направив туда для разведки только что вернувшийся отряд. Пусть еще часть войска скифов переправится — затем молниеносный удар и победа! Октамасад из этой битвы не вернется живым! — Скил недобро сощурился, издали наблюдая за братом. Он решил, что самолично сразится с ним и в бою докажет, кто из них настоящий царь.

Ситалк был мрачен — его беспокоил приснившийся ночью необычный сон: ястреб охотился за зайцем, и вдруг у зайца выросли крылья и он стал охотиться за ястребом, у которого от такого напора перья летели в разные стороны, — на этом он проснулся. Жрец, которому он рассказал сон, растолковал его как плохое предзнаменование относительно предстоящей битвы. Ястреб — это одрисы, заяц — скифы. Битва будет тяжелая и неизвестно чем закончится. Лучше повременить, ведь сил у одрисов мало. А вот скифов на противоположном берегу — великое множество, пока переправилась малая часть, а что будет, когда они все окажутся на этом берегу?

Ситалк был согласен и с толкованием сна, и с тем, что советовал Скил. И в самом деле, если сейчас всей силой обрушиться на Октамасада, у которого пока мало воинов, смогут ли скифы выдержать такой удар, пока не переправилось все их войско?

Скил торопил с началом битвы, он нервно прохаживался возле шатра царя Ситалка. Сражаться он решил без шлема, с царской диадемой на голове, надеясь, что воины, увидев его, вспомнят о его заслугах, выигранных битвах, одумаются и повернут оружие против Октамасада.

Ситалк, поразмышляв, принял решение, о котором сообщил командирам отрядов. Затрубили трубы, призывая войско строиться в боевой порядок, и Скил обрадовался, стал искать взглядом верного Канита, чтобы тот подвел к нему коня. Но телохранителя нигде не было видно. Куда тот мог запропаститься?

К Скилу подошел начальник личной охраны царя Ситалка и сообщил, что царь требует его к себе в шатер. Скил еле сдержался, чтобы не разразиться бранью: место царя в бою, в рядах сражающихся, а не в шатре. Но он был просителем, полностью зависящим от воли принявшего его царя Ситалка, и поэтому послушно направился в шатер. У входа он отдал меч и кинжал охране и вошел внутрь. Но там Ситалка не оказалось, и только он хотел выйти, как начальник охраны преградил ему дорогу и сообщил:

— Царь Ситалк просит тебя подождать его здесь.

— Но сейчас начнется битва — мое место там! — нетерпеливо воскликнул Скил и тут понял, что из гостя превратился в пленника.

* * *

Увидев, что одрисское войско выстроилось в боевой порядок, скифы тоже стали строиться. Но фракийцы все не наступали, наконец вперед выехал глашатай и громко выкрикнул:

— Царь Ситалк хочет говорить с царем Октамасадом!

Вскоре из рядов скифского войска выехал всадник и в свою очередь выкрикнул:

— Царь Октамасад здесь. Говори, что хочет царь Ситалк!

Глашатай Ситалка подъехал ближе:

— Стоит ли нам испытывать счастье в битве? Ты сын моей сестры; у тебя находится мой брат, отдай мне его, и я отдам тебе Скила. Давай не будем подвергать себя опасностям войны, ни ты, ни я…

Скифский всадник вернулся в строй войска и растворился в нем. Потянулось томительное ожидание. Войска стояли друг напротив друга, готовые в любой момент ринуться в бой. Время шло, и чем меньше на противоположном берегу становилось скифов, тем больше их становилось здесь, в боевом строю. Наконец от скифского войска отделился всадник:

— Царь Октамасад принимает условия царя Ситалка и готов передать ему сбежавшего брата в обмен на вероотступника Скила!

Скил сидел в шатре, проклиная нерешительность царя Ситалка. «Сколько времени прошло, а звуков битвы не слышно. Промедление на руку Октамасаду — он успеет переправить сюда все свое войско. Непонятно, почему меня пленили перед битвой? Ведь я полезнее там, чем здесь».

В шатер вошли несколько воинов во главе с начальником охраны, и тот произнес:

— Идем, скиф Скил. Царь Ситалк ждет тебя.