— Что вы ощущаете? — спросил Гриффин, не сводя глаз с Лампы.

— Сносвет, его очень много.

— Вы можете с ним работать?

— Возможно, — сказала она. — Но не в одиночку. За эти годы я иногда пыталась получить доступ к энергии, заключенной в артефакте, однако я могла вызвать слабое свечение Лампы, и не более того. Но вот что я могу вам сказать: если она когда-нибудь по-настоящему загорится, пути назад не будет.

Гриффин взял Лампу с сундука и поднес к небольшому чердачному окошку, чтобы рассмотреть получше.

— А как ее зажигать? С чего я должен начинать?

— Вы не знаете?

— В молодости я несколько раз пробовал заниматься Лампой, но ни разу не смог ее активировать. Отец считал, что это потому, что я не унаследовал проклятие. Когда мне было шестнадцать лет, Лампу украли. Сегодня я вижу ее впервые за двадцать лет.

— А что говорится в дневнике Николаса? Он не оставил инструкций по работе с Лампой?

— Если вы что-нибудь слышали о старых алхимиках, то вы знаете, что все они были помешаны на секретности. По части конкретных инструкций Николас мало что написал. Думаю, он считал, что человека, который попытается получить доступ к энергии Лампы, должна направлять его собственная интуиция и интуиция женщины, читающей сносвет.

— Понятно.

— Ну что, миссис Пайн, вы согласны поработать для меня с Лампой и обратить вспять процесс, который уже начался? Вы меня спасете?

Аделаида открыла свое паранормальное восприятие и посмотрела на энергетические следы его шагов на дощатом полу. Следы, казалось, горели. Она подумала, что он поверил в легенду. Правдива она или нет, он уверен, что унаследовал Проклятие Уинтерсов.

— Я попытаюсь поработать для вас с Лампой, — сказала она.

— Спасибо.

— Но прежде чем попытаться манипулировать энергией этого прибора, я бы хотела прочесть дневник вашего предка.

— Понимаю вас. Я его принесу сегодня вечером.

— Боюсь, это будет неудобно. Сегодня вечером я договорилась с друзьями, мы вместе пойдем в театр. Но ведь спешки нет, судя по энергетическим отпечаткам, вы сейчас не находитесь на грани какого бы то ни было психического заболевания. Принесите его мне завтра утром, я его изучу и решу, как действовать дальше.

Казалось, даже короткая задержка раздосадовала Гриффина, но спорить он не стал.

— Хорошо. Возможно, вы правы. Моя судьба в ваших руках. Я вам заплачу, сколько вы скажете.

— Э-э… что касается оплаты, право же, мне не нужны ваши деньги. Я действительно довольно богатая женщина.

— Я понимаю. Тогда имейте в виду, что я перед вами в долгу. Если существует что-либо, что мужчина в моем положении может для вас сделать, только скажите.

— Так случилось, что я бы действительно хотела попросить вас об одной услуге в обмен на помощь в работе с Лампой.

Гриффин посмотрел на нее. Его глаза вдруг стали очень-очень зелеными и будто бы горели, как его энергетические следы на полу. По нервам Аделаиды словно прошла волна энергии, она готова была поклясться, что тени в комнате стали гуще.

— Ах да, сделка, о которой вы упоминали в галерее, — вкрадчиво сказал он. — И что же вы хотите в обмен на мое спасение, миссис Пайн?

Аделаида набралась храбрости.

— Мне нужен ваш опыт и профессиональный совет.

Она поняла, что снова застала его врасплох.

— По какому вопросу? — спросил он очень осторожно.

Аделаида вздернула подбородок. Интуиция подсказывала ей, что не стоило даже ступать на эту конкретную дорожку, но она отказывалась менять курс.

— Вы говорили, что стратегия моих налетов на бордели стала слишком предсказуемой, — сказала она. — Я прошу вас посоветовать мне более свежий подход.

— Нет.

Короткое слово прозвучало как окончательный и бесповоротный приговор. Аделаида пропустила отказ мимо ушей и продолжала:

— Мистер Пирс очень высокого мнения о ваших способностях в вопросах стратегии. Он даже сказал, что в этой области нет никого лучше вас.

— Нет.

— Вы гораздо лучше меня знаете Латтрела и образ его мыслей.

— Нет.

Она выпрямилась.

— Следовательно, в обмен за мою работу с Лампой я попрошу вас разработать новую эффективную стратегию моих налетов на бордели.

— Миссис Пайн, вы просите меня разработать для вас стратегию того, что в конце концов приведет к вашей смерти. Мой ответ — нет.

— Сэр, не отвечайте сразу, подумайте немного над этим вопросом, — настаивала Аделаида.

— Мадам, возможно, я и обречен попасть в ад, но когда я прибуду к его вратам, по крайней мере этого конкретного греха на моей совести не будет.

Он повернулся и пошел к двери, держа в одной руке Лампу. Он шел, не оглядываясь.

— Мистер Уинтерс, — быстро сказала Аделаида, — подумайте еще немного, вы же сами говорили, что вам нужна моя помощь.

— Если я нашел одну женщину, читающую сносвет, то найду и другую.

— Ха! Вы блефуете!

— Почему вы так в этом уверены?

— Я больше десяти лет прожила на американском Западе, там популярны карточные игры и много игроков, поэтому когда я вижу блеф, я его распознаю. Даже если вы найдете еще одну женщину, читающую сносвет, я сомневаюсь, что она будет такой же сильной, как я.

— Значит, мне придется рискнуть.

Гриффин вышел в коридор. Аделаида знала, что обстоятельства складываются не в его пользу, даже если он сам этого не знает. Если он прав и с его ощущениями действительно происходит то, что он подозревает, он вполне может сойти с ума и даже умереть.

— О, черт! — пробормотала она. — Хорошо, сэр, вы победили. Я займусь вашей Лампой для вас.

Он остановился и повернулся к ней.

— А какова цена, миссис Пайн?

Она подхватила юбки и пошла к двери.

— Кажется, я ясно выразилась, что мне не нужны ваши деньги.

Он стиснул зубы.

— Проклятие! Миссис Пайн…

Она прошла мимо него, вышла в коридор и направилась к лестнице.

— Мистер Уинтерс, я не возьму с вас плату за мои услуги. С этого момента и до тех пор, пока я не придумаю, о какой другой услуге вас попросить, вы будете считаться моим должником. — Она оглянулась и послала ему через плечо самую ледяную улыбку, какую только могла изобразить. — Конечно, оказать другую услугу вы, вероятнее всего, тоже откажетесь, ради моего собственного блага, разумеется.

Он последовал за ней.

— Я сделаю все, о чем вы попросите, если только это не пойдет вам во вред.