Мы разъехались и укрылись за двумя стволами могучих древесных великанов, которые обступал густой кустарник. Наемник Попки Лю или кто там еще наверняка проедет здесь, иначе ему придется выжигать дорогу бластером.

Все ближе и ближе подбирался к нашей засаде огонек на экране. Вот уже стал слышен отдаленный треск ветвей. Наконец, когда напряженное ожидание стало невыносимым, он появился. Как и мы в костюме, шлеме, верхом на «торпеде». На груди болтался бластер, у пояса – кинжал.

У Стеклышка не выдержали нервы, и она, высунувшись из-за ствола, послала в пирата очередь. У нее было местное автоматическое оружие с глушителем.

Пули взрыхлили почву перед «торпедой» пирата и он мгновенно остановился. Схватив бластер, он полоснул по стволу, за которым пряталась Иштар. Вспышка, шипение, пар – к счастью он не задел ее. Дерево было слишком могучим даже для огненного луча.

Прежде чем пират сделал второй выстрел, луч моего бластера пронзил его грудь. Ублюдка подбросило в седле и, широко раскинув руки, он упал наземь.

Соскочив с «торпеды», я бросился к нему. Глаз не изменил мне – Смерть уже записала его имя в свою страшную книгу. Я вынул из нагрудного кармана трупа переговорное устройство, подсоединил к специальному щупу из своего набора фокусника и вонзил щуп в мозг мертвеца.

Когда из переговорного устройства донесся голос, зовущий пирата, его губы разомкнулись и произнесли:

– Все нормально. Нашел звериную тропу. Ориентиры – два гигантских дерева в конце коридора кустарника. Двигаюсь дальше.

Так он будет болтать еще полчаса. За это время мы успеем убраться далеко-о-о. Когда пираты найдут своего товарища, щуп порадует их еще одним сюрпризом. Только они попробуют выдернуть его из тыквы мертвеца, как произойдет взрыв.

…В ближайшие полчаса пираты нас не беспокоили, их мертвый товарищ каждый раз исправно отвечал на вызов, убеждая своих бывших коллег по разбою, что нас нет там, где мы есть.

Вскоре наш путь пересекла лощина, по которой тек ручей. Стеклышко предложила ехать по воде: авось удастся сбить подонков с нашего следа. Не имея лучшего предложения, я согласился. Мы развернули «торпеды» и бесшумно помчались над водой. После джунглей ручей казался нам настоящим шоссе.

Ниже по течению примерно через час мы подъехали к тому месту, где он сливался с другим ручьем. На месте слияния брала начало небольшая речка. Здесь мы с сожалением покинули удобную дорогу и вновь углубились в джунгли. Пираты уже «порадовались» нашим сюрпризам и вдвое энергичнее ищут нас, сказал я Иштар. Если такая блестящая идея ехать по воде пришла в голову ей, рано или поздно она придет и им.

Ничто, кроме жужжанья мошкары да криков птиц не нарушало тишины леса. Немного погодя я заметил, что местность стала меняться. Появились камни или, скорее, небольшие валуны, разбросанные там и сям под деревьями. Валунов становилось все больше, и вскоре я понял, что их расположение и правильная форма говорят об искусственном происхождении. Хотя большинство камней вросло наполовину в землю и было покрыто мхом, все же можно было различить плоские грани и прямые углы, явно обработанные каменотесом. Более того, камни лежали рядами, – неровными, ломаными, но рядами – это не вызывало никакого сомнения.

Мы приблизились к тому месту, где древняя кладка была плотнее и лучше сохранилась. Всматриваясь в лесной сумрак, я видел участки исполинской стены и остатки обвалившихся башен. То мой взгляд останавливался на сооружении, сплошь оплетенном древесными корнями, которые, словно щупальца какого-то растительного осьминога, проросли из его вершины и ползли к земле, цепляясь за камни кладки и расталкивая их в стороны так, что скорее дерево поддерживало остатки строения, чем строение – дерево. То вдруг вставала предо мной исполинская стена, поражавшая немыслимым обилием горельефов. В просветах между деревьями неясно вырисовывались покрытые искуснейшей резьбой башни из песчаника; их вершины тонули под буйно разросшейся тропической зеленью. На величественной лестнице росли деревья, их корни взломали и разрушили ступени.

Из зарослей выглядывали зловещие каменные лица. Среди обвалившихся стен и вздымавшихся к небу древесных стволов лежала распавшаяся при падении на три части огромная статуя; под наслоениями мха с трудом угадывались ее очертания. Чуть погодя мы выехали на дорогу, вымощенную большими квадратными плитами. Дорога поднималась вверх, ее основание составляли две гигантские стены, сложенные из глыб весом в сотни тонн.

По обе стороны тянулись бесконечные галереи, образующие громадные, заросшие травой дворы. Каменные порталы при входе в галереи были лишены привычных сводов. Вместо них проходы венчали консольные арки: каждый последующий ряд кладки нависал над предыдущим, пока обе стороны портала не соединились, образуя высокий равнобедренный треугольник. Среди горельефов, украшавших стены галерей, я успел заметить изображения войск в походном строю, легендарные поединки богов и демонов, танцовщиц, развлекающих королей, рабочих, занятых строительством циклопического города.

Стая черных птиц выпорхнула из развалин и с пронзительными криками унеслась прочь. Паргусы карабкались на готовые обвалиться своды. Маленькие ящерки всевозможных оттенков сновали по камням. Огромные бабочки, сев отдохнуть на разрушенную стену, трепетали пурпурно-золотыми крылышками и снова взмывали ввысь.

– Что это за развалины? – спросил я Стеклышко

– Храб-Аг-Лук, – ответила она. – Не пора ли устроить привал? Иначе я скоро умру.

– Можно, – согласился я, – мы опережаем их как минимум на несколько часов, – и спешился у подножия безголовой статуи.

Голова ее лежала в двух шагах от постамента, но так заросла мхом и плесенью, что нельзя было разобрать черт лица.

– Ты что-нибудь знаешь об этом городе? – спросил я Иштар, когда мы растянулись на траве посреди прекрасной лужайки, усыпанной яркими цветами.

– Только легенды и кое-что от бабушки. Говорят здесь была колония твоих родичей-змеелюдей. Но очень давно, чуть ли не до Первой Звездной. После Седьмой в период Хаоса здесь была столица Нах-Ар-Лью, обширного царства с варварскими обычаями и верой. Его основал Ахраг-дьявол – жесточайший из известных на Бельгонде правителей. Утверждают, что в тайных храмах жрецы приносили тут человеческие жертвы, подвергая их перед этим неописуемым мукам. Таким образом они вызывали духов мрака и заставляли их служить себе.

Я улыбнулся.

– Я совершенно серьезно, – с нажимом сказала Мос Прозрачное Ребрышко. – Бабушка была психокинетиком, и их община занималась поисками линий и центров мистической силы. Все планеты опоясаны ими и первоначально эти линии имеют положительный заряд. Но со временем они нарушаются катаклизмами, людьми. Нарушенные линии из добрых превращаются в злые – черные – гниют, как отсеченный хвост ящерицы. Силы Зла обладают особой властью и могуществом в таких местах.