— Вы хотите сказать, что в то лето Сарко был в ваших глазах не только прирожденным победителем, но и хорошим парнем, которого жизненные обстоятельства превратили в преступника, «поджигателя»?

— Нет. Я просто рассказал вам одну маленькую историю, являющуюся частью моего большого повествования. Можете трактовать ее по своему усмотрению, но не раньше, чем я закончу весь рассказ. Не забывайте, пожалуйста: я готов описывать события, но не давать объяснения.

— Хорошо. В таком случае я попрошу вас рассказать кое о чем. Как вы упомянули, Генерал заплатил вам за вашу добычу из Ла-Монтгоды двадцать пять тысяч песет. По тем временам это были приличные деньги. Что вы сделали с ними?

— Сразу истратили. Мы всегда так поступали. Деньги уходили у нас, как песок сквозь пальцы: вечером у нас могло быть двадцать пять, тридцать тысяч песет, а утром — уже ничего. Так у нас было заведено. Конечно же, деньги мы тратили все вместе, а не только с теми, кто участвовал в деле.

— Когда говорите «все вместе», вы имеете в виду вашу компанию?

— Разумеется.

— И так происходило каждый раз? Вы всегда распределяли деньги поровну между всеми?

— Более или менее. Иногда мы делили выручку на всех, а порой оставляли ее, так сказать, в общем котле. Но в любом случае деньги принадлежали одинаково всем, и все мы тратили их сообща.

— На что вы их тратили?

— На выпивку, еду, сигареты. И, естественно, на наркотики.

— Какие наркотики вы употребляли?

— Гашиш. Также колеса: бустаид, артан и тому подобное. Иногда мескалин. Кокаин — нет.

— А героин?

— Героин появился позднее, как и кокс. Не припомню, чтобы в те времена кто-то принимал героин в китайском квартале.

— Даже Сарко?

— Да.

— Вы уверены?

— Абсолютно. То, что он якобы с тринадцати-четырнадцати лет сидел на героине, — чушь. Одна из многих легенд, придуманных о его персоне.

— Расскажите, как вы доставали наркотики.

— Это было не так легко, как вы могли бы подумать. Весной Сарко со своими друзьями затаривались у двух барыг, бывавших в «Ла-Фоне», но незадолго до моего присоединения к их компании полиция провела несколько рейдов и зачистила китайский квартал от «верблюдов», так что на тот момент кто-то из них находился за решеткой, а кто-то перебрался в другое место. Именно по этой причине Сарко и Тере появились в игровом зале «Виларо» в тот день, когда мы познакомились. Как рассказала мне Тере, тип в футболке «Фред Перри» являлся барыгой, и он назначил им там встречу. Все лето нам приходилось доставать наркотики за пределами китайского квартала. К счастью, барыга во «Фред Перри» больше не назначал встреч в игровом зале — очевидно, он понял, что это было малоподходящее для таких дел место, — и мы пересекались с ним в барах старого города — «Грок», «Эндеррок», «Фрике». В середине июля или к началу августа этот «верблюд» исчез, и мы стали наведываться во «Флор» — бар с огромными окнами, выходившими на главную улицу Салт. Там у нас было несколько барыг, у них мы закупались до середине сентября — Дани, Родри, Гомес и, кажется, еще кто-то.

— Вы не задумывались о том, чтобы самим начать приторговывать? Таким образом вы решили бы свою проблему с добыванием наркотиков.

— Но так можно было нажить себе более серьезные проблемы. Нет. Мы никогда не думали об этом.

— Вы принимали наркотики по полной?

— Да. Кто-то увлекался ими в большей степени, кто-то в меньшей, но в целом, да: мы употребляли все, что удавалось достать. Возможно, девушки, включая Тере, были в этом плане более благоразумны, но остальные — нет.

— Вы тоже принимали наркотики?

— Разумеется. Я не смог бы влиться в их компанию, если бы не делал этого. Если, конечно, считать, что мне удалось все-таки влиться в компанию.

— А это не так?

— Во всяком случае, я старался. Временами мне кажется, будто у меня это получилось, а в другой раз, что нет. Как я вам уже говорил, начиная с определенного момента я стал бывать в «Ла-Фоне» почти ежедневно, встречался там с компанией Сарко и делал все то же самое, что они. Однако правда и то, что мне так до конца и не удалось почувствовать себя одним из них. Я был таким же, да не таким, как они, находился рядом и в то же время словно в стороне, как человек, казалось бы, принимающий участие в происходящем, но на самом деле, лишь наблюдающий за другими. Вот как я себя ощущал, и, полагаю, так воспринимали меня и остальные. Ведь кроме Сарко и Тере, да и то в редких случаях, я ни с кем из них не разговаривал один на один и ни с кем не имел доверительных отношений. Для всех я был тем, кем, собственно, и был: свалившимся метеоритом, пай-мальчиком, случайно оказавшимся среди них, протеже главаря, капризом главаря, талом, не имевшим к ним никакого отношения, хотя они согласны были принимать меня в своей компании и выказывать дружеское расположение.

Однако вернемся к фактам: да, я принимал наркотики. Сначала было трудно угнаться за остальными, и были случаи, когда мне становилось плохо, но вскоре я привык.

— Что еще вам пришлось делать, чтобы влиться в компанию?

— Много всего. Но, пожалуйста, не истолковывайте мои слова неправильно: я принимал наркотики не для того, чтобы стать своим в компании. Я делал это, потому что мне нравилось. Можно сказать, что я начал употреблять наркотики по необходимости или из любопытства, но в конце концов я стал делать это для удовольствия — в общем, пристрастился.

— Тоже самое произошло у вас и с участием в кражах?

— В какой-то мере — да. И не только с этим.

— С чем еще?

— Например, с проститутками.

— Вы ходили к проституткам?

— Естественно. В китайском квартале бордели имелись на каждом шагу, а нам было по шестнадцать-семнадцать лет, когда тестостерон постоянно зашкаливает, и у нас водились деньги: разве при всем этом мы могли не ходить к проституткам? Значительную часть своих денег мы тратили именно на них. Хотя, говоря откровенно, мне оказалось намного труднее привыкнуть к борделям, чем к наркотикам: к последним я пристрастился быстро, а вот с проститутками все было не так просто. Некоторые путаны мне нравились, но, если честно — особенно вначале, — большинство из них вызывали у меня отвращение. Могу рассказать вам о своем первом посещении борделя. Я хорошо помню тот вечер, потому что тогда произошло кое-что любопытное.

— Расскажите.

— Это случилось в борделе «Ла-Ведет», он находился там же, где и