— Они сошлись. Волна и камень, стихи и проза, лед и пламень! — ошеломленно прокомментировал мой внутренний голос.

Но и бессмертные пушкинские строки были бессильны передать экспрессию этой встречи.

Неотрывно глядя на приближающуюся крысу, Ирка вскочила и замерла столбом.

Лариска, напротив, ускорилась, разбежалась и прыгнула.

— Стоять! — заорала я.

Не крысе — Ирке.

Мне было ясно: если подружка отомрет и побежит, будет сеанс массового травматизма. Проход узкий, сплошь заставленный ногами, а в Ирке больше ста кило живого веса, и помчит она, как раненый слон, не разбирая дороги и не видя преград.

— Не двигайся! — рявкнула я, сцапав подружку за подол.

Но кто бы меня услышал! И кто бы послушался!

Крыса с разгону влипла в Иркин фасад и распласталась на нем, как меховая наклейка.

Ирка набрала полную грудь воздуха (то есть много) и исторгла из себя поразительно долгий и мощный визг.

Не знаю, как это сработало — то ли крысу снесло звуковой волной, то ли она сама отцепилась, чтобы зажать ушки лапками, — но Лариска сорвалась с крутого бюста, как с обрыва. Не упала, нет — детские руки подхватили зверька и заныкали за пазуху так ловко, что куда там опытному иллюзионисту.

— Не смей!

Я ловко вытянула трепыхающуюся крыску из-под футболки юного фокусника Манюни и отбросила ее подальше от нас на арену.

Нимало не сконфуженная Лариска благополучно приземлилась на все четыре лапки, развернулась и села на попу, глядя четко на Ирку и откровенно угрожающе шевеля усами.

Зрители дружно выдохнули и разразились нервным смехом.

— Уберите ее! — гневно потребовала Ирка от владельца животинки. — Как вас там? Саратов, Воронеж… А, Петербург!

— Не сердитесь, уважаемая, идите к нам! — солнечно улыбнулся необидчивый фокусник. — На арену, прошу, прошу! Все видели — моя помощница выбрала именно вас!

— В гробу я видала вашу помощницу! — грубо огрызнулась Ирка.

— Я уберу ее, если вы выйдете! — не смутился хитроумный шантажист Питер Бург.

Я огляделась: публика наблюдала за происходящим с живым интересом и искренним удовольствием.

— Ох, иди уже, а то сама тут как клоун, — со вздохом посоветовала я сердитой подружке.

Манюня и Масяня запыхтели, предательски подталкивая маменьку в пышный зад.

— Да иду я уже, иду! — досадливо отмахнулась от помощников крысиная избранница.

Брезгливо отряхнув майку от воображаемой крысиной шерсти, она шагнула на арену.

Питер Бург щелкнул пальцами, и его дрессированная крыса взлетела в воздух в прыжке, угодив точно в подставленную шляпу, как самонаводящийся баскетбольный мяч в кольцо.

Зрители ударили в ладоши.

— Отличный прыжок, — ворчливо похвалила Ирка, настороженно косясь на каскетку, которую фокусник нахлобучил на свою набриолиненную голову. — Только не выпускайте ее оттуда!

— Ага, пусть она вам там плешь проест, — тихо хихикнула я.

Было очень похоже, что Питер Бург совсем безмозглый, даже не с пулей, а с целым грызуном в голове. Это же надо такое придумать — вытаскивать ни в чем не повинных зрительниц на арену с помощью крысы! Представляю, сколько женских обмороков сопровождало этот номер!

С другой стороны, очевидно, что жертва настоящая, а не подставная: крыса сама выбирает, никто ее не науськивает.

— Хорошо, что Ирка не упала без сознания! — запоздало обрадовался мой внутренний голос.

Я представила, что было бы, если бы моя, скажем прямо, не субтильная подружка плашмя рухнула в беспамятстве, и поежилась. Немало кресел и костей поломалось бы…

Питер Бург тем временем извлек из воздуха колоду карт, шуршащей лентой запустил их из одной руки в другую, ловко поймал, развернул пестрым веером и игриво обмахнул им суровую Ирку:

— Выберите карту, пожалуйста!

Насупленная Ирка копалась в колоде так долго, словно искала там платиновую карту VISA со своим именем, но в конце концов удовлетворилась банальной пиковой дамой.

Питер Бург, кто бы сомневался, загаданную карту угадал и перешел к обещанному чтению мыслей.

Выглядело это занятно.

Сначала тощий долговязый иллюзионист ужом вился вокруг Иришки, которая стояла посреди сцены, как каменная скифская баба, и мимически изображал напряженную работу сверхчеловеческого разума.

Потом Ирке вынесли небольшую школьную доску, и на ней она крупно, чтобы это видели зрители в зале, писала мелом ответы на вопросы фокусника. Сам Питер Бург при этом демонстративно отвернулся и еще завязал себе глаза черным шелковым шарфиком, чтобы у публики и мысли не возникло, будто он подглядывает.

И ведь угадывал как-то, стервец!

— Ваше имя?

Ирка заскрипела мелом, зловредно заходя издалека: «Мое имя простое, распространенное…

— Секунду… Я читаю… — сообщил Питер Бург.

— А я еще пишу! — съехидничала подружка.

В зале послышались смешки.

— Кажется, Мира! — провозгласил иллюзионист. — Правильно?

— Неправильно! — Ирка дописала: «Ирина» и поставила три восклицательных знака.

Зал хохотнул.

— Вы не отчетливо думаете, — попенял недобровольной ассистентке Питер Бург. — У кого-то в голове сумбур.

— Ха! У кого-то там вообще целая крыса! — огрызнулась подружка.

Зал заржал.

Номер магического шоу медленно, но верно превращался в комическую сцену.

— Что ж, я попробую еще раз, — не сдался фокусник. — Вы… Сейчас-сейчас… Вы — Мира! Нет, вы — Ира!

Зал ахнул.

— Это вам кто-то из публики сообщил, по рации, — предположила технически грамотная подружка. — Небось у вас приемник в ухе!

— Вы можете проверить и убедиться, что ничего такого у меня в ухе нет, — предложил неловкий чтец сумбурных мыслей.

— Зачем мне это надо — в уши вам смотреть, чего я там не видела! — отказалась Ирка.

— Да, вдруг оттуда крыса выглянет? — весело предположили из публики.

Народ захохотал.

— По-моему, симпатии граждан на стороне вашей маменьки, — сообщила я Манюне.

— Клыса тоже холосая! — ответил он грустно.

Явно понял, что разжиться длиннохвостым четвероногим другом не получится.

— Что ж, вы не Мира, а Ира, но буква «эм» мне почудилась не случайно! — повысил голос задетый фокусник. — Именно на эту букву начинаются имена ваших детей и супруга!

Зал замер в ожидании ответа.

Ирка положила мел и демонстративно скрутила пальцы освободившейся руки в вульгарную фигу: