За первой головой потянулась вторая, а затем и третья. Огромный пес гавкнул и, радостно виляя хвостом, полез на колени, по дороге сшибая со стола бумаги и письменные принадлежности.

— Эк ты вырос, — усмехнулся Аид и потрепал того по холке. — А ведь раньше я тебя на руках носил. А сейчас уже не подниму. Растолстел ты, старина.

Цербер хотел было возмущенно гавкнуть, но тут до него донесся отдалённый шум. Он навострил уши.

— Что такое, мальчик? Ты что-то услышал?

Внезапно собака взвизгнула, мигом слетела с коленей Аида и забилась под стол. Его хвост дрожал, а мордами он зарылся в подушечки лап. Кто бы к ним ни приближался, Цербер был испуган.

Пол содрогнулся.

До Аида донесся звук шагов, а затем…

Бам!

Огромная каменная дверь в полтонны весом слетела с петель, проехалась по шерстяному ковру с изображением Цербера с костями в зубах и остановилась прямо у рабочего стола, за которым и сидел потрясенный мужчина.

Следом за дверью в помещение ворвалась миниатюрная брюнетка на каблуках, в коротком черном топике и порванных на коленях джинсах. Ее длинные распущенные волосы развевались на ветру, а изумрудные глаза метали молнии.

— Ты совсем охренел, кретин?! Тупица! Имбецил! В каком веке ты, мать его, живешь а? Точно не в моем!

— Это была моя любимая дверь, — тяжело вздохнул глава подземного царства и поднял глаза на пришелицу. — Доброе утро, милая.

— Милая? Милая? — прошипела ему жена. — Будет тебе милая!

Женщина пронеслась по комнате, сшибая по дороге мебель, и, оказавшись у стола, со всей силы долбанула по нему кулачком. Бумага взмыла в воздух, а папки, свитки и прочая нужная рукопись разлетелись по всей комнате.

— Послушай, Перс, — попытался решить дело миром мужчина. — Я знаю, ты злишься, но…

— Злюсь? — еще больше рассвирепела Персефона и ткнула указательным пальцем ему в лицо. — Ты, тупой ты мужлан, даже не представляешь, КАК я могу злиться! — Она выдохнула. — И как кто-то с твоими мозгами мог так облажаться? И чем ты, мать его, думал? А? Точно не головой!

Персефона отступила на шаг назад и с размаха врезала ногой по столу. Тот жалобно скрипнул и едва не развалился на месте. Где-то из-под него раздался короткий и очень несчастный скулеж.

— «Хм, кого бы послать поговорить с сыном?», — полным сарказма голосом изобразила бас Аида женщина. — «Ага. Точно. Придумал. Пошлю-ка я Смерть. Замечательная идея. А теперь пойду хлопну по пивку с Гермесом».

— Не перегибай, — сохраняя тон спокойным, отметил Аид. — Танатос отличный…

— В жопу Танатоса! Какого хрена он там вообще забыл! — рявкнула богиня и, уперевшись ладонями в стол, посмотрела мужу прямо в глаза. — Ты, дебила ты кусок! Там должен был быть ты! А не Тан.

— Это не так-то…

— Мальчик ждал этого дня всю свою жизнь! Всю! Долбанную! Жизнь! Ты хоть понимаешь, что это значит? А?! И ты послал вместо себя лакея?!

— Милая перестань, — поморщился Аид. — Он не лакей. Танатос отличный…

— Просто признай, — она шипела ему в лицо. — Тебе стыдно перед ним появляться, да? После того, что ты сделал с его …

— Хватит! — не выдержав, рявкнул бог. Его глаза инфернально пылали, а тени взмыли вверх и ярко заплясали по комнате в свету вспыхнувшего в углу камина. — Ты смеешь об этом говорить! Мне?!

— Ох, каков альфа-самец, — ничуть не испугавшись, выплюнула слова ему в лицо Персефона. — «Посмотрите-ка на меня. Я король мумий и некрофилов. Я такой, сука, важный! Бойтесь меня». Так что ли?

Она едва сдержалась, чтобы не вцепиться ему в бороду.

— Трус несчастный!

Аид, уже готовый ее удушить, опустил глаза и принялся считать про себя до ста.

— Уйди, пожалуйста, — тихо произнес он. — Я хочу побыть один.

Персефона фыркнула, развернулась на каблуках и, бормоча себе под нос «Правильно мне мама говорила, воспитывать тебя и воспитывать», решительно устремилась к выходу. И только у самых петель — там где раньше красовалась дверь — она развернулась и бросила на мужа еще один испепеляющий взгляд.

— Вытащи уже наконец голову из задницы. Поговори с сыном. Иначе, это сделаю я. Понял меня?!

Она не дождалась ответа, недовольно фыркнула, и, эффектно взмахнув волосами напоследок, исчезла за углом.

Аид проводил ее злобным взглядом и тяжело рухнул обратно на кресло. Ему всегда было трудно спорить с женой. Она была той еще штучкой. Настоящий ураган, а не женщина.

И кто придумал эту дурацкую легенду, что это он ее откуда-то выкрал? Как же. Будто бы она это позволила.

Из-под стола разделось недовольное ворчание и на свет вылез нахохлившийся Цербер. Он отряхнулся, осторожно гавкнул и уставился на своего хозяина. В глазах огромного пса явно читался немой укор.

— Знаю, мальчик, знаю, — со вздохом почесал бог того за ухом. — Не волнуйся. Она скоро успокоится.

«По крайней мере, я на это очень надеюсь» — добавил он про себя и печально оглядел полуразрушенную комнату. «Иначе всему подземному миру придет конец».

Персефона обожала идти наперекор всем и каждому. Взять хоть ее новую одежду. Или прическу. Или эти словечки, в конце-то концов.

Иногда мужчина думал, что его жена слишком много времени проводит среди смертных. И главное ее пример оказался заразителен. Та же Алекто с недавних пор сменила хитон на платье и мини юбку. Когда Аид впервые увидел свою главную помощницу в новом наряде, его чуть удар не хватил.

А что самое кошмарное, под ее влияние попал даже он сам. Мужчина покосился на домашние тапочки на своих ногах и вздохнул. Порадок на день рождения. Как он мог отказать? К тому же они оказались очень удобными…

— Господин? — раздался из-за спины тихий голос, от которого бог едва не вздрогнул, и из теней на пол кабинета выступила фигура в темном плаще и косой в руке. — Вы меня звали?

— Да, Тан, — помассировал виски Аид и перевел взгляд на своего подручного. — Рассказывай. Как прошло? Как он отреагировал на новости?

Бог Смерти пожал плечами и с удивлением посмотрел на своего повелителя.

Как еще парень мог отреагировать?

***

— Что, бл*дь? — от удивления я сорвался на мат. — Повтори-ка. А-то я, видать, плохо расслышал.

Когда я только-только вошел в помещение и увидел там самую натуральную Смерть с косой, я малость прифигел. Честно говоря, в голове скользнула мыслишка: «Вот и все Санчас. Допрыгался. Смерть не обманешь. Она пришла забрать должок».

А вот потом длинная фигура в серой хламиде и капюшоне этот самой капюшон сняла. Смерть оказалась моим ровесником. Не Адриана в смысле, а именно моим. Парню было на вид лет двадцать пять — двадцать шесть.