— Ты только представь себе, — говорил он, — если бы я не поехал туда, мы бы не нашли друг друга.

После этого они подолгу молчали, пытаясь представить себе, какой была бы их жизнь, если бы они так и не встретились, но это было невозможно. В то воскресенье за ними присматривал какой-то ангел, а возможно, и сам Господь Бог. Они оба были убеждены, что их брак заключен на небесах и что другие пары не любят друг друга так сильно, как они.

В то лето погода была великолепной, или это только казалось Эми и Барни, которые жили в своем собственном особенном мирке. Когда молодожены не занимались любовью, они на целый день уезжали на машине за город, время от времени останавливаясь у пабов, чтобы подкрепиться. Иногда Барни проезжал через туннель под Мерси, и они отправлялись в Нью-Брайтон, Честер или даже Северный Уэльс. Они ходили в кино и театры и обедали в основном в ресторанах, хотя Эми любила экспериментировать на кухне. Она уже умела готовить довольно приличный омлет, и Барни обожал ее жаркое, особенно когда она заливала его коричневым соусом.

— Папе тоже так нравилось, — комментировала Эми. — Мама на него за это страшно сердилась. Она говорила, что у него в тарелке больше соуса, чем жаркого.

— Чем занимался твой папа? — спросил Барни.

— Он работал в службе доставки универмага «Хендерсон». Развозил на грузовике покупки по домам. Они с товарищем заносили костюм-тройку в чей-то дом, когда у отца случился сердечный приступ. Это было десять лет назад, и я все еще по нему скучаю. Нам всем его не хватает. Его имя было Джозеф, но все называли его Джо. — Эми обронила несколько слезинок. Теперь она часто плакала, и не только когда ей было грустно, потому что это бывало очень редко, но и когда ей казалось, как, например, сейчас, что она самая счастливая женщина на земле.

Иногда они с Барни отправлялись в поход по магазинам. Он объявлял, что должен купить подарок маме Эми, например перчатки или какое-нибудь украшение, или духи, «Шанель № 5» или «Шалимар» от Герлен. Раньше Эми с матерью покупали «Вечер в Париже» или «Джун», страшно дешевые по сравнению с теми, которыми они пользовались сейчас. Барни говорил, что миссис Карран очень милая и отличается от его собственной матери, как мел от сыра.

— Ой, милок, зачем же это! — восклицала во время их очередного визита мама Эми, открывая коробку и обнаруживая внутри аккуратно сложенный шелковый шарф. Шарф был перламутрово-розовый с большими белыми цветами. Его выбрал Барни. Он купил банки с ароматическими смесями для Джеки и Бидди, которые и так были от него без ума, и шоколадные конфеты для Чарльза и Марион. Было непохоже, чтобы это доставило Марион хоть какое-то удовольствие.

Эми сказала мужу, чтобы он не обращал на Марион внимания.

— Она настоящая злючка. Никто не может понять, что наш Чарли в ней нашел.

Мама обернула шарф вокруг шеи.

— Он страшно красивый, — краснея, заявила она. — Я только пойду переобуюсь и слегка подкрашу губы. — Барни пригласил ее прокатиться с ними на машине.

— Не торопитесь, тещенька, — улыбаясь, ответил Барни. Мама обожала, когда он так ее называл. А сердце Эми всегда замирало, когда муж улыбался, потому что он сразу становился еще красивее, чем обычно. Она до сих пор не встречалась с матерью Барни.

— Когда же ты нас познакомишь? — не выдержав, спросила мужа Эми. — То есть она вообще знает, что мы поженились? — Ее беспокоило то, что он не представил ее своим родителям.

— Она знает, что мы поженились, но я тебя с ней никогда не познакомлю, — отрезал Барни. — Никогда, никогда, никогда. Она тебя ненавидит.

— Ненавидит меня? Но почему? — Эми чуть не заплакала.

— Потому что ты католичка, а она презирает католиков. Я тебе уже об этом говорил.

— Но если мы познакомимся, может быть, я ей понравлюсь.

— Я бы предпочел не рисковать, дорогая.

— А твой отец?

— Отец у меня ничего. Мне просто необходимо придумать, как бы вас познакомить. Видишь ли, он не любит делать что-то за маминой спиной.

Однажды утром в конце августа Барни решил, что им с Эми пора отправиться в свадебное путешествие. Ведь у них до сих пор не было настоящего медового месяца.

— Иначе мы так никуда и не поедем, в любую минуту может начаться война, и меня сразу призовут, — пояснил он. — Куда бы нам отправиться? За границу ехать слишком поздно. Как насчет нескольких дней в Лондоне? Мы поедем на машине.

Эми, которая ожидала, что он предложит Блэкпул или Мокем[5], сочла поездку в Лондон замечательной идеей.

— Но не забудь, что в субботу свадьба нашего Чарли и Марион.

— Мы купим им в Лондоне подарок и вернемся в пятницу после обеда. Сегодня вторник, так что мы сможем провести вместе целых два дня.

Учитывая, что их поездке совершенно ничто не мешало и предупреждать о своих планах тоже было некого и незачем, Эми тут же начала собирать вещи. После долгих размышлений она выбрала изумрудно-зеленое платье с короткими цельнокроеными рукавами и воротничком «Питер Пэн»[6]и кремового цвета костюм из грубого льна с коричневой блузкой. В дорогу она надела новую черную плиссированную юбку и белую приталенную блузку. Затем Эми помогла Барни собрать его чемодан и они отправились в путь.

Погода для августа была довольно прохладной, и небо было покрыто тучами, но не черными и тяжелыми, предвещающими дождь, а пушистыми, похожими на вату. Казалось, они вот-вот разойдутся и из-за них выглянет солнце.

Проселочная дорога, петляющая между холмами Чешира и огибающая высокие дымящие трубы Стоука-на-Тренте[7], была довольно приятной. Проехав Бирмингем, молодожены остановились у паба, чтобы перекусить. Эми нравилось, что все вокруг другое, иначе говорят люди, по-другому пахнет. Они были всего в сотне миль от Ливерпуля, но она чувствовала себя так, как будто находится на другой стороне земного шара.

После этого пейзаж опять стал сельским и оставался таким до самых лондонских предместий. Они въехали в Лондон и покатили по красивой тенистой улице, которая, как сообщил ей Барни, называлась Парк-лейн.

— Слева от нас Гайд-парк, — сказал он. — Если здесь повернуть направо, там внизу будет небольшая гостиница, в которой папа всегда останавливается. Мы с Хэрри однажды тоже приезжали с ним. Она очень удобная, не то, что эти монстры. — Они проезжали мимо похожего на дворец отеля под названием «Дорчестер».

Их отель назывался «Пристс». Снаружи он был совсем заурядным и неприметным, но внутри их ожидала спокойная роскошь. Стены были обтянуты кремовым шелком, а ноги утопали в бежевых коврах, толстых и мягких, как лужайка, которую забыли подстричь.