— Ого, — рассмеялась Ирка, выходя на крыльцо, согретое пока ещё тёплым солнышком. — Ничего себе ты им вертишь! Как ты это провернула?

— Я умею договариваться, — отмахнулась я и не стала вдаваться в подробности. — Ты мне напиши свой адрес в смс. Мы с Тумановым заедем за тобой тогда. Где-то минут в двадцать девятого.

— Хорошо, напишу, — кивнула Красикова. — Мне в ту сторону. А тебе?

— Мне в общагу.

— А-а… Ну, тогда до вечера.

— До вечера.

Ещё не успела дойти до здания общежития, как Ирка уже присала СМС с адресом — вот и отлично!

На входе улыбнулась строгой вахтёрше.

— Здрасьте, Зоя Ивановна!

— Здрасьте, — сузила она глаза. — Напоминаю, что общежитие закрывается ровно в одиннадцать нуль-нуль. И ни минутой позже.

— Я помню, — осторожно ответила я, затормозив у лестницы. — А зачем вы мне это говорите?

— А я всем это говорю, — подняла она брови. — Сигнализирую. Сегодня пятница. Да ещё и посвящение в первокурсники…

А, так вот она к чему! Думает, что студенты будут гулять до посинения и забудут, что их общага в одиннадцать вечера превратится в тыкву вместо домика, и рота студентов будут спать подле забора территории университета.

— Не волнуйтесь, я помню о распорядке, — сказала я и направилась в свою комнату.

Надо успеть и отдохнуть, и помыть голову, накраситься, а также начать заниматься рефератом — хотя бы переписать лекцию из тетради Красиковой, чтобы быть в курсе того, о чём на лекции говорили.

Снежана, конечно, уже вовсю полировала когти с накрученными на бигуди волосами.

Кто бы сомневался? Её сюда папочка запихал, какие у неё могли быть проблемы, кроме решения — ровные ногти на указательных пальцах или нет?

Это мне надо усиленно строчить. Лучше даже некрасиво на вечеринку пойти, чем не успеть сдать реферат.

В конце концов, мне-то кадрить никого не надо. По легенде у меня есть парень, да и вообще мне эти брачные игры попросту не интересны.

А Снежана явно собирается сегодня кого-то обольщать…

На вешалке её ждало красивое и неприлично короткое платье с серебряными блёстками и такие же серебристые босоножки на огромной шпильке.

В этих вещах она точно будет выглядеть круто и очень модно.

А потом я неожиданно вспомнила, кого же конкретно она будет обольщать сегодня…

Назара.

О нём ведь она говорила по телефону с какой-то подружкой. Снежана планировала привлечь внимание именно Бодрова на этой вечеринке.

Значит, всё это — именно для него.

И ему наверняка всё понравится — Снежана как раз в его вкусе.

Вспомнила и даже ручку выкинула куда-то со злости!

Ну вот… И как я теперь лекцию допишу? Запасную ручку я ведь Ирке отдала, а себе ещё одну так и не купила.

Ладно, тогда чёрт с ними, с лекциями. Завтра всё добью.

Отложила тетрадь в сторону и подошла к шкафу.

Раскрыла его створки…

И поняла, что тоже выбираю платье.

Не серебряное с пайетками — такого у меня нет, и не было.

Чёрное, с аккуратным вырезом на груди и золотой красивой молнией по всему платью — правда, она декоративная и до конца не расстёгивается, конечно, а то так и потерять его недолго.

Довольно короткое, хотя всё надёжно прикрывает, в отличие от платья Снежаны — но та, похоже, так и хотела всё всем показать…

И босоножки у меня на шпильке имелись — тоже чёрные, замшевые с высоким ремешком… Они, кстати, из прошлой жизни — когда я ещё могла позволить себе покупать дорогие вещи. Босоножки сохранились, и сегодня как нельзя лучше дополнят мой образ.

Крутить волосы на бигуди времени уже не было, но зато у меня имелась плойка, ловко справившись с которой я получила небрежно-нарочитые волны, на них я нанесла специальное средство, чтобы в разгар вечеринки кудри не развалились.

Макияж лишь освежила, дополнив тонкими стрелками на глазах.

На губы нанесла бесцветный блеск, который сделал их пухлее и притягательнее.

Зачем я всё это сделала?

Хотела быть лучше неё.

Лучше неё…для него.

Глупо, знаю.

Он меня просто не заметит, как обычно…

Но всё равно хотелось быть…красивой.

На столе заиграл телефон и я оторвалась от созерцания себя в отражении зеркала.

Егор.

Значит, пора спускаться и ехать…

Ещё раз кинула на себя в зеркало придирчивый взгляд.

Да вроде и я ничего. Не хуже Снежаны в своём серебристом платье, в которое она тоже уже успела облачиться.

Посмотрим, кто ещё из нас круче!

Улыбнулась своему отражению, обула босоножки, подхватила сумочку, куда положила телефон и ключи от комнаты, и вышла в коридор.

Нехорошие предчувствия

— Привет! — села я на переднее пассажирское сиденье машины Егора.

— Ну ты и вырядилась, конечно… — протянул он, оглядывая меня с ног до головы.

— А что? — пожала я плечами. — В чём проблема? Ты когда успел у нас в полицейского по моде заделаться-то? Поехали, чего стоим?

Туманов вывел машину на дорогу.

— Платье слишком короткое, — заявил парень, при этом не стесняясь смотреть на мои ноги.

— Ну и что? Я же не в церковь иду, а не вечеринку.

— Может, не стоит тебе туда идти, Лесь? Ещё и в таком платье…

— Так, Туманов! — повернулась я к нему. — Я не поняла: ты чего мне указываешь? Ты мне парень фальшивый. Забыл?

— А обидеть тебя там могут по-настоящему, — ответил он.

— Ой, да ладно, — отмахнулась я. — Кто там меня станет обижать? Я же среди толпы таких же буду. Кто посмеет тронуть меня?

— Ну, дай бог, чтоб так и было, — хмыкнул Туманов.

Мы заехали за Иркой и под наш с ней смех и шутки Егор довёз нас до резиденции Сомова.

— Это здесь, да? — спросила я, выглядывая в окно. — Ничего себе домик… Не хило так.

— Так у нас Сомов — сын депутата же, — отозвалась Ирка с заднего сиденья и мы обе вышли на воздух из машины.

— Правда? Ничего себе…

— Угу… Потому и может позволить себе устраивать вечеринки на территории дома — все влезут.

— Это точно… Ну, пошли? Егор, в половину одиннадцатого забери нас, ладно? А то в одиннадцать общага закроется.

— Лесь, — окликнул меня он. — Будь осторожнее.

— Ладно-ладно. Пока!

И мы вошли в открытые ворота дома Сомова.

Мне же никакие тревожные настроения Туманова совершенно не передались.

Наоборот, пока собиралась сюда, лишь раззадорилась, а громкая музыка, которая орала уже на подходе к дому, добавила нас с Иркой шаловливого настроения…

Парни и девушки разместились по всему дому. Кто-то сидел на террасе, кто-то во дворе дома на мягких пуфах и креслах-мешках,