Ее обманули. Все это время… Ориелис направляла ее, толкала сюда с одной целью. Фейт ломала голову, но точно знала, что правильно запомнила наставления богини. Убрать руину храма, чтобы остановить вознесение.

Она была бы полной дурой, если бы хоть на мгновение поверила, что Дух Жизни не знала об исчезновении руины из храма Дакодес. Это казалось бессмысленным. Сейчас ничто не имело смысла, и Фейт отдалялась, погружалась во тьму. Ей ничего не оставалось, кроме как признать поражение.

У нее не осталось сил волноваться.

О Духах, о мирах. О королевствах и королях. Войне и судьбе. Сейчас она могла думать… только о нем.

Признавая, что доживает последние минуты, все ее мысли были о Рейлане. Кем он стал для нее и как много сделал. Ее последние мысли должны были принадлежать ему. Это приносило утешение. Всего на мгновение.

Заяна встала и обошла Фейт, чтобы встать перед подиумом. Фейт не смогла бы бороться с ней, даже будь у нее силы и энергия.

Фейт проиграла.

– Не считай это неудачей, – сказала Заяна, словно прочитала ее мысли, не заботясь о том, была ли она все еще в сознании, чтобы слушать. – Ты участвуешь в улучшении мира. Это честь. И хотя может показаться, что это не так, знай, что твоя жизнь не была потрачена впустую, Фейт Ашфаер.

Она отдалено слышала скрежет камня о камень и поняла, что делала Заяна. Руина была возвращена на свое место. Фейт сделала долгий, резкий вдох.

Падая на спину, ее тело пронзил поток энергии и унес из храма. Фейт была окутана светом. Пламя внутри погасло. Затем она начала падать. И падала. Падала.

Долгий вдох, который она задержала, со свистом вырвался из груди, когда Фейт резко вернулась в настоящее. Ее выгнутая спина коснулась прохладного камня. Свет рассеялся, и перед глазами снова возникла темная пещера.

Следующие несколько безболезненных вдохов стали настоящим блаженством, но оно было недолгим, когда пламя снова начало охватывать ее.

– У нас мало времени, – объявила Заяна. – Вставай.

Фейт не пошевелилась, все еще переживая внезапный прилив неземной энергии, который пронзил ее. И она полностью отдалась на милость тьме и смерти.

Ее подняли в сидячее положение, резко схватив за куртку. Голова безвольно откинулась назад от головокружения. Она не сопротивлялась и не протестовала. Заяна раздраженно застонала, словно это было главным неудобством, и Фейт уже подготовилась к тому, что ее потащат по каменному полу.

К удивлению Фейт, темная фейри обхватила ее за спину и подняла на ноги, принимая на себя весь вес. Фейт пыталась самостоятельно передвигать ноги, когда они зашагали – или, скорее, зашаркали. В ее слабом, бредовом состоянии Заяне было бы куда проще просто позорно тащить ее по земле.

Они ушли не далеко, и когда Фейт опустили, ей удалось удержаться на коленях, но голова по-прежнему низко склонилась. Именно тогда она заметила черные отметины на полу, мерцающие и переливающиеся в круге лунного света – символы Дакодес. Борясь с желанием упасть, Фейт собрала последние силы и подняла голову.

Она смотрела не на настоящую луну. Точно так же, как в храме Света сияло не солнце. Происходящее здесь отражало события в небе с точностью наоборот. Представляя солнечное затмение. Темная сфера медленно приближалась к величественной сияющей луне, стремясь поглотить ее красоту целиком. Зрелище было просто великолепным.

Фейт ощутила прохладу металла на шее, но не вздрогнула и не испугалась клинка Заяны. Даже почувствовала облегчение от того, что ее боль вот-вот закончится. Она не сводила глаз с Луны, которая всегда напоминала ей о Рейлане. Его серебристые волосы и сапфировые глаза, словно ночное небо. Фейт подумала о Джейконе и Марлоу, какой счастливой и наполненной будет их совместная жизнь. Подумала о Нике и Тории, зная, что они успешно справятся с ролью монархов. Вспомнила об отце и о коротких, но драгоценных мгновениях вместе, которыми так дорожила. Подумала о матери и детских годах, полных невинного блаженства и свободы. Но мысли всегда возвращались к Рейлану, поскольку единственное, чего ей хотелось в жизни, это принадлежать ему. Всегда быть рядом, когда он решит, что ничего не заслуживает.

– Мне жаль, что так получилось. – Голос Заяны звучал тихо, с нотками легкой печали, Фейт подняла взгляд и заглянула в аметистовые глаза.

Ее лицо не выражало грусти, но было взволнованным. Под этой холодностью и безжалостностью… Фейт верила, что темная фейри не лишена сожаления и сочувствия.

Фейт раскрыла рот и перевела взгляд на затмение.

– Я тебя прощаю.

– Я не просила у тебя прощения.

– Знаю.

Фейт вся горела. Кровь кипела, кожа блестела от пота. Ее глаза закрылись, и она уже была готова умолять Заяну, чтобы та прекратила все это. Использовала клинок, готовый лишить ее жизни. Разум успокоился, готовясь к последнему вдоху. Паника отступила. Блаженное, безболезненное забвение распахнуло гостеприимные объятия. Она была готова.

Фейт почувствовала давление клинка, но не боль, когда острое лезвие рассекло кожу. Тьма окутала ее, поглощая лунный свет над головой.

– Заяна!

Имя прозвучало как призыв остановиться, обещание смерти.

Голос послал мурашки по коже, заставив ее окончательно проснуться. Жесткость и смертельная угроза, прозвучавшие в одном слове, заставили каждый волосок встать дыбом. Она никогда не слышала от него такого тона. Собрав остатки сил, Фейт заставила себя выпрямиться, и когда встретилась взглядом с глазами, которые ожидала увидеть, похолодела от ужаса.

Она должна была почувствовать облегчение, даже радость, но, глядя на Рейлана, ощущала лишь страх и душевную боль. Фейт заморгала. Долго и упорно. И задавалась вопросом, был ли он настоящим, или перед ней очередная иллюзия. Мучительная пытка в последние мгновения жизни.

Затем она почувствовала легкую прохладу внутри – его попытку помочь, подхватить в ее стремительном падении. Но это был лишь глоток воздуха на фоне бушующего ада.

Он настоящий. Настоящий.

Рейлан сдерживал необузданную ярость, застыв в твердой, непреклонной позе и нацелив стрелу на Заяну. Его дыхание было ровным, но тяжелым. В глазах не было жалости, словно он уже отметил темную фейри знаком смерти.

– Тебя не должно здесь быть. – Фейт не знала, сорвались ли слова с ее приоткрытых губ, но Рейлан услышал.

На секунду его взгляд метнулся к ней, но этого было достаточно, чтобы разглядеть страдания под грозной маской. Именно поэтому она так хотела пережить это в одиночку. Чтобы избавить его от необходимости смотреть, как она умирает. Он не заслужил нести это бремя в жизни без нее.

Рейлан уже пронзал Заяну взглядом, и в его голосе не было ни капли милосердия, когда он