— Сюда! Они здесь!

Черные фигуры появились в темном коридоре сзади. Логен повернулся, чтобы бежать, но Ферро вытянула руку: впереди показались другие. С левой стороны Девятипалый заметил большую чуть приоткрытую дверь.

— Давай туда! — бросил он и протиснулся внутрь.

Ферро шмыгнула за ним. Рядом с дверью стояла массивная мебель — что-то вроде серванта с посудой. Логен ухватил этот шкаф за один конец и подтащил к двери; пара тарелок упала на пол и разбилась. Он прижался к серванту спиной. Это должно задержать их хотя бы на минуту.

Логен огляделся: огромная комната с высоким куполообразным потолком. Два широких окна почти целиком занимали одну из обшитых деревянными панелями стен, напротив — большой каменный очаг. Между ними располагался длинный стол с десятью стульями с каждой стороны, накрытый для еды, со столовыми приборами и подсвечниками. Большой обеденный зал с одним входом. Он же выход.

Логен услышал за дверью приглушенные возгласы. Огромный сервант за его спиной покачнулся. Еще одна тарелка свалилась с полки, отскочила от его плеча и разбилась о каменные плиты, осколки брызнули по всему полу.

— Отличный план, твою мать, — прорычала Ферро.

Ноги Логена начали скользить, и он отчаянно пытался удержать на месте раскачивающийся сервант. Ферро метнулась к ближайшему окну, заскребла по частому металлическому переплету ногтями, пытаясь подковырнуть его, но выхода не было.

И тут взгляд Логена упал на одну вещь. Старинный двуручный меч висел над камином в качестве украшения. Оружие! В последний раз толкнув сервант к двери, Логен поспешил туда, ухватился обеими руками за длинную рукоятку и выдернул меч из креплений. Тупой, как плуг, тяжелый клинок усеивали пятна ржавчины, но он был целый. Удар таким мечом если и не разрубит человека пополам, то уж с ног собьет наверняка. Логен повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как сервант падает и усыпает каменный пол осколками посуды.

В комнату хлынули черные фигуры в масках. У того, кто шел спереди, была зловещего вида секира, у второго — меч с коротким клинком. За ними следовал чернокожий с золотыми кольцами в ушах. В обеих руках он держал по длинному кривому кинжалу.

Таким оружием можно не просто ударить человека по голове, а выбить ему мозги. Это боевое оружие, оно служит для убийства. Значит, маски уже не думали о том, чтобы взять противников в плен. Что ж, тем лучше, сказал себе Логен. Если хочешь сказать про Логена Девятипалого — сказать одну-единственную вещь — скажи, что он умеет убивать. Он смотрел, как люди в черных масках перебираются через упавший сервант и распределяются вдоль дальней стены. Он бросил взгляд на Ферро: зубы оскалены, нож в руке, желтые глаза поблескивают. Он ощупал рукоять украденного меча — тяжелый, беспощадный меч. Подходящий инструмент для работы, в кои-то веки.

Логен ринулся на ближайшую маску, вопя во все горло и размахивая мечом над головой. Человек попытался увернуться, но острие клинка попало ему в плечо и сбило с ног. Еще один выпрыгнул из-за его спины с секирой, и Логену пришлось отступить. Он охнул, когда всем весом опустился на подвернутую лодыжку.

Огромный клинок свистел, рассекая воздух, но врагов было слишком много. Один перебрался через стол, встал между Логеном и Ферро. Что-то стукнуло Девятипалого по спине, он пошатнулся, обернулся, поскользнулся, полоснул мечом и ударил во что-то мягкое. Кто-то завопил, но человек с секирой снова добрался до Логена. Все вокруг превратилось в сплошное мелькание масок и железа — грохот, скрежет оружия, проклятия и крики, хриплое дыхание.

Логен размахнулся мечом, но его уже донимали усталость, раны и боль. Оружие было слишком тяжелым и с каждым разом становилось все тяжелее. Маска ускользнула в сторону, и ржавый клинок с лязгом врезался в стену, вырубил здоровенный кусок деревянной панели и вонзился в штукатурку. Удар вышел таким сильным, что Логен чуть не выпустил меч из рук.

— У-уф, — выдохнул он: противник дал ему коленом под дых.

Что-то ударило Логена по ноге, и он едва не упал. Он слышал, что сзади кто-то вопит, но крики доносились как будто издалека. Грудь болела, во рту ощущался кислый вкус. Из ран хлестала кровь. Он был весь покрыт ею. Он задыхался. Маска сделала шаг вперед и еще шаг, улыбаясь в предчувствии победы. Логен рванулся к камину, споткнулся и упал на одно колено. Все приходит к концу.

Он больше не мог поднять древний меч. У него не осталось сил. У него ничего не осталось. Комната начала расплываться перед глазами.

Все приходит к концу, но кое-что лежит тихо, позабытое… По животу Логена стал распространяться холод — холод, которого он не чувствовал уже очень давно.

— Нет, — прошептал он. — Я избавился от тебя!

Но было поздно. Слишком поздно…

* * *

…Он был весь в крови, и это хорошо. Кровь была всегда. Но он стоял на коленях, а это неправильно. Девять Смертей ни перед кем не становится на колени. Его пальцы нащупывали трещины между камнями очага, врастали в них, словно корни старого дерева, и вытаскивали тело, заставляя встать на ноги. Его лодыжка болела, а он улыбнулся. Боль — это топливо, которое поддерживает огонь. Перед ним что-то двигалось. Люди в масках. Враги.

Значит, трупы.

— Ты ранен, северянин! — Глаза ближайшего врага поблескивали над маской, сверкающее лезвие секиры плясало в воздухе. — Не хочешь сдаться?

— Ранен? — Девять Смертей закинул назад голову и расхохотался. — Я, мать твою, покажу тебе, как я ранен!

Он бросился вперед, ловко проскочил под секирой, как рыбы проплывают под корягой, и пустил тяжелый клинок по огромной дуге над самым полом. Меч с хрустом врезался врагу в колено, и оно вывернулось в обратную сторону. Затем Логен подрубил другую его ногу, лишив человека в маске последней опоры. Тот издал глухой вопль и закувыркался по каменному полу, болтая в воздухе раздробленными ногами.

Девять Смертей почувствовал, как что-то воткнулось ему в спину, но боли не ощутил. Это был знак, послание на тайном языке, понятное лишь ему: оно говорило о том, где находится следующий мертвец. Логен развернулся, и меч прочертил вслед за ним яростную, великолепную, неотвратимую линию. Удар пришелся человеку в живот, сложил его пополам и сбил с ног. Противник Логена врезался в стену возле камина и рухнул на пол в ливне осыпающейся штукатурки.

В воздухе просвистел нож, с глухим стуком вонзился в плечо. Его бросил тот черный с кольцами в ушах. Он стоял по другую сторону стола и улыбался, довольный броском. Страшная ошибка. Девять Смертей бросился на него. Еще один нож пролетел мимо и со звоном ударился о стену. Черный перепрыгнул через стол, и меч последовал за ним.

Темнокожий увернулся и от первого могучего выпада, и от второго. Умный, быстрый и ловкий. Но все же недостаточно ловкий.

Третий удар задел его бок. Скользящий удар, почти укус, всего лишь раздробил ребра и заставил раненого упасть на колени, вопя от боли. Последний удар был лучше: плоть и железо описали полный круг, чтобы врубиться врагу в лицо и наполовину отхватить ему голову, заливая стены фонтаном крови. Девять Смертей вытащил нож из своего плеча и швырнул на пол. Из раны хлынула кровь; она просочилась сквозь рубашку и оставила на ней большое, красивое, теплое красное пятно.