становились все более тесными и доверительными. Переписка их носила откровенный характер и даже в весьма сложные тридцатые годы. Сохраненная П. С. Поповым большая часть писем Булгакова по сути представляет собой существенную страницу автобиографии писателя. После смерти Булгакова П. С. Попов был включен в состав комиссии по литературному наследию писателя, которую возглавил А. А. Фадеев. По поручению комиссии П. С. Попов подготовил первый «очерк биографии» Булгакова, который, на наш взгляд, не утратил научной ценности и поэтому впервые публикуется в данной работе.

213

В письме Булгакову от 24 октября 1931 г. П. С. Попов писал:

«Меня не удовлетворила прилагаемая краткая информация о московском чтении, а только «раззадорила». Как бы прочитать эту инсценировку? Ведь она вероятно отремингтонирована в десятках экземпляров? А[нна] И[льинична], подсматривающая через плечо, заявила, что она в последней фразе написала бы экземплярах. Ох, трудно сговориться с писателями и их родственниками и родственницами. В начале ноября А[нна] И[льинична] будет в Москве, м[ожет] б[ыть], ей удастся получить у Вас экземплярчик на благое просвещение? Вы знаете — я Вас каждый вечер вспоминаю при обстоятельствах, которые отнюдь на это всецело не уполномачивают: занимаюсь я в некоем институте, помещающемся в обширном дворце б. Шувалова, там и концертный зал, и фойе, и всякая штука. И выхожу я покурить в обширные коридоры, где играют в шахматы и в биллиард. И начинает хотеться подвигать самому шарами, и почему-то думаю — вот бы с Вами поиграть! Вы бы с аппетитом играли. А когда вхожу в обширный вестибюль, то декламирую про себя: «Неправо о вещах те думают, Шувалов, которые стекло чтут ниже минералов». Таких реминисценций в Москве нет».

214

Стихотворение М. В. Ломоносова «Письмо о пользе Стекла...» начинается следующими строками:

Неправо о вещах те думают, Шувалов,

Которые Стекло чтут ниже Минералов,

Приманчивым лучом блистающих в глаза:

Не меньше пользы в нем, не меньше в нем краса.

215

Анна Ильинична Толстая — внучка Л. Толстого, жена П. С. Попова. В это время Булгаков начал работать над инсценировкой «Войны и мира».

216

Тата — Наталья Абрамовна Ушакова, жена Н. Н. Лямина.

217

Коля — Николай Николаевич Лямин (1892–1941?) — друг М. Булгакова, специалист по романским литературам, познакомились в 1924 году. Недавно опубликованы письма Н. Н. Лямина к М. Булгакову (см.: Творчество Михаила Булгакова. Кн. 3).

218

Агасфер — герой средневековых сказаний, осужденный богом на вечную жизнь в скитании за то, что не дал Христу отдохнуть у порога своего дома по пути на Голгофу.

В письме к Булгакову от 28 октября 1931 г. Е. И. Замятин грустно острил: «[...] Стало быть, Вы поступаете в драматурги, а я в Агасферы». Это было, по сути, прощание товарищей по перу и по несчастью, поскольку Замятину суждено было через две недели покинуть Россию и, как они понимали, навсегда (умер Замятин на чужбине в 1937 г.).

219

Это ответная реплика Булгакова на поздравления Замятина («Итак, — восклицал он в том же письме, — ура трем Эм — Михаилу, Максиму и Мольеру!»). Булгаков сожалел, что Максим Горький, активно помогавший и ему, и Замятину в решении жизненных проблем, уже находился к тому времени в Сорренто.

220

Инсценировку «Мертвых душ» М. Булгаков закончил в конце ноября 1930 года, в декабре приступили к репетициям. По воспоминаниям Л. Е. Белозерской, Булгаков «принимал участие в выпуске спектакля в качестве режиссера-ассистента».

221

В письме П. С. Попова к Булгакову от 28 декабря 1931 г. говорилось: «Извините, но Вы делаете явную ошибку: Вы не подумали о том, чем закусывать. Лучше крепкого соленого душистого огурца ничего быть не может. Вы скажете — гриб лучше. Ошибаетесь. Огурцы были привезены из Москвы. Но уже в них появляется дряблость. Вы, я надеюсь, понимаете, что с дряблостью далеко не уедешь [...] Вы скажете — ветчина. Да — ветчина. Это верно — окорок скоро будет коптиться...»

222

В дневнике Ю. Л. Слезкина, бывшего в курсе литературных и театральных дел, это событие документировано следующим образом: «21-го февраля (1932 г.). От нападок критики театры страхуют себя, ставя «Страх» [пьеса Афиногенова. — Сост.]. МХТ 1 тоже «застраховал» себя... На просмотре «Страха» присутствовал хозяин [И. В. Сталин. — Сост.]. «Страх» ему будто бы не понравился, и в разговоре с представителями театра он заметил: «Вот у вас хорошая пьеса «Дни Турбиных» — почему она не идет?» Ему смущенно ответили, что она запрещена. «Вздор, — возразил он, — хорошая пьеса, ее нужно ставить, ставьте». И в десятидневный срок было дано распоряжение восстановить постановку...»

223

В открытке П. С. Попова, в частности, говорилось: «До дыр смотрел вчера на московскую газету, где только значилось: «Дни Турбиных» (Все билеты проданы), — но и последние три слова мне мало что сказали, так я часто видел эту комбинацию несколько лет тому назад; помимо этого все хотел вычитать еще что-нибудь, ибо тут необходима, как выражаются редакторы, «аннотация». Здесь разные фантастические слухи [...] А «Мертвые души» что, уже умерли, как стали оживать Турбины?»

224

Авиапочтой (франц.).

225

В конце февраля 1932 года М. Булгаков закончил инсценировку «Войны и мира».

226

Речь идет о работе над инсценировкой «Мертвых душ».

227

Более подробно об этом см. последующие письма М. А. Булгакова П. С. Попову и комментарии к ним.

228

Гриф, допускающий постановку пьесы повсеместно, т. е. во всех театрах страны.

229

Авторское название пьесы — «Кабала святош», позднее замененное режиссурой МХАТа на «Мольер».

230

Речь идет о Всеволоде Витальевиче Вишневском (1900–1951).

231

Речь идет о заметке Вс. Вишневского «Кто же вы?» («Красная газета» от 11 ноября 1931 г., вечерний выпуск).