пытаются уверить разные быковы, родзинские, юровские и касвиновы, «во что бы то ни стало» освободить Царскую Семью и из-за всех сил «рвались» для этого к Екатеринбургу!

Барон Будберг писал о солдатах «Народной Армии»: «Мне кажется, что большинство из них лишь случайно не на красной стороне: кому не пришлось случайно в сложившейся обстановке, а кто по привычке шарахнулся на свою, оказавшуюся белой, сторону»{1045}.

Но многие из тех, кто называл себя монархистами, так же были далеки от людей, стремящихся спасти Государя и Царскую Семью. Скорее, они грезили о восстановлении монархии и своих привилегий, строили на этом свои амбициозные планы. При этом никакого понимания апокалиптичности переживаемого момента, того, что так остро чувствовали Государь и Государыня, у этих людей не было и в помине. Мечты о предстоящей кровавой мести пронизывали все настроения этих людей. По дневниковым записям Будберга: «Вечер провел в компании в лице трех полковников, которые очень много говорили, жаждали мести, вторжения в Россию и истребления серых шинелей; бахвалились, что сами берутся уничтожать по нескольку десятков товарищей за прием, «собственноручно пуская им пули в живот». Печально то, что такие глупые и бахвальные излияния показывают чаяния и глубину понимания уже не зеленой молодежи, а трех штаб-офицеров, имеющих за собой побольше десятка лет кадровой службы. Какое-то помешательство на идее реванша скорого и жестокого, отожествляемого со спасением России. Только уроды не способны понять того, что стряслось с Россией в прошлом году. <…> Орловцы по прибытии на станцию Эхо ознаменовали сие грандиозным пьянством с битьем посуды и оранием «Боже, Царя храни как это глупо и неуместно; истинные монархисты должны понимать, что всякое открытое выступление — это лишний шип в тот терновый венец, который несет сейчас вся Царская Семья»{1046}.

Конечно, среди воинов «Народной Армии» были и истинные монархисты, настоящие патриоты России. Но их было ничтожно мало.

Интересно, что и Чехословацкий корпус относился к большевикам отнюдь не так враждебно, как это принято думать. Все тот же Будберг писал, что «чехи выгнали большевиков, но затем объявили, что они не враги народу и что если и арестовали большевистских главарей, то только для того, чтобы избавить их от расправы. Разрешенные чехами похороны большевиков, убитых во время переворота во Владивостоке, обратились в крупную пробольшевистскую демонстрацию»{1047}.

Очевидно, что освобождение Царской Семьи и ее присутствие на территории, контролируемой Комучем и Антантой, было для последних событием крайне нежелательным и создавало для них множество проблем. Во-первых, нечего и говорить, что эсеры, верховодившие в Комуче, являлись врагами Императора Николая II. Его появление у них делало эсеровское положение весьма двусмысленным. Кроме того, появление Царя и Наследника в расположении действующей армии, в которой было немало казаков и крестьян, легко могло придать всему движению монархический характер, сильно бы укрепило позиции немногочисленных монархистов, что неминуемо означало бы свержение эсеровского «сибирского правительства» Комуча. Во-вторых, освобождение Царской Семьи из большевистского плена было крайне невыгодно союзникам по Антанте. Им, приложившим немалые усилия для свержения Царя в феврале 1917 года, пришлось бы либо вновь признавать его Императором, либо разрешить его вновь арестовать, только теперь уже эсерам, так как последние были правопреемниками Временного правительства Керенского, которое в свое время арестовало Царскую Семью и содержало ее под стражей. Восстановление же независимой русской монархии, особенно в лице Николая II, было совершенно недопустимо для стран Антанты. Оставался еще один вариант, предоставить Царской Семье убежище в одной из стран-союзниц, но мы уже видели, как эти страны были готовы к такому шагу.

Как ни странно это может прозвучать, но с политической точки зрения освобождение Царской Семьи было более опасно для эсеровского Комуча, чем для большевиков. Большевики были и так на грани катастрофы, и кто бы их сверг, Царь или Комуч, для большевиков, в общем-то, было все равно, даже, как мы видели, им было предпочтительнее восстановление монархии, чем неокеренщины. К тому же они знали, что Государь не будет стремиться к власти и занимать престол и не даст этого сделать своему сыну, в условиях братоубийственной войны, когда восстановление монархии станет причиной еще большего раскола страны.

Для Комуча же и его антантовских покровителей смерть Царя, безусловно, была предпочтительней, чем его освобождение.

Таким образом, главное советское объяснение мотива убийства Императора Николая II и его Семьи опасностью их освобождения чехословаками и «белогвардейцами» является сознательной ложью.

Версия № 2. Убийство Царской Семьи было совершено из-за существования «белогвардейского заговора» в самом Екатеринбурге

Не менее лживой является большевистская версия о том, что Царская Семья была убита по причине того, что в Екатеринбурге существовал «белогвардейский» заговор с целью ее освобождения. Собственно говоря, эта ложь настолько шита белыми нитками, что ее можно было бы всерьез не обсуждать, но ради объективности изложения мы ее коснемся. Впервые о заговоре было сообщено в телеграфном сообщении исполкома Уралоблсовета председателю Совнаркома Ленину и председателю ВЦИК Свердлову. «Ввиду приближения неприятеля к Екатеринбургу, — говорилось в этом сообщении, — и раскрытия Чрезвычайной комиссией большого белогвардейского заговора, имевшего место похищение бывшего царя и его семьи, <…> по постановлению президиума областного Совета в ночь на шестнадцатое июля расстрелян Николай Романов»{1048}.

Затем это сообщение о заговоре повторил на заседании Совнаркома Свердлов. «Из Екатеринбурга получено сообщение о том, что по постановлению Уральского областного Совета там расстрелян бывший царь Николай Романов. Как установлено, он хотел бежать»{1049}.

Свердлов на заседании Совнаркома прямо не сказал, что план «побега» Царя возник в результате заговора, это должно было слушателям быть понятным и так, но вот уже в официальном извещении о расстреле Императора Николая II говорилось: «раскрыт заговор белогвардейцев, пытавшихся похитить его (т. е. Царя. — П. М.), и найдены компрометирующие документы, которые будут опубликованы».

Естественно, никакие «документы» никогда опубликованы не были. Но так как идею заговора нужно было как-то документально поддерживать, большевистские главари и их пособники в течение десятилетий занимались прямой дезинформацией и фальсификацией на эту тему.

Вначале это была кровавая демагогия, образцом которой явился Г. Сафаров. 23 июля 1918 года он писал в «Уральском рабочем»: «Империалисты обеих враждующих коалиций вполне доказали на деле, что они сознательно стремятся к восстановлению монархии в России и им нужна была коронованная голова, нужен палач «Божиею Милостию». Вокруг Николая все время плелись искусные сети заговоров. При переезде из Тобольска в Екатеринбург был открыт один из них. Другой