Стрелок подходил к лестнице. Он держался настороже и двигался пригнувшись, практически на корточках, готовый открыть стрельбу по любой движущейся мишени.

«Давай, подойди поближе», — подумал Нейл.

Но это желание вряд ли могло исполниться. Едва ступив на платформу управления, стрелок увидел бы Нейла, прячущегося за блоком когитаторов. И все закончилось бы залпом из лазпистолетов.

Приходилось выбирать между блефом и смертью. Первый вариант был безрассудным и рискованным, но все же лучше смерти ни за грош. Нейл прождал столько, сколько смог. Он ждал, пока тень не качнется вперед. Ждал звука первого шага по настилу палубы.

«Давай, ну давай же…»

Наемник заметил, как силуэт человека отделился от тени поручня.

Сейчас или никогда.

— Стой! Не шевелись! — гаркнул Нейл.

Тень замерла.

Драшер дотащил измученного Вориета до конца лестницы, и они уселись на платформу перед выходом из башни. Стрельба прекратилась. Драшер задумался, кто из противников мог остаться в живых.

Вориет привалился спиной к дверце люка и закрыл глаза. От боли и усталости он едва дышал. Драшер медленно поднялся на ноги, стараясь двигаться бесшумно, и осмотрел платформу.

Верхние уровни башни затянул черный густой дым. Насекомые были повсюду, живым смерчем кружась в удушливом воздухе. Ткач рокотал, работая на полную мощность. Яркий свет исходил из железной клетки в центре платформы.

Внутри кто-то был.

Человек в наручниках, сгорбившись, стоял на коленях. Явно в агонии, он издавал жуткие звуки, кошмарные слова, которые не были словами. Драшеру становилось дурно, если он пытался в них вслушиваться.

— Эйзенхорн… — пробормотал магос.

Дознаватель не ответил.

— Вориет! — воскликнул Драшер, тормоша товарища. — Это Эйзенхорн!

— Что? — ошарашенно моргая, переспросил Вориет.

— Там Эйзенхорн. Внизу. В клетке.

— Не может быть…

— Говорю тебе, это он.

— Куда вы собрались? Магос?

— Я собираюсь вытащить его, — сказал Драшер и осторожно, стараясь не высовываться, отправился к короткой лестнице, ведущей на платформу. — Хочу ему помочь.

— Магос! — закричал Вориет. — Магос? Драшер… вернитесь!

Драшер прокрался на платформу. Свет, исходящий из клетки, ослеплял и обжигал кожу. Звуки голоса инквизитора испепеляли мысли.

На платформе больше никого не было и вроде не ожидалось. Магос подбежал к клетке. Он чувствовал идущий от нее жар.

Тело Эйзенхорна будто свело судорогой. Он стоял на коленях, а свет выходил через глаза и кожу. Каждая мышца тела словно обратилась в камень. Цепь наручников туго натянулась.

Двигался только рот инквизитора. He-слова текли из него, будто кровь из открытой раны.

— Эйзенхорн! — позвал Драшер и постучал по прутьям клетки. — Инквизитор! Вы меня слышите?

Магос подергал дверь клетки. Она была заперта. Ну конечно, заперта.

— Эйзенхорн! Ответьте! Как мне вас оттуда вытащить?

У Драшера появилось странное ощущение в голове, словно там что-то булькало.

Оставь. Меня.

— Эйзенхорн?

Оставь меня тут.

Рот Эйзенхорна продолжал выплескивать не-слова бесконечным потоком, но разум инквизитора, как оказалось, мог поддерживать разговор.

— Я вас не брошу, — ответил Драшер. Он замолчал на миг и выплюнул залетевшего в рот кузнечика. — Я же обещал, значит, не брошу. Как вас отсюда вытащить?

Никак.

Он сидел в клетке. Клетку заперли не-словом, так же, как и те, из которых магос вытащил Макс и Вориета. Он бы разобрался, как ее открыть, если бы только у него была пуля…

— Вы можете ее открыть? Эйзенхорн? Эйзенхорн! Послушайте, вы можете открыть клетку? Используйте одно из этих ваших слов и отоприте ее.

Не могу.

— Почему?

Занят.

— Не несите чушь! Чем вы там заняты?

Я тку. Коплю силы. Чтобы затушить огонь.

— Огонь? — переспросил Драшер, стряхивая насекомых, усевшихся к нему на лицо.

Гоблека велел потушить огонь. Спасти Ткача.

— Чего? С каких это пор вы его слушаете? Эйзенхорн!

Почти готово.

— Но зачем? Зачем тратить на это время? Пусть эта штука сгорит. Это же еретическая машина, верно? Верно ведь? Эйзенхорн?

Еретическая машина.

— Тогда почему вы хотите ее спасти? Прекратите. Откройте клетку!

— Что происходит?

Драшер поднял взгляд. Рядом с ним, пошатываясь и с трудом удерживая равновесие, стоял Вориет.

— Он не хочет выходить, — объяснил магос. — Он… пытается погасить пожар и спасти Ткача.

— Что? — Вориет не поверил своим ушам. Он опустился на колени перед клеткой. — Сударь! Инквизитор! Это Дарра Вориет. Что вы делаете?

Спасаю Ткач.

— Зачем? — спросил дознаватель.

Потому что… Я овладел им. Когнитэ… показали мне как. Они показали мне… все. Дарра, я могу его использовать.

— Использовать его? Сударь, о чем вы?

Я должен спасти Ткача.

— Он не в себе, — сказал Драшер.

Должен спасти Ткача. Могу управлять. Могу использовать его и уничтожить Архиврага. Раз и навсегда.

Вориет посмотрел на магоса и покачал головой:

— Он не не в себе. Это слишком мягко сказано. Он полностью обезумел.

Нейл медленно вышел из-за когитаторного блока, держа Давинча на прицеле бесполезного «Тронсвассе».

Татуированный Когнитэ замер, стоя к нему боком, и поднял лазпистолеты. Он следил за наемником, скосив глаза в сторону.

— Не шевелись, — велел Нейл.

— Тогда пристрели меня, — ответил Давинч.

— Брось оружие. Давай. Перебрось пистолеты за перила.

— Не хочу.

— Бросай! — рявкнул Нейл.

— Почему ты не выстрелил? — спросил Давинч, не двигаясь с места.

— Брось оружие.

— У тебя был шанс. Отличная возможность, — продолжил Давинч. — Но ты ей не воспользовался. Я точно не нужен тебе в качестве пленника. Не повезете же вы меня на суд, чтобы приговорить к наказанию. Так почему ты не стал стрелять?