Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он посмотрел на часы и, прежде чем обуться, искоса взглянул на графа Ито, чтобы убедиться, что вечер подошел к концу.
– Вечереет, – промолвил граф Ито, – думаю, нам пора вернуть дам из ссылки.
Когда все направились в сад, Цудзи остановил меня и отвел к окну.
– Вы неудачно выбрали время для разговора на столь щекотливую тему, Мисима-сан, – прошептал он. – Бывший летчик, лейтенант Миками Такаси в феврале будущего года готовит крупную акцию в честь двадцатипятилетней годовщины восстания нинироку.
Я постарался скрыть свое изумление.
– Вы знаете о планах Миками? – нахмурившись, спросил Цудзи.
Я кивнул, хотя это было для меня новостью.
– Я понимаю, конечно, что у вас не было другого выхода, – продолжал Цудзи. – Вы вынуждены были взять инициативу в свои руки.
Я снова кивнул.
– Наберитесь терпения, Мисима-сан. Я готов помочь вам осуществить вашу мечту, но только после того, как Миками реализует свои планы и мы увидим их последствия. Через несколько лет Сато должен получить пост премьер-министра, и тогда во главе Сил самообороны встанет новый шеф, который будет сочувствовать вашим планам.
Цудзи крепко пожал мне руку, поклонился, к моему удивлению, назвал меня «сэнсэй» и быстро вышел из гостиной. Больше я его никогда не видел. Депутат Цудзи во время поездки в Ханой и Индокитай в качестве очеркиста газеты «Асахи» пропал без вести.
С остальными гостями графа Ито я простился довольно холодно.
Заметив в глубине сада очертания фигуры Кейко, я направился к ней. Уже начало смеркаться.
Сад графа Ито, который был разбит по приказу принца Хига-сикуни для его любовницы-француженки, представлял собой причудливую смесь фантастического садика в японском стиле и английского пейзажного парка. Я миновал казавшийся игрушечным бамбуковый мостик, вдоль которого стояли каменные фигуры гусей и цапель, и нашел Кейко у беседки, построенной в форме пагоды и окруженной соснами.
– Итак, ваше желание исполнилось? – спросила она.
– Не знаю, – признался я.
– Мадам Сато была права, в саду очень сыро, – поморщившись, промолвила Кейко и посмотрела на свой испачканный влажной землей каблук.
– Присядьте, – сказал я. – Я почищу вашу обувь.
В беседке стояла скамейка. Когда Кейко села, я снял с ее ног туфли и стал вытирать их своим носовым платком. Кейко рассеянно смотрела на журчащий ручеек, поджав пальцы на ноге.
– Сегодня ночью мне приснился странный сон, – сказала она. – Я проснулась от холода. Мне показалось, что я сбросила с себя во сне одеяло и теперь лунный свет касается моего обнаженного тела. Однако занавески были плотно задернуты. Да и на небе вчера не было луны. Я слышала, что за окнами барабанит дождь. Я позвала свою горничную Коюми, чтобы проверить, приснилась мне луна или нет. Коюми, оказывается, тоже уже проснулась. «Мне кажется, за окнами кто-то бродит, – сказала она. – Что будем делать?» – «Ничего, – ответила я. – Проверь, хорошо ли заперты двери и окна, и ложись спать». Вскоре, несмотря на тревожное чувство, я снова заснула. Проснулась я, когда на дворе уже было совсем светло, и сразу же вышла в сад прямо в халате. Здесь я убедилась в том, что Коюми была права. Я увидела отпечатки следов на влажной земле под моим окном и стала внимательно осматривать все вокруг, пытаясь установить, кто именно подходил ночью к дому. В конце концов я обнаружила под кедром за зарослями бамбука место, где незнакомец прятался от дождя. По всей видимости, он довольно долго сидел в засаде, так как рядом во мху валялись остатки жевательной резинки, которые он выплевывал. Я решила, что это был молодой человек, нервный, возбужденный и не очень опытный в слежке. Я подняла кусочек жевательной резинки и, осмотрев ее, заметила на ней отпечатки его зубов. Мне вдруг показалось, что я все еще сплю и мне снится сон о неизвестном мне воздыхателе, который следит за моими окнами каждую ночь.
– Вы хотите сказать, что здесь, в этом саду, сегодня ночью был вор?
– Нет, не здесь, речь идет о моем доме в Коганеи.
Рассказанная Кейко история разбудила в моей памяти неприятные воспоминания. В 1953 году, когда в дом моих родителей в Сибуйя проник вор, я спрятался в доме соседа. О моей позорной трусости на следующий день написали в шести газетах. Может быть, Кейко специально рассказала эту историю, чтобы поставить меня в неловкое положение?
Кейко открыла сумочку и достала несколько небольших свертков. Мне на мгновение показалось, что она собирается продемонстрировать остатки жевательной резинки, которую нашла в своем саду. Но я ошибся, это оказались завернутые в бумагу маленькие фарфоровые фигурки собаки, кролика, белки, медведя и лисы. Я и представить себе не мог, что Кейко в такой неподходящей обстановке сделает мне этот подарок. Слезы навернулись на ее глаза. Я не понимал, почему она так сильно расстроилась.
– Возьмите их, – промолвила Кейко. – Они ваши.
Я уже протянул руку, чтобы принять подарок, но тут меня поразила одна мысль. Кейко только что упомянула горничную Коюми. Но ведь, по ее словам, Коюми уже много лет находится в женском монастыре! Однако я не успел выразить свое удивление. Рядом с нами раздался голос графа Ито.
– Примеряете туфельку Золушке, Мисима-сан? – спросил он. – В вас чувствуется склонность к фетишизму.
– Простите мне мою рассеянность, Ито-сан, – сказала Кейко. Она быстро обулась и убрала статуэтки в сумочку, прежде чем я успел взять их. – Надеюсь, что моя необщительность не обидела ваших гостей. Они уже ушли?
– Да, все, кроме мадам Нху.
– А я думала, чета Сато взяла ее под свою опеку. Граф Ито пожал плечами.
– Прошу вас, развлеките мадам Нху, пока мы с Мисимой-сан немного поболтаем, – сказал Ито и, прихрамывая, направился к небольшому сосновому бору.
Я последовал за ним, а Кейко вернулась в дом, чтобы исполнить долг хозяйки и развлечь гостью.
– Вам нравится этот сад, Мисима-сан? – спросил граф Ито.
– Он кажется мне необычным.
С приходом сумерек заметно похолодало.
– Я восстановил его во всех деталях, – сказал граф Ито, указывая тростью на ручей. – Придворные в эпоху Хэйан часто развлекались со своими возлюбленными, пуская по течению чашки для вина.
Тот, кто проигрывал, платил штраф. Вы, как знаток средневековой культуры, наверняка знаете об этих эротических забавах.
– Да, знаю.
– В таком случае вы по достоинству оцените этот ручей, он течет с востока на запад точно так же, как текут все ручьи и речушки эпохи Хэйан в Киото.
– Или с севера на юг. Запад и север традиционно считались нечистыми сторонами света. Мертвых всегда клали головой на север. Еще и сегодня существуют суеверные люди, которые не ложатся спать лицом на север.