Рин, подьём. Осталось две двери. Блин, как в сказке какой… Осталось две двери и поднятая крышка таинственного сундука покажет нам сокровища?…

Дверь, открытая предпоследней, открыла взору комнату, в которой большую часть занимала ультрасовременная чаша джакузи. Рядом стояла душевая кабинка и за отдельный перегородкой находились туалет и биде.

Парень, постучав по бортику ванны, понял, что она не из современного акрила, скорее, из натурального или искусственного мрамора.

- Тош, - девушка аж взвизнула. – Хочу в джакузи. Я ведь никогда не пользовалась этим и вообще не знаю что это такое. Давай сегодня залезем и испытаем.

- Арин. Вот выйдешь замуж и будешь с мужем нежиться в джакузи на пару. Мы с тобой брат и сестра и давай всё же соблюдать остатки приличия. Хоть и знаем друг друга до последнего волоска, но прошу, не переступай...

- Антон, – девушка покраснела, - не надо мне это говорить, ладно? Я ведь не предлагаю тебе лезть голышом. Ты, конечно, прав, но мог бы сейчас и промолчать, не поднимая этот вопрос. Я лично никогда ничего не забываю, тем более что мы с тобой разного пола. Так что всё, проехали.

- Рин. Не обижайся на мои слова, но если решим сегодня остаться, попробую понять что и как здесь включить, что бы моя половинка получила удовольствие от купания. Знаю, как ты любишь воду – уже явно не человек, но и не рыбка, скорее что-то среднее, вроде лягушонка. Не щипайся! Может быть и сам после тебя попробую, ведь тоже не знаю что такое джакузи и с чем его едят. Ладно. Осталась последняя комната.

А вот открыв самую дальнюю дверь, двойняшки позабыли про время и всё, что видели до этого. Как поняли – это был кабинет хозяина. Множество картин и старинных фотографий на стенах, самый настоящий камин со стопкой дров и стойкой с металлическими приспособлениями, в которых Антон опознал только что-то похожее на щипцы и кочергу, а вот для чего остальные было предназначено – увы, не знал. Пока рассматривал рисунки на изразцовой плитке, которой был отделан фартук камина, услышал за спиной тихий всхлип сестры и, резко повернувшись, увидел, как та стоит около одной из фотографий, прикусив от волнения руку. Подойдя ближе, посмотрел туда же, куда смотрела и сестра.

Три офицера в парадной одежде, с наградами, которыми были увешаны мундиры, спалашами, стояли перед портиком Эрмитажа, а впереди них на стульях сидели три дамы.

- Как понимаю, в центре - Николай Второй, - тихо сказала Арина. - Перед ним сидит его супруга, Александра Фёдоровна. Кто слева не знаю. Ни мужчину, ни женщину, хотя его лицо вроде как знакомо. А справа….

- А справа Дмитрий Михайлович? Молодой, красивый. И впереди, соответственно, сидит его супруга? Жаль, что нет подписей. – Антон аккуратно снял фотографию со стены и перевернул её. – Увы, никакой подсказки. – Он повесил обратно старинное фото и постарался выровнять как было прежде. Чуть отступил назад и положил руку на плечо сестре.

- Рин. А посмотри внимательно на все остальные фото. Ведь почти везде, так или иначе, присутствует дед. Я от Белого узнал, что Дмитрию Михайловичу больше ста двадцати, но, стоя здесь, и глядя на эти фото, понимаю, что деду намного-намного больше. Он что, бессмертный? Вряд ли. Вспомни, как неважно выглядел последнее время. У меня возник вполне логичный вопрос – почему именно НАМ он дал возможность увидеть всё ЭТО, – и Антон обвёл рукой все фотографии и картины, что висели перед его глазами. – Кстати, Рин, а мы ведь так и не прочли его письмо. Кажется, пришло время ответов на вопросы?

Парень усадил сестру в глубокое кожанное кресло и, сев напротив, развернув сложенный вчетверо лист бумаги, который держал в дрожащих руках. Набрав в грудь воздуха, словно готовился нырнуть в бездну, стал читать строки, которые прыгали перед его глазами.

«Ну, вот и настало время вновь поздороваться с Вами, мои далёкие потомки. Простите, что так и не осмелился прямо в глаза назвать Вас своими прапрапрапраправнуками. Я счастлив, что Вы такие светлые, к тому же избрали ту стезю жизни, которая несёт безграничную ответственность перед людьми. Понимаю, что Вы, перед тем, как открыть и прочесть это письмо, осмотрели всю квартиру от и до. И наверняка увидели моё лицо на фотографиях. Что ж. Не буду и дальше обманывать и, пожалуй, расскажу немного о себе. Как меня назвали родители при рождении, и кем был на протяжени многих лет, позвольте сейчас умолчать. Уже прошло много десятков лет, как я взял имя и отчество своего самого дорого человека по крови, своего отца, и ничем его имя на протяжени многих лет не посрамил, с каждым годом лишь славя его память. А вот маму свою мне повидать не удалось – она умерла через несколько дней после родов. Кем я был? Дозволю самим узнать, коль Вы, как понял, жадны до поисков истины. Лишь намекну. Был одним из известнейших людей, подпирая трон на протяжении царствования двух императоров и самодержцев Российских, став их надёжной опорой и близким другом. В революцию и после – один из тех, кто искренне верил, что наш народ достоин большего. К сожалению, мои идеалистические помыслы не нашли среди соратников поддержки и мне пришлось снова для всех окружающих умирать и рождаться под другой фамилией. Во время Великой Отечественной был одним из тех, кто ковал победу на поле брани, а не отсиживался в тылу. После… Трудные годы, когда я не мог найти применение своим талантам, так как власть была занята не улучшением жизни народа, а лишь обогащением за счёт страданий и лишений большинства оного. А позже ко мне присоединились люди, а может я к ним присоединился, основав именно то Братство, кое и существет ныне. Братство, как таковое, было и до нас. Корни его бытия исходят из глубины веков, но лишь в последние полсотни лет это сообщество одарённых воистину стало мощной организацией, с которой в данный момент считаются сильные мира не только на Руси, но и в других странах, ибо отделения и филиалы имеются повсеместно. Членов Братства объединяет одно – защита Земли от посягательства других миров. Открою истину Вам, мои потомки – не существует друзей среди представителей из иных миров, а имеются лишь те, кто желает нас поработить или завоевать, а немногие нейтралы смотрят на землян снисходительно, опасаясь вторгаться лишь из-за