Мать Риста стала первой, кто попытался воспротивиться его притязаниям на владычество. Она совершила ритуал разрыва кровных уз, но это не испугало и не остановило его. Наоборот, лишь принесло дополнительную свободу. Ритуал забрал у матери все силы и погубил ее, но Рист не сожалел об этом. Тот, кто решил владычествовать над другими, должен как можно раньше усвоить непреложный закон: всякий противящийся владычеству обречен на смерть. Мать осмелилась пойти против его воли, за что и поплатилась.

Испуганные соплеменники-джагаты говорили, что рождается новая тирания, которая поработит тела и души. Они вспоминали историю своей расы, изобиловавшую кровавыми битвами за власть. Рист только усмехался. Он жаждал власти. Но власть не может существовать сама по себе, власть должна на кого-то распространяться. Рист понял: ему нужны те, над кем он станет владычествовать.

Поначалу он собирался подчинить себе своих же соплеменников, однако почти всегда его постигала неудача. Джагаты либо ускользали из-под его владычества, либо ему приходилось их убивать. Такие сражения приносили ему лишь временное удовлетворение и еще больше разжигали жажду к власти. Тогда он собрал вокруг себя диких зверей, решив подчинить природное царство. Увы, его и здесь ожидало разочарование. Звери погибали под его гнетом, а наиболее хитрые и ловкие убегали. Тогда, ослепленный гневом, он опустошил окрестные земли, уничтожив на них все живое. Наконец сама земля воспротивилась ему, и сила ее превосходила силу Риста. Однако сила земли распространялась во все стороны и быстро гасла. Его же сила всегда была направлена, как стрела лука: она била точно в цель и не знала устали.

И тогда на пути Риста встали первые имасы. Они не пожелали жить под его гнетом и самоотверженно бились против рабства. Ристу понравилось владычествовать над ними. Он еще сильнее ощутил опьяненность безграничной властью. Когда одни имасы гибли, он подчинял себе других. Эта раса кочевников была ему понятна — имасы тоже владычествовали над своими землями. Но победить Риста они не могли.

Со временем Рист создал подобие империи. Там не было городов, не развивались науки и ремесла. Но там были подвластные ему имасы, запутавшиеся в суете своей беспросветной жизни. Они даже ухитрились убедить себя, будто обладают свободой и могут сами распоряжаться своей судьбой. Они избирали себе героев, ставили на пьедестал и тут же безжалостно низвергали, стоило очередному герою потерпеть поражение. Жизнь имасов была нескончаемым хождением по кругу, однако они называли это развитием и говорили, что приобретают познание мира. А Рист, оставаясь невидимым для них, продолжал лепить эту империю, подчиняясь лишь собственной прихоти. Он очень обрадовался, когда рабы объявили его богом. Они не видели и не знали его, однако строили храмы и создавали сложные ритуалы, призванные еще больше его возвеличить. Появилось сообщество жрецов, в точности повторявшее тиранию Риста. Их действия были настолько похожи на его собственные, что Ристу оставалось лишь изумленно качать головой.

Он желал, чтобы его империя существовала тысячи лет. Гибель ее должна была произойти только по его воле, когда он пресытится своей игрушкой. Рист и вообразить не мог, что джагаты поднимутся против него и даже пожертвуют жизнью, вызволяя из рабства этих недоразвитых, короткоживущих имасов. Но еще более удивило Риста, когда джагаты явились в пределы его империи целой армией и двигала ими одна-единственная цель: пленить его и разрушить созданную им тиранию.

Это застало Риста врасплох…

Он усвоил и этот урок. Как бы ни изменился мир за время его пленения, Рист был готов к новым завоеваниям… Первые движения сопровождались громким хрустом костей. Все его тело, казалось, состояло из островков тупой боли, соединенных мостами боли острой и нестерпимой. Высвобождение из мерзлоты отняло у него все силы, но лишь на время. Вскоре Рист ощутил, что готов покинуть место своего многовекового заточения и выбраться в изменившийся мир.

Нужно как следует подготовиться. Рист понял: кто-то ему помог и освободил от чужих заклинаний его Путь Омтоз Феллак. Должно быть, у него еще остались приверженцы, из поколения в поколение передававшие завет освободить своего бога. Возможно, они даже собрались сейчас вокруг кургана.

Его немного тревожило исчезновение Желудя. Первое, что он сделает, — разыщет этот магический предмет, в который предатели-джагаты заточили большую часть отобранной у него силы.

Тот, кто похитил Желудь, не мог уйти далеко. Ничто не помешает Ристу пойти по следу похитителя. В изменившемся мире никто не перемещался по Омтозу Феллаку. Рист чувствовал: его Путь пуст. Тем лучше, никто ему не помешает.

Нужно как следует подготовиться. На высохшем морщинистом лице Риста появилась зловещая улыбка. Нижние клыки впились в кожу. Тот, кто обладает силой, должен собрать вокруг себя другую силу, подчинить ее своей воле и затем неустанно направлять туда, куда пожелает. Теперь Рист был готов выбраться из кургана.

Его ноги утопали в слякотной жиже, успевшей покрыть земляной пол. Перед ним поднималась скошенная стена — граница кургана. По другую сторону его ждал мир, который предстояло поработить. Рист взмахнул рукой. Стена рухнула вовне. Сквозь клубы пара прорывались яркие солнечные лучи. Вместе с Ристом из развалин его тюрьмы уходил холодный воздух давних эпох.

Джагатский тиран выбрался на свет.

Потоки ветра несли Старуху над Гадробийскими холмами. Неожиданно из-под земли вырвались струи пара, а вслед за ними вылетели облака пыли вперемешку с камнями. Старуха возбужденно каркнула и полетела туда, не сводя глаз с удивительного зрелища. Похоже, ее ждет нечто увлекательное или хотя бы забавное.

Она попала в струю холодного воздуха. Ежась и сердито каркая, Старуха выскользнула оттуда и сейчас же заметила над собой громадные тени. Они закрывали солнце. Гнев Большого Ворона мгновенно сменился предвкушением незабываемого зрелища. Вытягивая шею, она захлопала крыльями и снова поднялась повыше. Когда разворачиваются такие события, нужно найти выгодное место для наблюдения. Старуха поднялась еще выше, затем глянула вниз. На солнце блестели чешуйчатые спины драконов: четыре черных, подобных базальту, и одна огненно-красная. С их крыльев, будто капли дождя, струилась магическая сила. Драконы молча летели туда, где над развороченным курганом джагата медленно оседала вздыбленная земля. Старуха впилась глазами в красного дракона.

— Силана! — смеясь, закричала Старуха. — Драгнипурак тэна драконис! Элент, элент!

Час тистеандиев настал.

Рист щурился от яркого послеполуденного солнца. Куда бы он ни взглянул, повсюду поднимались невысокие холмы, поросшие желтоватой травой. К востоку сквозь редеющее облако пыли проступала равнина без каких-либо признаков жизни.

Джагатский тиран ухмыльнулся. Не так уж сильно и изменился мир за века его пленения. Он с наслаждением подставил ветру высохшие руки, потом с таким же наслаждением втянул в себя напоенный жизнью воздух. Рист поиграл своей силой. Ответом ему были волны страха, поднявшиеся из-под земли. Ему стало любопытно, и он решил узнать, кто же его испугался. Под ногами он видел лишь траву и камни. Его взгляд скользнул ниже поверхности земли, в ее глубины. Там спала богиня, юная и прекрасная.