litbaza книги онлайнИсторическая проза1612 год - Руслан Скрынников

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 159 160 161 162 163 164 165 166 167 ... 213
Перейти на страницу:

Помолвка царя с Мариной Мнишек подлила масла в огонь. Фанатики честили царскую невесту как еретичку и язычницу. Казанский митрополит Гермоген требовал вторичного крещения польской «девки». Но патриарх Игнатий не поддержал его. В угоду царю льстивый грек соглашался ограничиться церемонией миропомазания, которая должна была сойти за отречение от католичества. Лжедмитрию удалось сломить сопротивление духовенства. 10 января 1606 г. близкие к нему иезуиты сообщили, что противники царского брака подверглись наказанию, но никто из них не предан казни. Лжедмитрий сам поведал об этом вернувшемуся из Польши Бучинскому в таких выражениях: «Кто из архиепископов начали было выговаривать мне, упрямиться, отказывать в благословении брака, и я их поразослал, и ныне никакое человек не смеет слова молвить и во всем волю мою творят». Первым наказанию подвергся неугомонный Гермоген. Митрополита отослали в его епархию в Казань и там заключили в монастырь. Церковная оппозиция приумолкла, но ненадолго. Агитация против самозванца не прекращалась. Ее исподволь разжигали бояре-заговорщики, князья церкви и монахи.

После прибытия в Москву свадебного кортежа по городу распространилась молва о пророчестве старицы Алены, весьма почитаемой народом юродивой. Она стала предсказывать царю смерть. Это навело страх на заговорщиков. По потом они успокоились. Лжедмитрию тотчас сообщили обо всем. Он не придал значения пророчеству юродивой.

В Путивле самозванец с успехом мистифицировал немногочисленное население и ратных людей. Взойдя патрон, он попытался обмануть весь народ. Эта задача оказалась несравненно более трудной. Опасность положения Отрепьева заключалась в том, что его самозванство перестало быть тайной как для его противников, так и для приверженцев. О самозванстве «Дмитрия» толковали и в России, и за рубежом.

Некогда изменники, братья Хрипуновы, сбежавшие в Литву, «вызнали» в беглом монахе Дмитрия. После воцарения Отрепьева Хрипунов захотел вернуться в Россию и заручился ходатайством короля. Лжедмитрий уведомил Сигизмунда III, что милостиво примет беглеца.

Братья Хрипуновы не были противниками самозванца. Напротив, они в числе первых признали в бродяге «царевича».

На границе Хрипунов встретил давнего знакомого — капитана С. Боршу, проделавшего с «царевичем» путь от Путивля до Москвы. Взяв с Борши клятву молчать, Хрипунов сообщил ему, что в Москве уже дознались, что царь — не истинный Дмитрий и скоро с ним поступят как с самозванцем.

Подобные разговоры велись не только в дорожных трактирах, на улицах, но и во дворце, в покоях ближайших сподвижников царя. Однажды после дружеской попойки царский телохранитель Конрад Буссов задержался в доме у Петра Басманова. Гости разошлись, и, оставшись наедине с хозяином, немец спросил его, действительно ли царского происхождения их государь. Басманов ответил: «Молись за него, хотя он и не сын царя Ивана Васильевича, все же теперь он нам государь…»

Заглушить убийственную молву можно было разве что истребив половину населения. У Расстриги не было иного выхода, кроме как закрыть глаза на «измену» и продолжать разыгрывать роль милостивого государя.

Самозванец еще сидел на троне, а его знатные противники готовы были перессориться из-за того, кто наследует корону. Из дипломатических соображений бояре подумывали о том, чтобы преподнести шапку Мономаха Владиславу. Кандидатура принца могла предотвратить раскол, который неизбежно привел бы к крушению заговора.

В московском гарнизоне числилось несколько тысяч стрельцов. Пока эти стрельцы, охранявшие Кремль, были преданы царю. заговорщики не могли рассчитывать на успех. Однако к началу марта 1606 г. среди кремлевских стрельцов была замечена «шатость». Многие открыто толковали, что царь — неистинный Дмитрий; когда разговоры дошли до слуха Басманова, тот тайно учинил розыск. Семеро стрельцов были взяты под стражу. Обычно власти избавлялись от «изменников» без лишней огласки. На этот раз царь решил устроить показательный суд. В назначенный день стрельцы получили приказ собраться в Кремле без оружия. Государь появился перед ними в окружении немецкой стражи. Он вновь, в который раз, повторил заученную речь о своем чудесном спасении и спросил, есть ли у них доказательства, что он не истинный царь. Много раз слышанные слова не производили прежнего впечатления. Однако все насторожились, когда самодержец предложил присутствующим открыто высказать причины недоверия к нему.

Наказание всех причастных к тайной агитации привело бы к массовым казням стрельцов. Самозванец не решился на такую меру, опасаясь лишиться военной опоры, и ограничился тем, что велел арестовать и подвергнуть пытке семерых смутьянов. Процедура казни стрельцов была расписана заранее. Палачи могли снести «изменникам» головы, но Отрепьев решил отдать виновных на расправу их товарищам. Перед тем как собрать стрельцов на площади, Лжедмитрий призвал думного дворянина Григория Микулина и дал указание, «как ему туто говорити и что над теми стрельцами учинити». После того как осужденным объявили их вину, Микулин произнес заранее заготовленную речь: «учал говорить, освободи, де, государь, мне, я утех изменников не только что головы поскусаю, и чрева из них своими зубами вытаскаю». Речь должна была устрашить всех присутствующих.

Вслед затем Микулин «мигнул» верным стрельцам, и осужденные были мгновенно растерзаны, иссечены «на малые части». Трупы казненных провезли в открытой телеге по всему городу для устрашения заговорщиков. Противники самозванца на время притихли.

Пока во главе государства стоял узурпатор и обманщик, воспользовавшийся хаосом гражданской войны, чтобы захватить трон, возобновление Смуты было неизбежно.

Весной 1605 г. яицкие казаки отправились в разбойный поход в Среднюю Азию, не откликнувшись на призыв Лжедмитрия оказать ему помощь. Менее чем через год вольные казаки на Тереке задумали идти походом в Закавказье и «громить турских людей на судах». После долгих обсуждений они отказались от этих планов и решили искать царского жалованья в Москве. Войско выдвинуло из своей среды «царевича Петра», выдав его за сына царя Федора и Ирины Годуновой.

Вольные казаки посадили на трон Лжедмитрия, многие явились вместе с ним в Москву и получили за службу неслыханное жалованье. Однако по настоянию «лихих» бояр царь рассчитал служившие ему казачьи отряды и отослал из Москвы по домам. Вопреки надеждам, вольные казаки лишились из-за бояр и царского жалованья, и царской службы. Ветераны похода говорили об этом открыто и на Дону, и на Волге, и на Тереке.

Снарядив струги, атаманы с «царевичем Петром» прошли на Волгу и двинулись к Царицыну. «Царевичу» не приходилось заботиться о пополнении своих сил. «Чернь» стекалась к нему со всех сторон. Повстанцы заняли три волжских городка и забрали найденные там пушки. Вскоре под знаменами «Петра» собралось до 4000 человек.

В Русском государстве назревала новая Смута. Тем временем осложнилась внешнеполитическая ситуация. Сигизмунд III был встревожен интригами своего ставленника в Кремле. Принятие Лжедмитрием императорского титула, превосходившего королевский, переполнило чашу терпения. Из Кракова в Москву было направлено посольство, главой которого был назначен А. Гонсевский. Именно он вел переговоры с гонцом московских бояр-заговорщиков Безобразовым. Когда Гонсевский прибыл в русскую столицу, ничто не могло помешать ему установить прямые контакты с руководителями тайного боярского заговора.

1 ... 159 160 161 162 163 164 165 166 167 ... 213
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?