Я с готовностью допущу мысль, что Бейбарс родился в центре Астаны, около президентского дворца, что с его кибитки начался город. Все могло быть… Тогда вопрос: почему не соответствуют казахи образу великого героя? Почему так жалко выглядят?

Покажите мне хотя бы одного в Астане с душою истинного тюрка, той честнейшей душой, которая отличала султана Бейбарса? Делала его непобедимым? Человеком, перед которым трепетали враги? Такого и близко нет. Зато продавшихся доллару хоть отбавляй.

Думаю, если сегодня сложить воедино всех казахов, не наберем половины духа Бейбарса. И если к ним присоединить всех кумыков, клянусь, никто даже не заметит прибавку… Конечно, звучит горько, но правде надо смотреть в глаза.

Тюрки обмельчали, потому что забыли предков, кодекс их жизни… Лучше бы не вспоминать нам о героях, а раздавать их: Бейбарса – египтянам, Аттилу – германцам. Зачем лилипутам титаны? Нам, не продолжившим их путь? Превращающих великих сынов человечества в мелкую разменную монету сиюминутной политики, в каких-то казахов, якутов, кумыков или татар? И не надо искать в моих словах оскорбления. Любые этнонимы имеют право на существование. Но нельзя забывать, что все они лищь частичка тюркского мира. И народ, отвергнувший своего Небесного покровителя, получает то, что получили мы.

Строго говоря, нас даже нельзя назвать тюрками – у нас нет Тенгри. Забыли и – навсегда сошли с небес.

Об этом я заявил в «Полыни Половецкого поля» и нашел понимание у читателей, которые устали от незнания, взаимной вражды, недоверия друг к другу. Но… прошли годы, и все возвратилось на круги своя, ничего не изменилось в душах людей, потому что непростая вещь – поднимать историю покоренного народа. Очень и очень непростая. Легко подавиться костью. Особенно если глотаешь большими кусками. Память требует ответственности. Хочешь быть потомком Бейбарса, соответствуй поступками! И люди скажут: это настоящий тюрок, значит, он потомок Бейбарса. Таков мой взгляд на проблему бессмертия. Доросли ли мы до нее? Ответьте сами.

Если же, с другой стороны, взглянуть на массив Шамбалы, гора еще круче.

Внутренний голос мне подсказывает: искать следы ее города мудрецов надо бы в Семипалатинске. Почему? Объяснить не смогу, но не случайно там устроили полигон для испытания ядерных бомб. На карте СССР были уголки укромнее, однако выбрали этот, потому что знали о некой тайне. О том я слышал от человека, который был причастен к полигону. Говорит, «ходили вредные социализму слухи».

Видимо, кто-то написал письмо в Москву об истории Семипалатинска. Или что-то подобное. В общем, был сигнал, он и решил судьбу полигона.

– Исчезали города, уходили люди, это продолжается и сейчас, когда Казахстан, Азербайджан, Кыргызстан и другие стали независимыми. Не так ли добровольно уходили и прежде тюрки из тюркского мира?

«Среди лягушек стань лягушкой», – учили предки. Их совету следовали орды, начавшие Великое переселение народов две с половиной тысячи лет назад. Например, орда албан, которая освоила Кавказ и всю Европу. А одной из первых Алтай покинула орда сына царского рода Икшваку, он жил на берегу реки Аксу, в Индии основал царскую Солнечную (Гуннскую) династию, которая веками правила там, создала государство и новую культуру. Сегодня это Пакистан, области Северной Индии, Бангладеш.

И еще язык урду, в котором много древнетюркских слов и выражений. Кроме того, есть потомки махараджей, они помнят свое алтайское происхождение… Следы прошлого бывают разными, их можно увидеть, но для этого нужны знания. Да, здесь далеко не все очевидно, скорее все очень неожиданно, тем оно и интересно.

Хорошо или плохо, что тюрки покидали Древний Алтай? Пожалуй, не отвечу, не знаю ответа. По-моему, вопрос лучше построить иначе: возможен ли был прогресс человечества на планете Земля без участия тюрков? Так будет точнее.

Думаю, нет, не возможен, потому как теперь твердо знаю: тюрки несли зерна научно-технического прогресса, то есть плоды своей уникальной культуры. Они верили, что все на свете им дал Тенгри, то – главная заповедь тюркского мира, его моральная основа… или, вернее сказать, дух народа с ярко выраженной и строго индивидуальной философией.

Выходит, наши предки несли другим народам не свою власть и тиранию, не свои амбиции и заботы, а дар Божий, которого с надеждой ждал от них языческий мир. Предки сознавали свою высокую миссию, начиная ее от Неба. От Вечного Синего Неба.

Великие люди? Несомненно. Заметьте, не просто тюрки! А посланцы Всевышнего – арии, то есть принявшие обряд ары-алкын, или «осыновленные Небом». Не каждому доверяли то бесценное счастье быть в армии посланцев Бога Небесного… А Великое переселение народов по большому счету иначе и не назовешь, слишком сильно повлиял этот демографический процесс на судьбу человечества. Судите сами.

В числе покинувших тюркский мир царь Кир, основатель династии Ахеменидов и Персии. Его родина – Енисей (Анасу). Тюрок? Да. Ушел? Да. Но без него была бы невозможна Персия. По сохранившимся свидетельствам, персидские цари ходили в персидской одежде, но одетой поверх тюркской. Они всегда помнили о своем происхождении… Мысль эту сегодня трудно принять, однако посланцы Алтая принадлежали Богу. Значит, всему человечеству.

Арии – тюрки и уже не тюрки, в этническом смысле этого слова. Выше.

Уверенность в том, что они – под защитой Неба, руководила всадниками, двигала их вперед, так Великое переселение народов набирало обороты. Но одновременно эта мысль двигала «остальное» человечество навстречу тюркам (получалось взаимное движение вперед), их приглашали править новыми странами, им доверяли армию и казну… Вот, по-моему, итог Великого переселения народов – сближение стран и прогресс самой цивилизации.

Да, на новом месте тюрки становились «лягушками», меняли имена, учили чужой язык, брали чужую одежду, иначе им было бы неуютно на чужбине. Но хорошо это или плохо? Восторг и боль, как известно, живут в сердце рядом. Меня и восхитило, и вызвало сожаление, когда узнал, что царь Кир, как другие персидские цари, носил чужую одежду поверх алтайских штанов, тем отличались они и от коренных жителей, и от сородичей, если судить по сохранившимся барельефам той поры. Этот штрих времени очень выразителен, в древности смена одежды носила ритуальный характер.

Иначе говоря, одеждой они хотели быть похожими все-таки на аборигенов, не на тюрков, что исключает саму мысль об экспансии.

А вывод, который предлагаю сделать из этих наблюдений, прост: если уехавшие с Алтая – наши предки, это накладывает особую ответственность за каждое наше слово о них. За каждый наш поступок… Хочешь не хочешь – соответствуй. Или ты не тюрок.

Сокол летает по-своему, ворона – по-своему, думай, чей ты родственник, глядя на собственный полет. Это важно помнить, рассуждая о тюрках, покинувших тюркский мир.

В том меня убедило письмо читателя:

«Я был свидетелем необычного конного праздника на Сардинии. Называется он Ардия (или Ордия) и посвящен победе над римским императором Максенцием. Главное там, конечно, скачки, но сначала всадники показали мастерство, они на скаку пронзали подвешенную звезду (прежде, говорят, было кольцо), показали конную акробатику. После «разогрева» начинались скачки. Сразу бросилось в глаза сходство с нашими «Джамбу-ату» и джигитовкой, только у них проще. Но что меня добило, это седла. Форма та же, что у нас. И орнамент похож. Навсегда запомнил слова переводчика, что седло всадников Сардинии сочетает в себе черты центрально-азиатских седел, появившихся около 250 года до новой эры. Как вы прокомментируете это?»