Не выходя за хронологические рамки книги, отмечу, что, несмотря на сложные и противоречивые условия, в которых происходило становление нового российского анархизма в 1980-е – 1990-е гг., частые спады активности и степени влияния движения, анархистские идеи находят своих сторонников в России. Это объяснимо, ведь социально-экономические, политические, экологические проблемы, которые воспроизводит современное общество, порождают поиски альтернативных вариантов общественного развития. Следовательно, запрос на анархистскую социальную альтернативу будет сохраняться в нашей стране. А это значит, что исследования, подобные этой книге, остаются актуальными как для противников, так и для сторонников анархистских идей.

Ну что же, читатель, смотря в далекое прошлое из нашего XXI века, когда бывшие победители, ставшие затем «проигравшими», ведут между собой информационную войну с помощью новых мифов о той России и том СССР, которые они потеряли, время подвести итог и нашему повествованию о российском анархизме XX века.

Появление анархистской традиции в России не было случайностью. Как и другие радикальные политические учения, отечественный анархизм стал отражением социально-экономических и социокультурных реалий, сложившихся в нашей стране во второй половине XIX – начале XX вв., связанных с капиталистической модернизацией, переходом к индустриально-капиталистической модели общества.

В тех условиях формирование анархистского социально-политического учения и его развитие выдающимися русскими мыслителями Михаилом Бакуниным и Петром Кропоткиным стало возможным на благодатной почве общинной психологии, сочетавшей как широко распространенные в среде рабочих, крестьянстве и значительной части интеллигенции представления о коллективизме, с одной стороны, так и об автономии низовых сообществ от государства, с другой. Бакунин и Кропоткин ответили на вызовы нарождающегося в России капитализма, сформулировав социально-политическое учение, выдвигавшее модель безгосударственного социалистического самоуправления в рамках федерации трудовых коллективов и крестьянских общин. Стремясь развивать коллективистские и самоуправленческие традиции, присущие российскому общинному крестьянству, казачеству и нарождающемуся рабочему классу, анархисты стремились преодолеть патриархальные и авторитарные настроения, присущие общинной психологии.

Таким образом, российский анархизм XX в. был связан с народничеством, вскоре выйдя за его пределы. Прежде всего, для концепции Петра Алексеевича Кропоткина совершенно не характерно традиционное для народников противопоставление экономических укладов России и Запада. Как указывалось ранее: «Его подход к экономическим проблемам отличает универсализм. Полная реализация предлагавшейся им альтернативной модели общественного устройства, с точки зрения Кропоткина, была возможна лишь во всемирном масштабе». Наибольшее влияние социальные движения, вдохновленные его идеями, получили в странах «полупериферийного» капитализма (Аргентина, Испания, Китай, Россия и Япония).

Анархистское движение в России зарождается в 1890-е – начале 1900-х гг. сначала в среде российской политической эмиграции, затем, с 1903 г., получает распространение среди рабочих в Белостоке и Одессе. В период 1903–1905 гг. анархистское движение переживает становление, завоевывая все большее число сторонников. Происходит его распространение в различных регионах Российской империи, хотя основной сферой влияния анархистского движения остаются западные и юго-западные регионы Российской империи (Белоруссия, Литва, Польша и Украина). В этот период российский анархизм остается идейно монолитным, развиваясь в рамках единого течения анархистов-коммунистов «хлебовольцев».

Революция 1905–1907 гг. становится периодом подъема анархистского движения по всей России. Применительно к этому времени можно говорить о складывании социальной базы российского анархизма. Имеющиеся данные исследований в этой области показали, что анархистами становились преимущественно рабочие и служащие. При этом, что касается рабочих, принадлежавших к анархистам, часто предприятия, на которых они трудились по найму, имели статус мастерских, а сами они считались ремесленниками, хотя по своему материальному положению и участию в производственном процессе мало чем отличались от рабочих мануфактуры. Вместе с тем идеологи движения принадлежали к интеллигенции, преимущественно разночинной. В ходе революционных событий анархистское движение переживает раскол, связанный с появлением новых течений, обособившихся в результате дискуссий о тактике и стратегии движения (анархо-синдикалисты, «чернознаменцы», «безначальцы»). В России появляются анархисты-индивидуалисты и революционные синдикалисты.

В 1900-е гг. российские анархисты обращают основное внимание на пропагандистскую работу среди рабочих и крестьянства. В эмиграции и на территории России развивается издательская деятельность. В частности, появляются многочисленные периодические издания, отражающие позицию тех или иных течений анархизма. В Одессе и ряде др. регионов анархисты участвуют в деятельности профсоюзов. Основное внимание уделяется организации забастовок в промышленных центрах, где имеются анархистские группы. В целях поддержки такого рода выступлений организуются акты фабричного террора и саботажа. Значительное место среди методов борьбы, используемых российскими анархистами, занимает террор. Чаще всего анархистские боевые акции были актами мести, направленными против представителей власти, которых анархисты рассматривали в качестве виновников репрессий против товарищей по движению, а также участников рабочих и крестьянских выступлений. С конца 1905 г. начинают применяться акции «безмотивного террора». Как средство поиска денег для движения и поддержки бастующих, анархисты используют экспроприации. Но экспроприаторство постепенно привлекает в ряды организаций анархистов тех, кто стремится использовать эти акции в целях обогащения. Это обстоятельство приводит к разложению части анархистских организаций, как, впрочем, и некоторых других леворадикальных организаций. Общий спад массовых рабочих и крестьянских выступлений, их подавление полицией и правительственными войсками в сочетании с репрессиями против активистов революционных организаций, приводят к разгрому движения.

Период 1908–1914 гг. связан с общим спадом активности анархистов по всей России. В то же время появляются новые анархистские организации, пытающиеся вести агитационно-пропагандистскую работу. В эмиграции в это время проводится организационная и издательская деятельность. Новый подъем движения приходится на период Первой мировой войны (1914–1917 гг.). Несмотря на раскол между интернационалистами и оборонцами, в 1915–1916 гг. происходит создание объединенных федераций анархистов в Петрограде и Москве. На волне роста антивоенных настроений, массового недовольства ухудшением экономического положения происходит расширение влияния анархистских организаций.

В эпоху Великой Российской революции 1917–1921 гг. анархистское движение достигает пика своего влияния. В 1917–1918 гг. появляются группы и федерации, действующие во многих населенных пунктах. Проходят процессы консолидации движения. Появляются региональные и общероссийские организации: Всероссийская федерация анархистов-коммунистов, Конфедерация анархистов Украины «Набат», секретариат Всероссийских конференций анархо-синдикалистов и др. Установив контроль над рядом регионов и отраслевых профсоюзов, анархисты в 1918 г. пытаются проводить социальные преобразования, представляющие собой компромисс между программными принципами анархизма и запросами социальной базы движения. В то же время рост влияния анархистских организаций, сумевших создать собственные боевые отряды Черной гвардии и укрепить свою материальную базу за счет захвата особняков аристократов и капиталистов, вызывает опасения большевистских лидеров. В апреле-июне 1918 г. по всей стране происходит разоружение анархистских отрядов, разгром организаций, закрытие газет. Итогом этой операции становится подрыв материальной базы анархистского движения и дискредитация анархистов в официозной советской печати путем отождествления их с уголовным миром.