– И долго они арендуют твою гостиную?– усмехнулся Алекс.

– У тебя какой-то нездоровый интерес?– засмеялась Жанна, до безумия довольная своими проделками.

– Дурацкое любопытство!– солгал Алекс, желая выяснить, насколько долго Мишель водила его за нос.

– Ладно, скажу… Примерно полтора месяца. А вообще, Мишель – странная девушка: то с одним, то с другим. Такое ощущение, что она никак не может остановиться. Патология прямо какая-то…

– Хватит,– остановил Ахматов и включил радио.

Заслышав приятную мелодию, он почувствовал, что настроение заметно улучшилось.

– Так, а куда мы едем?

– Ко мне.

– К тебе?!– внутренне обрадовалась Жанна.

– Надо же тебе где-то выспаться. Или ты вернешься в свою квартиру?

– Ты прав… и очень любезен. А ты распаковал свои коробки?

– Хочешь помочь?

– Я бы могла,– заверила деловито Жанна.

– Опоздала, я уже все распаковал,– улыбнулся Ахматов.– А ты со своей лодыжкой все равно бы только путалась под ногами.

Жанна весело засмеялась и, мечтательно закатив глаза, проговорила:

– Тогда я приготовлю французский коктейль, и мы посидим у камина?

– Не тебе ли завтра рано вставать?

Ахматов окинул Мэри ироничным взглядом и добавил:

– И это платье не годится для утреннего совещания. Придется встать еще раньше, чтобы вернуться в квартиру.

Фурье скорчила ему недовольную рожицу и рассмеялась. Ее заразительный смех заставил рассмеяться и Алекса. И от этого ей стало так тепло и радостно. Она была счастлива.

Когда они подъехали к дому, Ахматов завел Жанну в гостиную и оказал ей минимальную помощь – положил пакет со льдом на лодыжку, напоил горячим кофе. Но дальше, к превеликому разочарованию Жанны, он любезно провел ее на второй этаж в комнату для гостей.

– Полотенце и халат найдешь в ванной. Спокойной ночи, Мэри.

– Алекс…– попыталась остановить его Жанна.

– Мэри, я, правда, очень устал. Поговорим утром.

Он вышел, не оставив ни одной надежды на романтическое продолжение вечера. Жанна напряженно потерла пальцами виски и уныло упала на кровать.

– Ладно, я подожду, когда ты сам придешь ко мне. Я понимаю: ты расстроился из-за Мишель, но это скоро пройдет…

Повернув голову в сторону тумбы, Жанна заметила телефонную трубку и взяла ее. Живо набрав номер, она долго ждала ответа, а когда на другом конце послышался сонный голос, резко бросила:

– Ты еще там? Сейчас же убирайся и убери за собой… Ты меня слышишь?

– Угу…

– Брысь немедленно!

– Да ухожу я уже,– промямлил Рик и повесил трубку.

***

Спустя несколько дней Фурье появилась в департаменте, эмоционально рассказывая всем, как снова подвернула ногу и была просто убита горем, что не могла позволить себе вести свою обычную активную жизнь. Все сочувствовали ей, особенно мужчины.

Первой, кого Жанна встретила в своем офисе, была Мишель, несколько расстроенная, даже потерянная.

– Что случилось, милочка?– между делом спросила Фурье.– Как твоя голова, прошла?

– Голова прошла,– жалостливым голосом ответила та.– Больше не буду экспериментировать с напитками. Видимо, ваш ликер очень крепкий. Себя не помню после него.

– Ха-ха-ха, это поначалу, а потом привыкаешь,– громко рассмеялась Жанна, вспоминая, какой застала Мишель в то утро, когда вернулась в свою квартиру, – разбитой, растерянной и «помятой».– Так… голова у тебя прошла. Тогда, что нос повесила?

– Три дня назад я должна была встретиться с моим парнем, а он даже не звонит и не появляется.

Жанна с трудом сдержала довольную улыбку на лице и сочувственно проговорила:

– Знаешь, так бывает…

– Мне кажется, он не мог так со мной поступить, если с ним не случилось что-то страшное…

– Позвони ему сама,– хитро предложила Фурье.

– Я так и сделала. А потом пожалела. По телефону он показался мне любезным, но холодным, сказал, что вскоре найдет меня, чтобы о чем-то поговорить. Мне не понравился его тон.

Мишель обхватила ладонями свои щеки и горестно вздохнула.

– Он такой потрясающий, не знаю, как я буду без него…

– У-у, ты совсем расклеилась,– странно весело сказала Жанна и потрепала девушку за кончик носа.

Девушка недоуменно поморгала и взглянула на часы.

– Он скоро должен подъехать. У него тут дела…

– Подъехать сюда?– спросила Жанна и напряженно выпрямилась.– Хорошее место для разговора – холл для посетителей, с утра там никого не было.

Заботливость наставницы сбивала Мишель с толку, но она согласилась на ее предложение.

– Я ненадолго.

– Иди, я тебя прикрою,– натянуто улыбнулась Жанна, щелкая зажигалкой.

Ее так и тянуло проконтролировать разговор Ахматова с Жако, но появиться ему на глаза – означало раскрыть карты. Ведь он до сих пор не знал ее теперешнее имя, где она работает. Однако она вышла на запасную лестницу, спустилась в холл с другой стороны и встала за углом у доски объявлений.

Ахматов, как всегда, был пунктуален. И первое радостное движение Мишель в его сторону было предупреждено деликатным жестом. Он не был с ней ласков, не сделал ни одного комплимента, но взял ее под локоть и усадил на диван.

Сначала Фурье ничего не слышала и с трудом могла рассмотреть их из-за густого высокого куста фикуса. Но любопытство было сильнее нее, и она подобралась ближе.

На лице Мишель выступил неровный румянец, и это обрадовало Жанну. Ахматов был серьезен, и его тон не допускал возражений и оправданий. И он был весьма вежлив, но категоричен в своем предложении расстаться.

После яркого румянца Мишель резко побледнела. Жанна даже прониклась переживаниями обоих и, играючи скривив губы, сочувственно покачала головой.

Ахматов поднялся. А следом поднялась ошеломленная Мишель. Он поцеловал ей руку, склонил голову в прощальном поклоне и ушел прочь. Мишель растерянно смотрела вслед уходящему мужчине и недоумевала, что произошло.

Жанна вышла из своего укрытия и, прикинувшись проходящей мимо, остановилась рядом.

– Эй, милочка, что случилось? На тебе лица нет!

Жако в преддверии слез дрожащими губами растерянно пробормотала:

– Меня только что бросил мой парень. И я не понимаю, почему!

– Ох! Бедная моя девочка! Я так сочувствую тебе,– притворно огорчилась Фурье.– Пойдем-ка в офис, поговорим. Тебе надо успокоиться, вот-вот слезы хлынут…