Ночью 24 января значительная толпа горцев пыталась пробраться в Черноморию близ Новогригорьевского кордона, но была отражена, причем взяты в плен черкес Бей-Мурза и казак-перебежчик Потепа.

Ночью 31 января черкесы переправились через Кубань в район Елизаветинского кордона и отделившаяся от них толпа в 500 человек направилась на хутора, но прискакавшие из разных мест казачьи команды дружными усилиями разбили и принудили их бежать за Кубань.

Утром 1 февраля черкесы были отражены в районе Александровского кордона.

На рассвете 2 февраля до 4000 черкесов, переправившись через Кубань около Павловского кордона, двинулись к куреню Пашковскому. Казаки вовремя заметили неприятеля и приняли меры, чтобы не пустить врага внутрь края. Перерезавши путь главным силам черкесского ополчения, они удачными артиллерийскими выстрелами отбросили их обратно к Кубани. Черкесы перешли Кубань и скрылись на своей стороне, потерявши 15 человек убитыми и ранеными. У казаков ранено было только двое. Сражение не приняло более кровопролитного характера потому, что черкесы могли свободно перейти Кубань по льду.

Перед рассветом 3 февраля до 10 000 горцев, переправившись близ Ольгинского кордона в трех местах, обложили этот кордон. Часть горцев тогда же двинулась к Полтавскому куреню. Начальник Ольгинского кордона есаул Животовский в свою очередь успел послать гонцов к полковнику Стороженке, находившемуся со своей частью в 10 верстах, в курене Ивановском, полковнику Педенко в курень Стеблиевский и в курень Полтавский, отстоявший в 18 верстах от Ольгинского кордона. В Полтавском кордоне также стояла часть полка Педенка. Животовский с казачьим гарнизоном не только не допустил черкесов взять Ольгинский кордон, но благодаря удачной пушечной стрельбе заставил неприятеля отступить от кордона в ближайший лес. Здесь засели черкесы с намерением не допустить соединения разрозненных казачьих сил. Но полковник Стороженко, соединившись с казаками Животовского, двинулся к Полтавскому куреню.

Здесь казаки под командой есаула Сиромахи и вооруженные жители сражались уже с 11 часов утра с двумя тысячами черкесов. Борьба велась по окраинам куреня. Казаки забаррикадировали улицы и разъединили таким образом на отдельные части черкесов, поражая их из дворов. Особенно удачно казаки отражали неприятеля пушечным огнем, и черкесы напрасно пытались несколько раз взять пушку. Сражение длилось 11/2 часа. Казаки не допустили черкесов взять курень, и черкесам удалось проникнуть только в некоторые дворы на окраинах куреня. В результате сражения у черкесов оказалось 30 убитых и до 50 раненых. Казаки отняли также у черкесов два значка. В свою очередь черкесы убили одного казака, ранили хорунжего Синьговского, умершего потом от ран, и 5 казаков. На окраинных дворах им удалось взять в плен 5 мужского и 10 душ женского населения и 3 казаков, а также захватили 80 голов рогатого скота, 70 овец, 2 лошади и немного имущества.

На обратном пути черкесы налетели на казаков Стороженки и Животовского. Казаки отбили весь скот у черкесов и гнали их до самой Кубани. Здесь преследуемые черкесы соединились с резервом, засевшим в лесу. Соединенные силы горцев разделились на три части и начали переправляться через Кубань, сражаясь с наступавшими казаками, у которых ранен был один казак из команды Животовского. Благодаря подавляющему численному превосходству горцы сумели благополучно, без особых потерь, перебраться на левый берег Кубани и разошлись по своим аулам.

Ночью 15 февраля были отражены черкесы, пытавшиеся перейти Кубань ниже г. Екатеринодара.

Наконец, 17 февраля, в два часа дня, около 3000 черкесов перешли по льду через Кубань близ Петровского кордона и разделились здесь на две части. Одна часть их осталась на месте в виде резерва, долженствовавшего препятствовать объединению казачьих команд, а другая двинулась к Черноериковским хуторам. Войсковой старшина Головинский с казаками своего полка и начальник Петровского кордона есаул Кумпан два раза вступали в бой с черкесами, но оба раза не могли остановить движения черкесов и вынуждены были отступить, вследствие своей малочисленности. Черкесы нагрянули на совершенно беззащитные хутора и начали грабить их. Они убили двух казаков и одного ранили, взяли в плен 6 душ мужского и 1 женского пола, угнали 873 штуки рогатого скота и 474 лошади. Впоследствии Головинский жаловался наказному атаману, что его не послушали офицеры-хуторяне, когда он предложил им, в видах возможности черкесского набега, выселиться с хуторов в курени; вышли лишь рядовые казаки. Офицеры пострадали наиболее. Два хутора были сожжены. Бывших же на Линии офицеров, у которых секреты ушли раньше времени, приказано было по Высочайшему повелению придать военному суду.

Таким образом, в течение февраля черкесы произвели пять нападений на Черноморию благодаря тому обстоятельству, что все это время стоял лед на Кубани, давший свободный доступ черкесам на правый ее берег. Март и апрель прошли спокойно. Но 27 мая перед рассветом около 100 человек пеших черкесов переправились на плотиках через Кубань, залегли в скрытых местах, с расчетом нападения на конные казачьи разъезды. Казачьи секреты в свою очередь проследили черкесов, высмотрели те места, где они залегли, и дали знать об этом на кордон. Посланные из кордона казаки ружейным огнем заставили черкесов оставить занятые ими места, несколько человек ранили и произвели такой переполох, что многие из горцев, оставивши плотики, одежду и даже оружие, принуждены были бежать на ту сторону Кубани.

В июне и августе черкесы произвели ряд мелких набегов на Черноморию. Так, 19 и 20 июня черкесы прорвались через Кубань в двух местах – в одном двое и в другом 25 человек. Первые были прогнаны за Кубань, а вторые, подкарауливши казачий световой разъезд, одного казака ранили и одного взяли в плен. Июня 21-го на казачий разъезд из шести казаков напала партия горцев в 35 человек и захватила в плен одного казака, упавшего с перепуганной лошади. Ночью 25 июня 4 черкеса перебрались через Кубань близ Екатеринодара, но казаки, стоя на часах у Екатеринодара, заметили их и одного убили, а остальные бежали за Кубань. Того же числа на партию из 25 казаков напала партия из 30 черкесов. У казаков было орудие, при первых же выстрелах из которого черкесы бежали. После этого в августе произведено было черкесами еще несколько мелких набегов, окончившихся незначительными грабежами. Ночью 10 сентября партия около 400 черкесов переправилась через Кубань, укрылась в Панском куте близ Великолагерного кордона. Казаки, однако, заметили вовремя неприятеля и ночью же напали на него. Сражение продолжалось до 8 часов утра. Казаки заняли выгодную позицию, действовали орудием и усиленным ружейным огнем, благодаря чему не понесли большой потери, а у черкесов выбыло из строя 20 убитых и 40 человек раненых. Казаки захватили также немного оружия, брошенного в замешательстве черкесами.

Этим рядом столкновений казаков с черкесами и закончился 1820 год. Но в этом году черноморцам пришлось иметь дело не только с горцами-черкесами, а и со степняками-калмыками. Так, 12 ноября 1820 года сотник Камянский, начальник казачьего караула на границе с Кавказской губернией, донес войсковому атаману, что у двух казаков, находившихся в разъезде, калмыки угнали две лошади. А 27 ноября, по сообщению того же Камянского, скопище калмыков захватило есаула Ганжу, осматривавшего пикеты, ограбило его и, бесчеловечно избивши, бросило связанным в балке; затем, подкравшись к Тихенькому пикету, калмыки угнали здесь у казаков 6 лошадей и, завязавши перестрелку с казаками, скрылись в степях. Этим и окончились столкновения казаков с калмыками. Казачьи власти, кажется, благоразумно умолчали о проделках калмыков, ввиду надвинувшейся грозы в лице Ермолова.