– Это была превосходная речь, Джеймс, – произнес Мэтью, поднимая бокал портвейна. – Думаю, никто из нас не сумел бы солгать лучше тебя.

Джеймс сделал вид, что поднимает тост в ответ. Когда они вошли в вестибюль, ему захотелось немедленно рухнуть в ближайшее кресло, но, к несчастью, появилась Эффи и прочитала им длинную и гневную лекцию по поводу того, что не следует заносить на ковры ихор и грязь.

– Меня предупредили, что вы вернетесь в неподобающем виде, – сказала она. – Но никто ничего не говорил насчет рыбного запаха. Боже, это кошмар. От вас несет как от кучи протухших устриц.

– Довольно, Эффи, – быстро перебил ее Джеймс, заметив, что лицо Кристофера приобрело нехороший зеленоватый оттенок.

– А где миссис Эрондейл? – поинтересовалась Эффи. – Неужели ее отпугнула гнусная вонь?

Джеймс объяснил, что Корделия поехала с визитом к матери и скоро вернется; это сообщение как будто бы придало Эффи энергии. Она отправила молодых людей в ванную и велела возвращаться умытыми, причесанными и отчищенными от ихора в гостиную, где был разведен огонь.

Зайдя в спальню, Джеймс обнаружил, что кто-то – скорее всего Эффи – положил сломанный браслет Грейс на его ночной столик. Не желая оставлять эту вещь на виду, он сунул обломки в карман. Наверное, следует вернуть их Грейс, решил он, хотя сейчас мысли его были заняты совершенно другими вещами.

Переодевшись и спустившись вниз, он нашел в гостиной, в кресле у камина, Анну, которая каким-то магическим образом раздобыла себе новый костюм. На ней были бархатные брюки и пиджак цвета темного золота.

Корделия вернулась как раз в ту минуту, когда Эффи появилась на пороге гостиной и начала накрывать на стол. Она устроила им небольшое пиршество: ланкаширские бисквиты с пряностями, карри из креветок, сэндвичи, булочки с изюмом и пирожные эклер.

При виде Маргаритки Джеймс почувствовал, как сердце его сжалось от нового, незнакомого чувства. Друзья набросились на еду, словно стая голодных волков, а он продолжал смотреть на Корделию, как зачарованный. На ней было темно-зеленое платье, и он подумал, что ее кудри похожи на лепестки бордовой розы, лежащие на зеленых листьях. Волосы были собраны на затылке и перевязаны шелковой лентой. На ногах у нее были зеленые туфельки. Взгляды их встретились; когда Корделия повернулась к нему, он заметил у нее на шее кулон, его подарок, крошечный золотой шарик, который почти касался выреза платья. Кортаны не было – видимо, она оставила ее в своей спальне.

Джеймс слышал гулкий стук собственного сердца. Когда они останутся наедине, он откроет ей секрет этого кулона. Но не сейчас, сказал он себе – чуть ли не в сотый раз за сегодняшний день. Не сейчас.

– Итак, – начал Мэтью, поднимая бокал и разглядывая его содержимое на свет, – надеюсь, хотя бы теперь мы обсудим то, что на самом деле произошло сегодня утром?

– Поддерживаю, – сказал Томас.

Джеймс подумал, что Томас выглядит не так, как обычно; он держался особняком, был молчаливым и замкнутым. Видимо, что-то тревожило его. Каждые несколько минут он прикасался к внутренней стороне левого предплечья, словно у него чесалась татуировка в виде компаса. Но, насколько было известно Джеймсу, старая татуировка не должна была причинять Томасу никаких неудобств.

– Что именно из этой сказочки, которую ты скормил Анклаву, было правдой, Джеймс?

Джеймс откинулся на спинку кресла. Он так устал, что едва мог пошевелиться. Жжение в глазах было нестерпимым.

– Все, что я сказал, было правдой, просто я забыл кое о чем упомянуть.

– Могу я предположить, – заговорила Анна, – что демона, вселившегося в тело Джесса Блэкторна, звали Велиал?

Джеймс кивнул.

– Велиал не сумел захватить мое тело, но теперь ясно, что именно он стоял за всеми этими убийствами.

– Значит, эти кровавые сны были все-таки вещими? Ты видел убийства глазами Велиала, заключенного в теле Джесса Блэкторна? – спросил Кристофер.

– Думаю, Велиал и сам не знал, что я могу, так сказать, подглядывать за ним. Откровенно говоря, эта часть истории осталась для меня непонятной. Возможно, это как-то связано с Джессом, и Велиал здесь ни при чем – но не будем гадать. – Джеймс взял пустую чашку и рассеянно заглянул в нее. – Есть один человек, которому больше нас известно о Джессе. Это Люси. Возможно, когда мы с ней поговорим, все выяснится. По-видимому, она довольно давно знакома с этим юношей… то есть с его призраком.

Анна, которая в это время выковыривала изюм из булочки, нахмурилась.

– Насколько я поняла, Люси в последнее время занималась выяснением обстоятельств его смерти…

– Вот как? – воскликнул Мэтью. – Мы знаем, что она видела его призрак, общалась с ним, но зачем ей понадобилось расследование?

– Я считаю, – медленно, тщательно подбирая слова, произнесла Анна, – что Люси пыталась помочь Грейс. Очевидно, они довольно хорошо знакомы.

Джеймс вспомнил недавний разговор с Грейс в этой самой гостиной. «Я знаю, что Люси, подобно тебе, может видеть мертвых, а ты к тому же можешь путешествовать в царство теней. Люси умеет делать то же самое?»

– Вот как? – с неподдельным изумлением воскликнула Корделия. Однако она быстро взяла себя в руки и отвела взгляд. – Не обращай на меня внимания, Анна. Это неважно.

– Мы с Люси поговорили об этом деле с Гипатией Векс, – сообщила Анна. – Чародейка сказала нам, что Татьяна отказалась от защитных заклинаний Безмолвных Братьев и наняла вместо них нашего старого друга Эммануила Гаста.

«Так вот почему Люси вызвала Гаста», – сообразил Джеймс. Итак, теперь было совершенно очевидно, что Люси обладает неким таинственным могуществом и совершила немало такого, о чем не догадывались ни он, ее брат, ни лучшая подруга, ни другие друзья и родные. Он вспомнил круглый золотой медальон. Видимо, это была часть магии, с помощью которой Татьяна надеялась вернуть сына; но сын пожертвовал шансом на возвращение в мир живых, чтобы исцелить Джеймса. И еще он вспомнил слова Грейс, сказанные ему на следующий день после событий на Хайгейтском кладбище, во время ее визита в Институт: «Она говорит, что теперь у Джесса не осталось ни малейшего шанса вернуться. Она говорит, что ты украл его последний вздох, когда выжил после битвы с мандихором». Тогда он, Джеймс, ничего не понял. Но Люси все знала…

«Завтра», – сказал себе Джеймс. Завтра он поговорит с Люси, и все, наконец, разъяснится.

– Велиал запугал Эммануила Гаста, – произнес он вслух. – Он заставил мага поместить в душу Джесса часть своей сущности; когда Джесс стал старше, эта «сущность» послужила демону чем-то вроде якоря, а телом Велиал мог распоряжаться, чтобы беспрепятственно разгуливать по Земле.

– Но почему сейчас? – недоумевал Кристофер. – Почему он вселился в Джесса именно сейчас?

– Потому что я отказался подчиняться ему, заключать с ним сделку, – устало вздохнул Джеймс. – Потому что его попытка вселиться в мое тело закончилась полным провалом. Он не только не смог с моей помощью прийти на Землю; его ранили Кортаной. Он до сих пор боится этого меча.