Лисица от неожиданности подпрыгнула и отбежала назад. Потом остановилась, склонила голову набок, словно прислушиваясь к чему-то, вернулась и подошла еще ближе. Остановившись снова, она с любопытством уставилась на него.

Эней прокашлялся.

- Чего… чего ты хочешь, малышка?

Лиса опять склонила голову набок. Затем, очень медленно, подошла к Энею. Когда до него осталось метра полтора, она бросила перепелку на песок. Тронула птицу лапой, повернулась и потрусила назад.

Бывший вор провожал ее взглядом, открыв рот. Отойдя метров на десять, лиса обернулась и встретилась с Энеем взглядом.

И тут ему показалось, что он слышит голос - очень тихий, почти такой же тихий, как шепоток дождя; нечеловеческий, однако именно такой, каким он мог бы себе представить голос лисицы, если бы лисы умели говорить. Еле уловимый шепоток, почти как галлюцинация, но Эней знал, что ему это не кажется. Лиса действительно сказала: «Здравствуй».

У него перехватило дыхание. Эней сжал дрожащие руки, а потом зарыдал. Казалось, в этом потоке слез изумления и радости излились десятилетия одиночества и разочарований. Обхватив руками колени, он плакал, как мальчишка, а лиса тем временем сидела, обернув лапы хвостом, и смотрела на него.

Эней плакал потому, что услышал такое, чего даже не надеялся услышать. Он сам не понимал, насколько ему этого не хватало: голоса, который так же близок, как собственный пульс, и одновременно так же недосягаем, как врата, ведущие на небо.

«Здравствуй».

45

- Ветры говорят, она жива. - Мария тронула его за плечо. - Ты просто должен смириться с тем, что она не хочет с нами общаться.

Аксель покачал головой:

- Не уверен.

Они стояли на трапе военного корабля, приземлившегося неподалеку от развалин Рина. Бывший некогда зеленым откос стал грязно-серым, а там, где был раньше город, виднелись только руины зданий. Озеро затопило большую часть долины. Беженцы выстроились в длинные очереди за медицинской помощью и пищей. Рин был первым городом, на который Лебеди обрушили свой гнев, когда начали атаку на Посредничество. К счастью, и последним тоже.

Джордан Масон сказал двум враждующим фракциям Ветров, Посредничеству и Талиенсу, что флот Архипелага уничтожит их планету, если они не помирятся. Аксель не понял всех подробностей; он знал только, что Армигер создал на основе имплантатов Джордана что-то вроде механского симбиотического организма и что Посредничество вживляет его всем людям планеты. За те нескончаемо долгие минуты, пока Джордан, Армигер и Глас молча сидели на косогоре, Ветры встретились, пришли к согласию и напрямик передали флоту краткое сообщение. «3340 мертв, - сказали они адмиралам. - Порок системы наконец-то найден и будет исправлен. Но Вентус никогда не станет одной из планет Архипелага».

Аксель всю последнюю неделю провел в поисках Каландрии Мэй. Ветры с удовольствием принимали его в любом из особняков, на которые он набредал, однако отказывались помочь в поисках. Они твердили, что Каландрия свободна и вправе сама распоряжаться своей жизнью; они не дали Акселю связаться с ней.

Его это бесило, но он не мог заставить себя возненавидеть Ветры. Наверняка они говорили это не по злобе. Больнее всего было то, что Каландрия не хотела с ним общаться. После всего, что они пережили вместе, такое расставание ранило Акселя.

- Нам пора, - сказала Мария.

Двигатели со стоном пробудились к жизни, и толпа, глазевшая на звездолет вот уже несколько дней, отступила. Несколько морфов неуклюже спустились по трапу звездолета, что-то радостно лопоча. Они веками жаждали заботиться о людях - и наконец их мечта сбылась. Больные, к которым они прикасались, редко умирали, независимо от тяжести болезни или ранений. Забавно, что этих бессвязно лопочущих, самых уродливых из Ветров, которыми матери раньше пугали детей, теперь везде встречали по-королевски.

Аксель вздохнул и отвернулся. Когда закрылся люк, Мария спросила:

- Ты вернешься к прежней жизни? Так и будешь наемником? Он покачал головой:

- Я хотел поговорить с тобой об этом. Говорят, тебе предложили новую работу?

Она улыбнулась. Мария получила предложение стать одним из членов дипломатического представительства, которое Архипелаг хотел послать на Вентус. Аксель считал, что она ухватится за эту возможность.

- Ветры Диадемы готовят своих делегатов для нас, - сказала Мария, когда они прошли в теплую, залитую мягким светом пассажирскую часть корабля. - На вид они будут гуманоидами. Некоторые полетят на Землю, и я могла бы составить им компанию. С другой стороны, мне предложили должность на Вентусе… Я не могу решить.

- Я бы на твоем месте не сомневался.

При мысли о возвращении на Землю - или на любую другую планету Архипелага - Акселю становилось тошно. Он знал, что загнется там от одиночества, несмотря на искусственный интеллект, человечество и древнюю культуру. Воздух, которым он будет там дышать, земля, которой он будет касаться, покажутся ему мертвой дешевкой в сравнении с этой планетой. И хотя только люди с вентусской ДНК могли командовать механами и говорить с Ветрами, Аксель все эти дни ощущал их присутствие. Это было здорово - чувствовать заботу Ветров.

Может, ему просто одиноко из-за потери Каландрии? Хотя, с другой стороны, возможно, он открыл в себе такие черты, о существовании которых даже не подозревал. Ему было больно думать, что, как чужеземец, он не имеет больше права находиться здесь. Ветры не потерпят на Вентусе туристов.

- Жаль, что у меня есть выбор, - вздохнула Мария. - Если бы кто-то занял один из постов, мне было бы Куда легче принять решение.

- Что?

Аксель поднял на нее глаза. К чему она клонит?

- Я имею в виду дипломатический корпус. За тобой наверняка тянется список преступлений длиной с мою руку. Людям вроде тебя запрещено занимать дипломатические посты. На этот счет существует не меньше тысячи законов.

- Да, - отозвался Аксель, качая головой. - У меня всегда были проблемы с властями.

- С другой стороны, - продолжала Мария с лукавой улыбкой, - Ветры доверяют тебе. И Хронос тоже. А его влияние в Архипелаге после победы над 3340 сильно возросло.

- К чему ты клонишь?

- Я бы с удовольствием поработала на Вентусе, - вздохнула Мария. - Но мне хочется пожить на Земле. А в моем институте ни у кого нет такого опыта и… авантюризма, чтобы занять здешний пост.

- Ты предлагаешь мне работу? - недоверчиво спросил Аксель.

- Я? - Мария показала на себя рукой. - О боги! Нет, конечно. У меня нет таких полномочий. Ветры ходатайствовали за тебя. Дипломатов это коробит, но они хотят угодить Ветрам…

Звездолет еле заметно вздрогнул, оторвавшись от земли. Аксель с Марией прошли в гостиную. Аксель почувствовал, что ему необходимо сесть.