— Как? — спросил Лем.

— Древней наукой.

— Нам едва хватает энергии, чтобы поддерживать защитный экран, — заметила женщина с бритвой. — Откуда же мы возьмем силы для противостояния Бичу?

— Я не понимаю этих разговоров о древней науке, — сказал Кэл, глотая кофе, поданный Лемом.

— Она уже в прошлом, — сказал бритый.

— Ею владели наши враги, — напомнил Хэмел. — Эта дрянь Иммаколата и ее дружок.

— И те, кто создал Станок, — вставила девушка.

— Они давно умерли, — сказал Лем.

— Все равно, — проговорил Кэл. — Вам не удастся ослепить Бича.

— Почему же? — спросил Хэмел.

— У него слишком много глаз.

Хэмел подошел к огню и кинул в середину костра окурок своей сигареты.

— Это для того, чтобы лучше нас видеть, — сказал он.

Окурок в костре загорелся синим пламенем, и Кэл заинтересовался, что же такое курил этот человек. Хэмел отвернулся от костра и ушел, исчез между деревьями. После его рода повисла тишина.

— Прошу прощения, мой поэт, — произнес Лем. — Мне надо отыскать дочерей.

— Ну конечно.

Кэл доедал свой хлеб, привалившись спиной к дереву, и наблюдал, как люди приходят и уходят. Он проспал не так долго, чтобы окончательно избавиться от усталости, и из-за еды его снова клонило в дрему. Он запросто уснул бы тут же под деревом, но выпитый кофе вызвал непреодолимое желание опорожнить мочевой пузырь. Он отправился на поиски подходящего куста и быстро заблудился среди деревьев.

В одном месте он увидел пару, танцевавшую в ночи под музыку из маленького транзистора — так влюбленные танцуют после закрытия дискотеки, слишком поглощенные друг другом, чтобы расстаться. Потом ему попался мальчик, которого учили считать, а счетами служила линия живых огоньков, созданных чарами матери. Наконец он отыскал укромное местечко и как раз застегивал пуговицы на одолженных штанах, когда кто-то схватил его за руку. Он повернулся и увидел Апполин Дюбуа. Она была, как обычно, в черном, но с накрашенными губами и подведенными глазами, что вовсе ее не украшало. Если бы он не заметил в руке Апполин пустую водочную бутылку, то понял бы и по запаху, что она порядком набралась.

— Я бы и тебе предложила, — сказала она, — да у меня ничего не осталось.

— Не беспокойся, — ответил Кэл.

— Чтобы я беспокоилась? — удивилась Апполин. — Я никогда не беспокоюсь. Все кончится плохо, буду я беспокоиться или нет.

Придвинувшись ближе, она уставилась на него.

— Ты плохо выглядишь, — сообщила она. — Когда в последний раз брился?

Едва Кэл раскрыл рот, чтобы ответить, как в воздухе что-то пронеслось, какая-то дрожь вместе с темнотой. Апполин тут же отпустила Кэла, выронив бутылку. Бутылка ударила его по ноге, но он сумел удержаться от проклятия и был этому рад. Все звуки под деревьями, будь то музыка или уроки арифметики, затихли. Точно так же и между деревьями, и на ветвях. Лес внезапно погрузился в мертвящую тишину, тени сгустились. Кэл вытянул перед собой руку и коснулся ствола дерева, опасаясь потеряться в темноте. Апполин попятилась, ее напудренное лицо белело в сумраке. Потом она отвернулась и исчезла.

Справа от Кэла кто-то поспешно засыпал землей маленький костерок, возле которого мать учила ребенка считать. Они так и сидели там: мать зажимала рукой рот сыну, а мальчик смотрел на нее круглыми от страха глазами. В последних отблесках костра Кэл рассмотрел, что ее губы движутся — она о чем-то спрашивала мужчину, гасившего огонь. Тот в ответ указал большим пальцем себе за плечо. После чего настала кромешная тьма.

Некоторое время Кэл стоял неподвижно, смутно сознавая, что мимо него проходят люди. Они двигались целенаправленно, словно шли к заранее условленному месту. Кэл решил, что бессмысленно цепляться за дерево, как влекомая потоком жертва наводнения, а лучше пойти туда, куда указывал загасивший костер человек. Надо разузнать, что же происходит. Он вытянул перед собой руки, чтобы отыскивать путь в темноте. Каждое его движение производило ненужный шум: ботинки из свиной кожи скрипели, руки натыкались на стволы и отрывали от них куски коры. Но теперь он понял, куда идти: деревья впереди поредели, и между ними показался ярко сияющий снег. Его отблески осветили путь, и Кэл остановился в десяти ярдах от края леса. Теперь он понял, где находится. Впереди раскинулось то самое поле, где он увидел резвящегося Новелло, последовал за ним и скатился по белому склону Лучезарного холма.

Когда он захотел подойти ближе, чья-то рука уперлась ему в грудь, останавливая. Кивком головы ему указали в ту сторону, откуда он пришел. Но другой человек, притаившийся в кустах у самого выхода из леса, увидел Кэла и подал знак, чтобы его пропустили. Только подойдя вплотную к тем кустам, он понял, что это Сюзанна. Сияние снега в двух шагах отсюда почти ослепляло, но рассмотреть ее оказалось непросто: она, как шалью, была окутана заклятием, действие которого усиливалось с каждым выдохом и слабело на вдохе. Сюзанна внимательно следила за полем и холмом. Снегопад не прекращался, он замел все следы Кэла — возможно, не без посторонней помощи.

— Он здесь, — прошептала Сюзанна, не глядя на Кэла.

Тот оглядел раскинувшееся перед ними поле. Там не было ничего, кроме холма и снега.

— Я не вижу… — начал он.

Она жестом велела ему молчать и кивнула на молодой подлесок, растущий у самой кромки леса.

— Зато она видит, — шепотом сказала Сюзанна.

Кэл всмотрелся в молодую поросль и понял, что одно деревце было из плоти и крови. На самом краю леса стояла молодая девушка. Раскинув руки, она держалась за прутики деревьев слева и справа от себя.

Кто-то выдвинулся из сумрака и остановился рядом с Сюзанной.

— Уже близко? — спросил он.

Кэл узнал голос, хотя его обладатель сильно изменился.

— Нимрод?

Золотистые глаза скользнули по нему, не выразив никаких чувств. Нимрод уже отводил взгляд, когда в этих глазах наконец мелькнуло узнавание. Апполин права, подумал Кэл, я выгляжу неважно. Нимрод крепко пожал ему руку, и тут девушка у кромки леса тоненько ахнула. Это стало ответом на вопрос, близко ли враги.

Шедуэлл и Хобарт появились на вершине Лучезарного холма. Хотя небо у них за спиной было темным, а их контуры еще темнее, эти растерзанные силуэты узнавались безошибочно.

— Они нашли нас, — выдохнул Нимрод.

— Пока нет, — возразила Сюзанна.

Она очень медленно поднялась, и от ее движения новый сигнал тревоги — подобный тому, который чуть раньше заставил замолчать весь лес, — пронесся между деревьями. Темнота сгущалась.