и равнодушны к жизни до изумления, и все так, как один: словно выкроены по одной и той же мерке. Если тяжелая жизнь иногда его радует, он и радость встречает с таким же хладнокровием, как и самое горе. Хвалят их нежную любовь к детям. Замечали, что они обидчивы на то, когда им покажут презрение. В первые времена существования компании число алеутов быстро уменьшилось. Прежде, в 1760, году на одних Андреяновских островах насчитывали свыше 4 тысяч, теперь на всех с небольшим тысяча. Алеуты были лишены всего в то время, когда успели при помощи своих же хозяев привыкнуть ко многим незнакомым прежде сластям и соблазнам. Губила их водка, губили поселения на мертвых островах, губило многое. С презрением и досадой глядели на них их ближние соседи — до сих пор независимые колюжи.

Это сердитое племя живет на берегу Америки и на островах, южнее наших алеутов. До сих пор колюжи воспитываются сурово, ходят на войну и, прикрываясь личиной дружбы, под полой нередко носят нож. Лет пятьдесят тому назад колюжи, или колоши, не упускали случая убить русского; жгли наши первые заселения вблизи их жилищ; охотно убивали алеутов, покорившихся новым пришельцам. Давая обещание жить миролюбиво, всегда обманывали, суда на них найти нельзя, потому что народ этот не составляет одного целого общества, но разделяется на разные племена. Племена эти живут или скитаются по своему произволу и друг от друга нимало не зависят; часто даже одно племя враждует против другого. Но колюжи — отважные и счастливые промышленники пушного зверя; женщины их прядут замечательные плащи или одеяла из пуха диких коз с прочными красками и весьма правильными фигурами; к тому же все любят табак и видят в руках русских нужные им товары: враждовать долго и упорно нельзя, надо сходиться для мены или торговли. Когда установились эти сношения, оказалось, что колюжи склонны к торговле, деятельны и смышлены и тем ушли дальше от простодушных своих соседей, алеутов. Правда, что первые купцы наши, отправляясь на лодках к колюжам, на носу ее становили парус и прятали в ней вооруженных людей. Но теперь все стало иначе. Не переменилось только то, что колюжи до сих пор носят цельные шкуры какого-либо зверя, расписывают лица черной и красной краской; мужчины в нос, а женщины в нижнюю губу продевают кольца с подвязками из бисера и других украшений. Любят петь грубым голосом песни и плясать под бубен, то есть топать ногами и прыгать с уродливыми кривляньями и телодвижениями, перенятыми людьми этими у диких зверей их гор и лесов. Племя колюжей сильно и живуче, тогда как алеуты стали исчезать. К счастью того края, зарождается новое племя креолов от русских отцов и матерей-алеуток. Люди эти красивы, проворны и очень способны. Компания для них устроила в Ново-Архангельске (на острове Ситхе) школу. Есть надежда, что в тамошнем умеренном климате возрастет и укрепится это новое племя, которому, может быть, суждено переродиться вконец в русское племя. Наверное, оно не без успеха будет служить тому же делу и промыслу, которому еще дослуживают алеуты и перестают мешать колюжи. Креолов еще в 1830 году насчитывали до тысячи человек.

С креолами из тундр и бесплодных моховых пустынь мы вступили в лесную полосу. Говоря об алеутах, забыли камчадалов, обитателей полуострова Камчатки. А так как и этот народ поселился в лесах и к ним приурочил свою жизнь, то рассказ об них мы откладываем до того, в котором постараемся проследить за лесными обитателями нашего огромного и разноплеменного отечества.

* * *

Мерзлая пустыня, или тундра, осталась позади нас со всеми своими страхами и ужасами, со своей природой, которая целые тысячелетия остается неизменной, хотя и живут на ней с незапамятных времен люди. Но эти люди уже не цари земли, каковыми величают себя обитатели более счастливых стран, где в труде и трудом доказывают они свое действительное могущество. Ничтожное количество бродячих народов поглощено исполинской громадностью холодных моховых пустынь, окаймляющих Ледовитый океан и обездоливших Русскую землю на протяжении 20 тысяч верст (считая в длину прямым счетом). И на всем этом пространстве лепится там и сям ничтожными, одинокими кучками несчастное население круглым счетом каких-нибудь ста с половиной тысяч. Если собрать все эти народы и народцы в одно место и образовать из них город, то город этот не составил бы и третьей части такого большого города, как Петербург, не достиг бы числом жителей до половины Москвы и был бы только вдвое больше Казани или Киева.

Примечания

1

Через пенсне

2

На каждый дом поселенца выдавалось: одна корова, топор двурубной, долото, два бурава, большой и малый скобель, нож, косарь, котел железный или чугунный в 10 фунтов. На каждую семью полагалось: лошадь, две овцы, две свиньи, конская упряжь с прибором, десять сажен веревок, пара сошников, топор плотничий, коса-литовка, два серпа; хлеба для посева: ржи или ярицы по 12 пудов, ячменю по 6 пудов, овса по 6 пудов, семени конопляного по одному пуду, и на продовольствие на восемнадцать месяцев каждому поселенцу муки ржаной по 36 пудов, и соли по одному фунту в месяц; и детям против всего половину. С 1807-1809 гг. поселения основывались; потом, в последующее десятилетие, устроились. Результаты были благоприятны: в Нерчинском округе число скота заметно увеличилось. Причину этому обстоятельству полагают в обильных и превосходных пастбищах.

3

Ключ этот, давший свое название деревне, — кислый; открывается он на поверхности земли в июне по собственной прихоти, где вздумает.

4

Талья называется здесь бердо; частые колья — скамьи. В отверстие в тальях также вставляются плетенные из побережного тростника конусы — мордочки (по-архангельски — верши).

5

В одном из домов новой амурской станицы — Бейтоновской — я видел еще один албазинский образ, принесенный поселенцами из Горбиц. Образ писан на холсте масляными красками, недурно, но небрежно держится; каменья (настоящий аметист, гранатки и друг.) по местам отвалились; венчик изломан. Образ принадлежит казаку Исакову.

6

«Теперь еще они ладно живут, — сказывали мне потом в станице Вагановской. — А то вот проезжали мимо их мы прошлой весной — всех до единого застали больными».

7

Кстати о названии реки. По всему