Четыре ферлука с разных сторон вспороли толпу зомби, вгрызаясь в безоружную сердцевину и легко прокладывая в ней кровавые коридоры; по этим коридорам устремились сотни первого ферлука, направляясь прямиком к магу. Лица его еще не было видно; «что, если это Ральтиван? „ — подумала Элина. Не дрогнет ли ее рука? «Нет, не дрогнет“, — ответила она сама себе, представив эту сцену. Меж тем меч ее вновь и вновь обрушивался на зомби, и почти каждый удар достигал цели. Мертвецы действительно оказались никудышними солдатами — они били сильно, но бестолково, и парировать их удары щитом не составляло труда. Единственным их преимуществом — не считая, конечно, численности — была поразительная живучесть; не так-то просто снести человеку голову или раскроить череп одним ударом, особенно если тот в доспехах, так что нередко зомби приходилось добивать в несколько приемов, и на протяжении всего этого времени они продолжали сопротивляться, хотя головы их уже мотались на полуразрубленных шеях или сочились беловатым желе через проломы в черепах. И все же наибольшее впечатление на Элину произвело не это, а их лица — не искаженные яростью или страхом, как у большинства солдат в бою, не сурово-сосредоточенные, как у самых опытных и хладнокровных бойцов, а пустые и безразличные маски. Зомби не дышали, от них не разило пОтом, но запах аммиака, пусть даже и не резкий, едва ли был приятнее.

Айзендорг и Эйрих действительно составили недурной дуэт; они наступали практически на острие первой сотни первого ферлука, лихо орудуя мечами, по всей длине уже влажно блестевшими от вязкой крови зомби. Лицом эти двое не походили друг на друга, но сейчас казались близнецами, легендарными исполинами Запада, возвышающимися, словно два незыблемых утеса, над беснующимся морем восточных полчищ.

Но вот, вместо того чтобы и дальше стремительно прокладывать дорогу к магу, граф начал отклоняться вправо, наступая на зомби; Элина, сражавшаяся правее и сзади, невольно повторила его маневр. В том и состоял замысел Айзендорга — при всей своей храбрости он не хотел лезть на мага в первых рядах и тем паче позволять это своей дочери, ибо имел все основания подозревать, что против такого противника бессильны доблесть и искусство боя

— задавить мага можно только количеством, причем первые, кто вступит с ним в бой, обречены. В свою очередь, и Эйрих свернул влево, пропуская хардыгар вперед.

И действительно, едва первые тургунайцы прорвались к магу, как сверкнула вспышка, и загрохотал гром. Атакующих расшвыряло в разные стороны, и большинство из них уже не поднялось с земли. Правда, окрестные зомби при этом утратили всякие остатки разумности поведения, чем воспользовались воины четырех остальных ферлуков. Но и хардыгары первого ферлука, несмотря на гибель товарищей, вновь с разных сторон бросились к магу. Все они, не только ук-хаффы, в свое время усвоили этот урок — сражаться надо даже тогда, когда все говорит, что шансов на победу нет.

Маг, должно быть, не ожидал такого поворота событий. В эпоху, когда чародеи были сильны, даже и куда более слабое заклинание, не причинявшее серьезного вреда, повергало непокорных (редких в те времена) в ужас. И пусть люди однажды уже перешагнули через свой страх, обагрив руки кровью магов, однако заговорщики рассчитывали, что с возвращением чародейской силы вернется и былой мистический трепет перед хозяевами мира — достаточно лишь продемонстрировать эту силу достаточно наглядно. Что ж, возможно, в отношении многих людей такой расчет был оправдан… но только не в отношении хардыгар. Уже в начале боя заговорщикам следовало понять, что те, кто не испугались зомби, не испугаются и их хозяев. Философию хардыгар исчерпывающе выразил чернокожий ферлукер: чем сильнее враг — тем славнее победа.

Полыхнул огонь, и четырнадцать хардыгар вспыхнули живыми факелами. Те из них, что не погибли сразу, бросились на землю, перекатываясь и пытаясь сбить пламя; однако это пламя невозможно было погасить… Но их товарищи уже бежали вперед, перепрыгивая через горящие тела. Впрочем, пробежать им удалось недалеко: они останавливались, хватались за голову, харкали кровью и валились на землю в агонии.

И, кажется, впервые у атакующих стали возникать колебания. Не то чтобы страх и, тем более, готовность нарушить приказ, но сомнения в уязвимости противника для обычного штурма. Новые хардыгары по-прежнему смыкали кольцо вокруг мага, однако не столь быстро, как их предшественники.

Меж тем остальные маги уже спешили на помощь попавшему в окружение собрату. Бойцы второго и пятого ферлуков с трудом отбивались от навалившейся на них волны зомби, которые, хоть и несли колоссальные потери, но постепенно теснили хардыгар массой. А ведь за зомби двигались и их хозяева… Берхани, получивший доклад о ситуации на флангах, нервничал: еще немного — и придется спешно отступать, так и не уничтожив первого мага и, следовательно, понеся все потери впустую; такой исход ставил под удар всю концепцию боя.

Граф, Эйрих и Элина были уже недалеко от мага, но по-прежнему не очень спешили его атаковать, занимаясь в основном зомби; даже и графиня осознала мудрость своего отца, вовремя отступившего с главного направления атаки, ибо ей вовсе не хотелось сгореть заживо, не успев добежать с мечом до врага. Однако Редрих повел себя иначе. Видя, что его люди замешкались, он сам бросился вперед, криком увлекая их за собой.

Ему повезло — у мага, утомленного предыдущим управлением зомби, уже не было сил на столь же мощный удар, ему необходима была передышка. Он вынужден был перейти к пассивной обороне; ему удалось остановить хардыгар буквально в нескольких футах от себя, но они продолжали напирать на невидимую стену, и занесенные окровавленные мечи блестели в их руках. Маг дрогнул, попытавшись позвать на помощь своих зомби, и это стало для него роковым. Стена ослабла и была прорвана; маг вывалился на землю из накренившихся носилок…

Слабый вопль старика потонул в торжествующем крике хардыгар. Редрих радостно поднял за волосы отрубленную седобородую голову; Элина, бывшая уже совсем рядом, впервые отчетливо увидела лицо мага. Это был не Зендергаст и не Рандавани; скорее всего, родиной убитого было одно из южных королевств Запада.

Несмотря на победный клич, волною разошедшийся по ферлукам, почивать на лаврах было некогда — необходимо было срочно отступать. Хардыгары поспешно отошли, уже даже не столько рубя, сколько отпихивая в стороны безвольных, потерявших хозяина зомби, лишь немногие из которых еще бесцельно махали мечами. Один из магов, успевший подойти слишком близко и пытавшийся перерезать отступление тургунайцев, сумел шарахнуть молнией по флангу пятого ферлука, убив четверых, но хардыгары не поддались на провокацию и продолжили быстрый отход вглубь зурбестанской территории.

Оторвавшись от преследователей, ферлуки вновь собрались вместе. У них было совсем немного времени для передышки и подведения первых итогов. Первая победа была одержана, но при этом хардыгары потеряли около шестидесяти человек, из которых две трети было убито магией — и это не считая легкораненых. Среди остальных были не только погибшие от мечей, но и затоптанные толпой зомби — такие потери понесли второй и пятый ферлук, пытавшиеся во что бы то ни стало сдержать натиск врага. Убитых зомби никто не считал — их было, как минимум, тысячи три, а скорее всего, и намного больше, но все равно, пока что на фоне их общей численности эти цифры не выглядели особенно внушительными.