Джексон согласно кивнул.

— Они есть. В исполнительном отношении. Возьмем, например, решение о доставке вас в Бразилию. Оно было целиком моим. Я обсудил программу в целом с Масгроувом, прежде чем мы начали, но дать делу ход было в моей власти, я имел доступ к тому, что считал полной информацией о вас, и действовал в пределах сферы моего опыта и знаний.

— И дело пошло прахом, — сказал Уэнтик. — Не наталкивает ли это вас, как социолога, на мысль, что в системе есть трещина?

— Возможно, — согласился Джексон, — но скорее это было стечением обстоятельств. Единственная действительно существующая трещина, которая, между прочим, не беспокоит очень многих людей, заключается в том, что иногда правая рука не знает, что творит левая. Характерным тому примером служит ваше прибытие в Сан-Паулу. Не только вас по ошибке держали в больнице, но и несчастный Масгроув торчал в полицейском участке, пока мы не обнаружили ошибку.

Джексон помолчал, собираясь с мыслями.

— Жизнь в Бразилии, — снова заговорил он, — много менее тягостна, как я думаю, чем тот род существования, к которому вы привыкли. Запретов, которые вы считаете само собой разумеющимися, вроде сексуальных или взаимоличностных, в ней просто не существует.

— Это звучит слишком многообещающе, чтобы быть правдой, — тихо возразил Уэнтик, подумав о Карине.

— Для ваших ушей, может быть. Но это именно так, в чем вы сможете убедиться по возвращении.

Уэнтик посмотрел в окно и увидел огни города на побережье километрах в пятнадцати к востоку. Африка, неизвестная и невообразимо далекая. Сможет ли он жить в Бразилии? Для Джексона, витающего в мире теорий и абстрактных понятий, доступных только посвященным ученым, жизнь в подобном обществе является, вероятно, источником непреходящего удовольствия. Но для него это никогда не перестанет быть бегством. Гаванью, открывшейся для него по воле случая; лазейкой избежать неминуемой смерти в ядерном взрыве или от радиоактивных осадков. Он повернулся к Джексону и увидел перед собой гордого пожилого человека с горящим интеллектом взглядом… или это другой, более фанатичный блеск? Эти люди и их святые отцы пережили ядерную катастрофу и восстановили человеческую цивилизацию. Сможет ли он, Элиас Уэнтик, найти в ней себе место?

Глава двадцать шестая

Англия с воздуха, на критический взгляд Уэнтика, за двести лет изменилась трагически.

Проснувшись утром, они с Джексоном разглядывали очертания проплывающего под самолетом побережья. Погода была серой и скучной, облачность стояла на высоте шестисот метров. По требованию Уэнтика пилот медленно вел самолет вдоль береговой черты на высоте ста пятидесяти метров. Всюду беспорядочно разросшиеся деревья и неухоженный кустарник скрывали руины зданий. Они пролетали над тем, что когда-то было большим городом — Уэнтик думал, что это Борнмут, но уверенности у него не было, — и не заметили никакого движения.

Через десять минут они углубились внутрь острова; Уэнтик был подавлен предчувствием зрелища знакомой сельской местности. Знакомой ли? Он знал плотно населенную Англию, озабоченную недостатком пространства. Здесь же…

В дверях салона появился штурман.

— Уровень радиации на земле очень высокий, сэр, — сказал он Джексону, — но не смертельный.

— Спасибо.

Джексон взглянул на карту этой части Англии. Старую карту, как заметил Уэнтик, где были отмечены города и дороги.

Протянув Уэнтику карту, он сказал:

— Думаю, там, где я отметил. Восточный край долины Солсбери, возле Эймсбери.

— Не слишком ли это далеко от Лондона? — усомнился Уэнтик.

— Боюсь, да. Не забывайте, что Англия вашего времени участвует в войне. Если наш самолет внезапно появится в густонаселенной местности, трудно сказать, что произойдет. Думаю, безопасно оказаться ближе к Лондону мы не сможем.

Уэнтик на мгновение задумался, потом согласился.

Джексон нажал полуутопленную кнопку и снова появился штурман.

— Вы доставите нас сюда, — сказал ему Джексон, отдавая карту. Тот кивнул и удалился в пилотскую кабину. Спустя несколько мгновений самолет изменил курс.

Джексон обратился к Уэнтику:

— Генератор поля смещения, установленный здесь на борту, значительно более совершенен, чем тот, что в тюрьме. Тюремный гораздо больше, потому что служит еще и в качестве генератора непосредственной энергии. Этот портативнее и позволяет в определенных пределах регулировать фактический размер поля смещения. Единственным его недостатком является несколько больший коэффициент разброса искажений.

— Это существенно меняет дело?

— Не думаю. Мы прибыли с хорошим запасом времени.

Уэнтик пожал плечами. Это теперь мало что значило.

Через десять минут тон шума двигателей снова изменился и они стали медленно приближаться к земле. Джексон поднялся на ноги.

— Пойдемте, — сказал он.

Он двинулся в хвостовую часть самолета мимо крохотных, но роскошно отделанных кают и вошел в специально оборудованный отсек. Здесь находился генератор поля смещения вместе с его длинным пультом управления.

* * *

Уэнтик выбрался через главный люк. Холодный февральский ветер с юго-запада шевелил сухую траву вокруг ног. Перед ним простиралась вдаль крохотная частица долины Солсбери. В сотне метров впереди поднимался небольшой холм, поросший почти голыми кустарником и деревьями. По обе стороны холма неухоженная долина тянулась до горизонта. Джексон установил карман поля смещения диаметром менее километра, но с того места, где стоял Уэнтик, увидеть его границы было невозможно. Следом за ним в проеме люка показался Джексон.

— Сколько вам потребуется времени? — спросил он.

Уэнтик подумал.

— До завтрашнего вечера. Может быть больше, не могу сказать с уверенностью.

Джексон протянул ему карту и сказал:

— Если пойдете этой дорогой, — он показал направление к холму, — то километра через полтора окажетесь возле одной из ваших главных дорог. На карте мы здесь. Эта дорога приведет вас в Лондон.

Уэнтик кивнул.

— Что-нибудь еще?

— Не думаю.

Джексон протянул руку, рукопожатие было неловким.

— Постарайтесь обернуться как можно скорее, — сказал Джексон. — Мы здесь на виду. Не хочу привлекать нежелательное внимание. — Он оглядел невзрачную растительность, такую непохожую на бразильскую.

— Удачи, доктор Уэнтик.

Уэнтик снова кивнул. Говорить было нечего. Он отвернулся и направился к главной дороге.

Он решил подняться на вершину холма. Склон был не очень крутым, усилия на подъем с лихвой окупятся широким видом с высоты холма. Уэнтик шел быстро, подсознательное разочарование двух последних дней спешило заявить о себе. Он должен действовать и чем скорее покончит с этим, тем лучше.

Склон стал немного круче, еще через несколько минут он достиг вершины холма.

Деревья в листве…

Открывшийся склон холма порос кустарником и деревьями. Резко контрастируя с той частью долины, откуда он только что пришел, изобилием зелени.

Тепло. Середина августа.

Уэнтик оглянулся и увидел Джексона, который стоял возле самолета. Расстояние до этого пожилого мужчины — два столетия. Для него английская сельская местность — анахронизм. Уэнтик осмотрел свою